– Слыш, ты это… забудь, чё я тебе наговорил.

Вздрогнув от неожиданно прогрохотавшего раскатистого баса, я чуть не упал в пруд. Ян сделал пару глотков из своего шейкера и добавил:

– Херня это всё.

– Ты о чём? – осторожно уточнил я.

– Неплохой ты парень, – выдавил из себя качок. – Хоть и нечистокровка.

Кажется, теперь понятно.

– Я слышал, чё у вас там было вчера ночью, – продолжал он, подтверждая мои догадки.

– Ничего не было, – поспешно вставил я.

– Да в курсе я, братан. В курсе, – Ян поднял ладони вверх, видимо показывая тем самым, что претензий у него ко мне нет. – Ты только это… ты не думай ничё. Я не шпионил, нах мне это не надо. У меня просто слух очень… как его… чуткий. Я аудиал.

– Значит, и на большом расстоянии ты всё слышишь? – полюбопытствовал я. – За сколько метров?

– Да километров сто легко!

– Ничего себе! – я искренне удивился. – Как же ты живёшь с этим?

– Слушай, да пока не был женат, нормально жилось вообще, – качок пожал плечами. – Не жаловался. А когда она шляться начала, тут уж… да…

Он прервался, весь передёрнулся и нервно сплюнул прямо в пруд.

– И давно у вас так?

– Да сразу почти. Всё ей не хватает чего‑то. Типа недостаточно я мужик.

– Темпераментная она у тебя, – деликатно подметил я.

– Да ваще! А я… понимаешь… теперь не могу. Совсем. Как отрезало, – он отвернулся, пытаясь сохранить лицо. Только чуть дрогнувшие губы искривились. – Вот она и шляется. И никто не против, прикинь. Ты первый такой.

– И что же… – я старался как можно аккуратнее подбирать слова, – получается, твой кристалл тебя… не лечит?

– Не лечит, – развёл руками Ян.

– Тогда, может быть, ты вовсе и не болен? – тихо проговорил я.

– В смысле?

– Не ты, а ваши отношения – больны, – выпалил я. Довольно смело было с моей стороны. Но он не рассердился, только тяжело вздохнул в ответ:

– Точняк, – и снова отхлебнул из своего шейкера. – И послать её не могу, и жить так тошно. Вот держит что‑то… держит и всё.

– Знаешь, Ян, я вряд ли в силах чем‑то помочь. Это всё же личное ваше дело, понимаешь?.. Но ты точно можешь быть уверен, что я на её провокации не поддамся. И вообще, буду запирать свою комнату на ночь.

– Спасибо, братан. Верю! Слыш, а у тебя у самого это… девка есть?

– Скорее нет, чем да.

– А была?

– Была. Тоже темпераментная. Ушла к моему начальнику.

– Шкура, – он снова пренебрежительно сплюнул. – А чего снова не замутишь ни с кем?

– Как тебе объяснить… У меня сейчас сложный период. Это вообще самый тяжёлый этап – когда старое уже отжило своё, а новое ещё не появилось, не окрепло, не набрало силу… Похоже на… на время перед рассветом. Самый тёмный, самый холодный час… Понимаешь?

– Неа, – честно ответил Ян. – Не даёт, что ли?

– Ну… типа того, – я скромно улыбнулся.

Он похлопал меня по плечу, залпом опрокинул в себя остатки протеинового коктейля и со словами «Всё будет, ты главное не спеши» снова оставил меня в одиночестве – думать над его таким простыми и одновременно такими сложными словами.

* * *

Вечером в Москву я вернулся уже с Линкольном. Хозяйка с нескрываемой радостью вручила мне его намордник и поводок, а вдогонку – ведёрко свежей клубники с огорода. Доберман хоть и смотрел на меня с подозрением, но всё же согласился запрыгнуть ко мне на заднее сидение и всю дорогу мирно храпел там, положив голову на скрещенные лапы.

Приехав домой, первым делом я как следует покормил его и напоил, а потом выгулял в парке на ночь. Удивительно, но ни намордник, ни даже поводок мне не понадобились. Пёс покорно слушался моих команд, шёл рядом у левой ноги, реагировал на «гуляй» и «ко мне». Уж не та самая Лина ли его так строго надрессировала?..

Кстати, от последней весь день не было вестей, и я уже даже начал немного переживать, что моя идея может сорваться. И только поздним вечером, когда я уже отважился лечь спать, мне пришла от неё смс‑ка с адресом, а следом – пояснение: «Завтра в 21:00».

Не очень‑то доброжелательно, но ничего не поделать. Это ведь мне от неё что‑то нужно, а вовсе не ей. Поэтому и доброжелательность придётся тоже демонстрировать мне:

«Лина, большое спасибо, я приеду», – написал я в ответ и выключил ночник.