вернулся больше в Царское Село и распорядился изменить там клумбы, балкон и все, что напоминало о болезни Адини. Комнату, в которой она умерла, кабинет Мама, разделили надвое; на том же месте, где она скончалась, повесили большую икону Святой царицы Александры, черты которой отдаленно напоминали Адини».

Из-за этого пошатнулось здоровье императрицы Александры Федоровны, которая и ранее чувствовала себя нездоровой. В 1846 году она отправилась в Палермо, взяв с собой и Олли. Во время этой поездки и состоялось предварительное знакомство Олли с принцем Карлом Вюртембергским, наследником трона.

В один момент великая княжна оказалась перед непростым выбором: король Вюртемберга предлагал ей встретиться с принцем в Петербурге, Вене или в другом европейском городе, где они могли бы лучше познакомиться друг с другом. Одновременно из Вены пришел запрос неожиданного толка – Австрия снова считала возможным союз с эрцгерцогом Стефаном.

«Во мне поднялись сомнения, – признавалась Олли, – я буду привязана к мужу, который, не имея прочного положения, целиком зависит от… Меттерниха. Я недолго колебалась. Папа я предложила назначить визит Вюртембергского кронпринца на январь… и он сам может решить, который из претендентов более приемлем для меня».

Николай I лично познакомился с возможным женихом, и принц понравился ему. Оставалось решить вопрос с Австрией, и государь поехал в Вену. Однако там понимания ему встретить не пришлось: Вена чопорно высказывала претензии о «гонении римско-католической церкви в России», и на простой вопрос Николая, в чем это именно выражается, он не смог получить внятного ответа. Стало очевидным, что об эрцгерцоге следует забыть. Олли получила весточку от отца в канун Нового, 1845 года. Отныне она могла считать себя невестой Карла Вюртембергского.

Помолвка была назначена на 25 июня, а свадьба – на 1 июля. Этот день совпадал с днем рождения императрицы Александры Федоровны и с ее же собственной свадьбой. Олли видела в этом «наложении дат» счастливое предзнаменование.

«В моей комнате Карл встретился с моим духовником, отцом Бажановым, – писала Олли, – и попросил его объяснить ему обычаи нашей церкви… 30 июня прибыл дядя Вильгельм, принц Прусский… Когда вечером 30 июня поднялась я последний раз в свою комнатку, я долго не могла заснуть. После полуночи Папа постучал в мою дверь: „Как, вы все еще не спите?“ Он обнял меня, мы вместе опустились на колени, чтобы помолиться, и потом он благословил меня… „Будь Карлу тем же, чем все эти годы была для меня Мама!“».

В 11 утра началось Богослужение, а сама церемония – двумя часами позже. Олли пришлось подписать отречение от своих прав на русский престол, ведь она должна была со временем занять трон Вюртемберга, а ее дети – воспитываться не в православной вере. Обряд проходил в соответствии с традициями двух религий: лютеранской и православной, и весь этот торжественный день никак не завершался… Невеста безумно устала, и лишь к вечеру в своих апартаментах, отведав хлеб-соль, которые держали Мэри и Саша (старший брат и наследник), Олли с облегчением сняла с себя корону, бриллианты и парчовое платье. В легком разовом шелковом платье она отправилась на ужин в семейном кругу, завершившийся под полночь.

Олли поставила точку в «Сне юности» именно на этом счастливом моменте. Впереди у нее была долгая жизнь в Штутгарте, который она редко покидала. В 1855-м Олли не успела застать отца живым – она выехала, едва узнав о тяжелых переменах в его здоровье, но опоздала. А девять лет спустя после смерти отца похоронила и свекра. Так, в 1864-м она стала королевой вюртембергской.

Но у Карла и Ольги не было детей. Занимаясь благотворительностью, открывая приюты и дома для сирот, королева Вюртемберга мечтала о собственном сыне или дочери… И вскоре обстоятельства сложились так, что у нее появилась названая дочь – Вера. Девочка приходилась королеве родной племянницей, младшей дочерью великого князя Константина, и в семье единодушно считалась «трудным ребенком».

Болезненная, нервная, она, по предположению врачей, страдала душевным расстройством. Было решено привезти Веру в Штутгарт, где к ней приставили лучших специалистов. А Олли взяла на себя присмотр и полный уход за племянницей…

Так и вышло, что Вера заменила королеве дочь, да и сам Карл Вюртембергский очень нежно относился к девочке. Спустя два года, когда великую княжну признали пошедшей на поправку, она все так же оставалась у тети. Впоследствии Олли взяла на себя хлопоты и по устройству брака для Веры: в 1874 году ее выдали замуж за герцога Евгения Вюртембергского. Отныне родственные отношения между Россией и королевством стали еще более тесными.

Вера стала такой же «бриллиантовой княжной», как ее предшественницы, – она получила миллионное приданое и множество драгоценных украшений. Своих детей она называла в честь «приемных родителей»: Карл, Ольга и Эльза. К несчастью, мальчик прожил совсем недолго. Вскоре не стало и мужа Веры.

Олли очень близко воспринимала несчастья своей любимой племянницы, и когда ту позвали обратно в Россию, Вера отказалась уезжать. Она предпочла оставаться подле Ольги Николаевны в Вюртемберге, в доме, который считала для себя по-настоящему родным. Вера и закрыла глаза королеве в 1892 году. Преемником же на вюртембергском троне стал племянник Карла, и ему же выпало отречься от престола в 1918 году. Новая эпоха приближалась…

Глава 13. Замуж за Англию

Недоброжелатели называли ее «толстой немкой», и в этом была своя правда: королева Виктория, правительница Англии, принадлежала к Ганноверской династии. И, овдовев, набрала изрядный вес. Ее матерью была принцесса Саксен-Кобург-Заальфельдская, а дед взял в жены принцессу Мекленбург-Стрелицкую. Так или иначе, но Виктория была связана родственными узами с большинством правящих династий Европы. И своих детей и внуков она весьма последовательно сочетала браками с представителями самых знатных семейств.

Занятно, но в юности судьба свела ее… с русским престолонаследником, Александром. И эта встреча глубоко взволновала обоих. Спустя века об этом напишут не раз: как королева Англии и будущий российский император оказались на волоске от настоящего романа.

Все началось с того, что в 1838–1839 годах великий князь Александр Николаевич, старший сын государя Николая I, совершал большое заграничное турне. В марте 1839 года он оказался в Дармштадте, где познакомился с четырнадцатилетней принцессой Марией, которая беззаботно ела вишни. Девушку даже и не думали предлагать престолонаследнику в качестве невесты, оттого их случайная встреча была лишена всяческого жеманства и чопорности. Простодушие и живость этого ребенка впечатлили Александра, но ему следовало ехать дальше, и вскоре он достиг берегов Англии. Разумеется, столь высокого гостя принимали