– Обещаю.

– Одно из этих пророчеств говорит о том, что когда мир дойдет до полного бесстыдства и бессмысленности, то родятся дети с ясными глазами…

– Что?! – чуть не подпрыгнул Халед. – Это точно?!

– Да, – подтвердил Джинелли. – Далее в легендах обоих народов говорится, что на помощь чистым детям придут Повелители Стихий, Дорог, Жизни, Смерти и так далее. Вам это ничего не напоминает?

– Напоминает… – спал с лица координатор. – Ключи и замки. Думаю, пара Солнцефф-индеец являются Повелителями Смерти. Я пересылал вам отчет о случившемся на нашей исследовательской базе.

– Именно. – В голосе кардинала прорезалась некая странная нотка. – Все сходится. Но это не все. Пророчества говорят, что существует не шесть, а семь великих печатей, что подтверждает наши знания об этом – даже в христианской традиции печатей именно семь. Но. Но!!!

– Что?! – Халед вскочил и в волнении забегал по кабинету.

– Мы не знали того, что говорится в пророчествах погибших народов. А говорится там, что ключом для седьмой печати являются шесть уже сорванных! Теперь вам ясно, куда стремятся замки и ключи?

– Ясно… – хрипло сказал координатор. – Мой аналитик это предполагал. Но где находится седьмой замок? Кто он?

– Этого мы не знаем, – вздохнул кардинал. – Но нам удалось вычислить его примерное местоположение. Это – острова Океании. Более точно я смогу сказать только через некоторое время. А пока имейте в виду шестиугольник, ограниченный островами Вануату, Тонга, Ниуэ, Восточное Самоа, Токелау и Тувау. Примерно в центре этого шестиугольника находится Фиджи, поэтому я подозреваю, что замок где-то там.

– Спасибо, ваше высокопреосвященство! – с надеждой выдохнул Халед. – Я немедленно отправляю туда все находящиеся поблизости американские военные корабли, а также подводные лодки.

– Будьте очень осторожны, у меня есть подозрение, что пара Фатих-Джонсон являются Повелителями Стихий, – предупредил Джинелли. – А значит, им даже авианосец потопить будет все равно, что чихнуть.

– Авианосец?.. – недоверчиво переспросил координатор. – Да ему никакой шторм не страшен!

– Смотрите сами, мое дело предупредить, – хмыкнул кардинал. – Как только будут еще новости, я вам тут же сообщу. Всего доброго!

Положив мобильник на стол, Халед закусил губу, а затем решительно начал набирать на стационарном телефоне номер человека, способного приказать заносчивым адмиралам что угодно. И они этот приказ выполнят!

* * *

Горячий ветер лучших вин пьяней,

Его мы часто дерзко обгоняем

Мы жизнь, наверно, к лучшему меняем,

Ведь мы так беззаветно верим ей.

Мистардэн

На лежаках под тентами удобно расположилась довольно странная компания – впрочем, в Гонолулу привыкли ко всему, порой такие личности наезжали, что слов не находилось. Но поскольку они платили деньги, на чудачества отдыхающих закрывали глаза.

Огромный белобрысый европеец соседствовал со старым пейсатым евреем в полосатых трусах по колено, по-дружески о чем-то говоря на чистейшем иврите, иногда переходя на древнеарамейский. Щуплый, но жилистый азиат что-то спокойно втолковывал горячащемуся латиносу в соломенной шляпе. Араб в традиционных одеждах беседовал с еще одним европейцем, причем на родном языке.

– Да где же эти черти полосатые застряли? – нетерпеливо спросил викинг. – Мне уже невмоготу здесь торчать!

– А что тебе не так? – мягко улыбнулся Шломо. – Тепло и мухи не кусают. Не нервничай, ребята уже на подходе. Яхта – это тебе не самолет. И не Лазарь с Баффой.

Последние недавно навещали друзей, но надолго не задержались. По-быстрому искупнулись в теплом море и, оставив несколько пачек долларов, опять куда-то умчались. Впрочем, поговорить с ними можно было в любой момент, стоило только мысленно позвать. Но отвлекать друзей от дела, причем важного дела, не хотелось. Сами объявятся, когда освободятся.

– О, ребята пришвартовались! – объявил Рикардо. – Сейчас пройдут паспортный контроль и скоро будут здесь.

– Надеюсь их не тормознут… – хмуро пробурчал Фатих, все еще не пришедший в себя после гибели детей.

– Тогда паспортному контролю не позавидуешь! – хохотнул Рейли. – Задерживать Повелителей Смерти?.. Не слишком хороший способ самоубийства, есть куда более безболезненные. – Он хитро покосился на викинга. – Например, Рагнару морду набить…

– Пусть попробуют! – хищно оскалился Повелитель Воинов. – Я получу море удовольствия!

– Думаю, таких идиотов не найдется, – с трудом сдерживая смех, заметил Шломо.

Он накручивал на палец свои пейсы – как только оказался в цивилизованной обстановке, рав отрастил их заново при помощи своих способностей Повелителя Жизни. Он чувствовал себя без пейсов голым, ведь носил их с детства.

– Ребята, мы уже здесь, – раздался у всех в сознании мысленный голос Назгула. – Давайте на яхту, мы в порту, у десятого причала. Хватит тут прохлаждаться.

– Скоро будем, – сообщил Рагнар, неуловимым движением оказавшись на ногах.

Быстро покинув пляж, на котором бросили все, что было не нужно, шестеро Повелителей вышли на ближайшую улицу, увидели свободные такси и, заняв две машины, распорядились отвезти их в порт.

Через четверть часа они уже поднялись на борт яхты «Ричард». Назгул с друзьями вообще не сходили на берег, не посчитав это нужным. А еще через полчаса яхта подняла якорь и, запросив по радио разрешения у портовых служб, покинула Гонолулу.

Однако Назгул со товарищи не знали, что такой поспешный уход вызвал заинтересованность определенных служб, которым показалось странным, что на борт американской яхты, которой владел опять же американец, с какой-то стати поднялось шестеро русских туристов. И уже к вечеру на стол Халеда легло донесение о случившемся. Аналитики с девяностопроцентной вероятностью заявили, что на борту находятся ключи и замки. Немного подумав, координатор отдал приказ об уничтожении яхты «Ричард» силами военного флота.

* * *

Когда наступит время оправдаться,

Когда наступит время оправдать,

Всем верящим одно лишь можно дать -

Лишь прямизну пути и жажду знать

И право вечных – на пути остаться.

Я верой встречу время оправдаться,

Я правдой встречу оправдать.

Мистардэн

Фатих сидел, уткнувшись лицом в борт яхты и тихо плакал. Остальные не знали, что делать, они безумно хотели ему помочь, но не имели понятия как. Гибель детей потрясла муллу настолько, что его душа свернулась в черный комок, превратилась во что-то мертвое и страшное. Даже самые близкие, такие же ключи и замки, понимающие его, как никто другой, ничего не могли сделать. Отчаяние Фатиха било их по нервам, по душам, но как тут помочь? Как дать понять, что он не один?..