— Зверей люблю, вот и поступила туда, — отрезала девушка. — Тем более, что для нашего поселка такая специальность нужная. И для лесничества тоже.

— Тоже хорошо, — я не стал спорить, но и дело кидая взгляды на идущую рядом сосредоточенную Алику. Н-да, у молодого егеря опыт знакомства с девушками был весьма скуден, в отличие от матерого мужика, вторгшегося в его тело. Все эти мимолетные встречи вроде «привет-пока» не могли дать Колояру уверенности в своих силах. Даже я, признаться, растерял все качества, нужные для правильного охмурения противоположного пола. Вся моя жизнь, начиная с кадетской школы, а потом на пограничных фортах Семиречья вплоть до службы у князя Демидова, протекала в условиях жесткого дефицита женского внимания. И сейчас, в двадцать три года, в странной командировке почти на самой дальней точке княжества, я испытал необыкновенное чувство, словно открыл сокровищницу, ослепившую меня несметными богатствами. Миловидная Алика с большими выразительными темно-карими глазами стала для меня эталоном женской красоты и чувственности, без городских изысков и заскоков, присущих столичным барышням. В ней удивительным образом сочеталась скромность и решительность, храбрость и небольшая толика насмешливости, уверенность в своих силах, позволявшим ей в одиночку разгуливать не в самых приятных местах дикого Урала. Боже мой, откуда все это лезет в мою голову?

— Может, перейдем на «ты», если не возражаешь? — весьма смело спросила девушка и пристально посмотрела на меня. Глаза наши встретились, и я могу поклясться, что между нами проскочил мощнейший энергетический заряд, пронзивший обоих и запустивший процесс химической реакции, который называется просто «любовью» или более пошлым термином «влечение». Но Алике было невдомек, что сейчас творилось в наших душах. Я-то знал, выудив из глубин памяти все, что связано с таким прекрасным чувством. Хорошее настроение, вызванное высоким уровнем эндорфинов, раскрасило нашу жизнь новыми красками.

— Я не против, — поторопился согласиться я. — Так где будешь стрелять своих уточек?

— Я передумала, — улыбнулась девушка. — Пошли к озеру. С этой стороны есть неплохие места. Отдохнем. А ты о себе расскажешь. Мне интересно, что делает аристо в таком глухом месте.

Она могла бы и не расспрашивать гулявшего по лесу парня, что он делает здесь. Отец давно все рассказал. Два мужика сопровождают столичного хлыща в его желании отдохнуть на природе, развеяться, поохотиться. Ничего необычного, кроме того, что они нагло заселились в дозорную избу княжеских дружинников. Странно, что отец не сердился на такое самочинство, как остальные поселковые мужики. Живут себе спокойно, плавают по озеру, рыбачат. Иногда уходят в лес, пару раз посетили городище, а потом их часто видели возле пещерных нор. Их интересовали почему-то места, на которых работали археологические группы господина Косарева. И такая странность напрягала многих. Алика же хотела сама услышать, что притягивает чужаков к заповедным местам. Ну, и вообще… Аристо редко появляются в их захолустье. Хотя, разве она не насмотрелась на них в Демидово? Таких пучок за пятачок на каждом шагу: дворяне свободные, дворяне разорившиеся, дворяне клановые.… Плюнуть захочешь — обязательно попадешь в какого-нибудь одаренного боярина.

День уже был в самом разгаре, когда мы вышли на берег озера. Прозрачный воздух был наполнен гудением мошкары, стрекотанием слюдяных крылышек стрекоз, которые пикировали к самой воде, а потом на бреющем полете скользили брюхом над поверхностью, и снова взмывали вверх. Алика шла рядом, а я ощущал себя самым счастливым человеком в мире. Но к упоению прогулки примешивалась тревога. Браслеты уже вибрировали нешуточно, подсказывая об опасности, дышащей в спину. Не показывая своего волнения, я словно ненароком крутил головой по сторонам, осматривая окрестности. Часть галечного берега оказалась открытой и неопасной, а вот подлесок за спиной таил в себе множество неприятностей. Незаметно для девушки я снова расстегнул кобуру, потянул за рукоять пистолет и снял его с предохранителя. За случайный выстрел не беспокоился. Механизм спуска был надежен; если оружие не кидать специально на пол с высоты — ничего не произойдет.

Алика тем временем села на выбеленное солнцем бревно и с видимым удовольствием вытянула длинные ноги, гудящие от усталости. Положила на них дробовик, а сама сняла кепи. Косу перекинула за спину.

— И долго будешь нависать надо мной? — насмешливо спросила она, глядя на меня снизу.

Я обомлел и сразу понял, что пропал безвозвратно. Глубокие темно-карие глаза словно пронзали меня насквозь, задевая самые чувственные нити души. От таких женщин уходить нельзя. Их нужно хватать в охапку и бежать с ними подальше от людского сглаза, если хочешь прожить долго и счастливо, каждый раз замирая от остановки сердца, осознав, каким богатством владеешь. Алика была из тех девушек, чья внешность не сразу вызывала бурю эмоций. Она не была писаной красавицей, но я мог поклясться, что с момента первой встречи на полянке с ней произошла удивительная метаморфоза. Черты лица стали мягче, пропала резкость, и от этого девушка расцвела, обрела какие-то новые детали для подчеркивания своей внешности.

Сев на гальку, поджал под себя ноги, как всегда любил делать Жарох и требовал от меня того же на занятиях по концентрации, а карабин пристроил рядом, чтобы успеть начать стрельбу, буде такая понадобится. О Рахдае я не забывал, как и о его возможностях подчинять себе оборотней. Вот интересно, пришла ненужная сейчас мысль, а откуда шаман брал волколаков, которые стали оборотнями с помощью химерологов? Он их нанимает или привязывает к себе особой магией?

— Не смотри на меня так, — поежилась Алика. — Даже страшно становится.

— Почему? — я очнулся.

— Как будто сквозь меня смотришь, а глаза неподвижны.

— Уф, это я задумался. Извини. Я ничего плохого тебе не сделаю. Просто… Ты очень фотогенична. Если бы у меня был фотоаппарат — непременно воспользовался бы им. Жаль такой кадр упускать.

— Ладно, убедил, — расслабленно засмеялась Алика. — Лучше расскажи о себе. Мне интересно. Люблю новых людей слушать.

— Если честно, мало интересного, — я развел руки в сторону с виноватым видом. — Ленивый скучающий мажор, который ищет приключения на свою пятую точку. Здесь ничего удивительного, если посмотреть, как меня до восемнадцати лет гоняли в хвост и гриву. Десять лет кадетской школы, овладение специфических знаний. По окончании клюнул на хороший денежный контракт: служба на юге, в Семиречье, в пограничную охрану. Служил там три года, пока не окончился срок. Пока думал, что делать дальше, один офицер посоветовал мне поехать на Урал. Увлек своими рассказами. Я подумал и согласился. Привык я к горам, диким и непролазным местам, постоянным погоням за нарушителями, отстрелам оборотней. Вот и брожу сейчас по тайге со своими товарищами, предаюсь лени, прожигаю жизнь.

— Как-то не клеится твой образ с тем, что говорят наши охотники, — задумалась Алика. — Беспутный сынок какого-то дворянина, приехал, нахально занял княжий остров, да еще и по раскопам шарахается.

— Я мальчик взрослый, где хочу там и брожу, — улыбаюсь, глядя на растерянную девушку, пытающуюся выстроить новую картину взамен той, которую преподнесли ей односельчане. — Да и некому меня за руку держать. Сирота я. Воспитывался в чужой семье.