В ночь на 12 июня германская авиация нанесла удары по островам Лавансаари и Сейскари, флотскому аэродрому Борки, а также по дозорным катерам. В итоге на базах было разрушено несколько зданий и складов, получили повреждения катера-тральщики №№ 801,802 и 809.

22 июня 1943 г. на Балтике стоял жаркий солнечный день. В небе не было ни одного облачка, и свободные от службы солдаты и матросы купались на импровизированных пляжах. Летчики и зенитчики загорали около своей боевой техники. Многие вспоминали, что пошел уже третий год войны, а конца и края ей видно так и не было.

Около 15.30 по московскому времени радиолокационные станции Ленинградской армии ПВО обнаружили групповую цель, двигавшуюся на город. В общей сложности операторы РЛС насчитали порядка 50 самолетов. Однако затем группа изменила курс, повернув на Финский залив. Сообщение об этом было передано в Кронштадт, а также на острова Лавансаари и Сейскари.

Двадцать восемь Ju-87D, шесть FW-190A и двадцать Bf-109G прошли на высоте 4000–4500 метров вдоль берега залива, потом, резко развернувшись, зашли со стороны солнца на Лавансаари. Основной удар наносился по канонерской лодке «Кама», стоявшей в бухте Норре-Копелахт. Это была родная сестра геройски воевавших на Ладоге канонерок, переоборудованных из грунтовозных шаланд немецкой постройки. Она имела водоизмещение 1150 тонн и была вооружена двумя 130-мм орудиями. Ее командир капитан 3-го ранга С. П. Дегтев своевременно приказал объявить тревогу, и зенитчики открыли огонь по приближающимся самолетам. Одновременно канонерка дала ход и начала маневрировать на рейде.

Однако это не помешало немцам. «Штуки» одна за другой переходили в пике и неслись на бухту. В 16.07 фугасная бомба попала прямо в середину корабля. В результате «Кама» получила сильные повреждения, среди команды имелось много убитых и раненых. Тем не менее сразу же началась борьба за живучесть, и, как это часто бывало, русские моряки могли бы спасти канонерку, выбросившись на мель. Но вскоре в нее попала вторая бомба. Это решило судьбу «Камы», и она затонула на глубине 19 метров.

Еще одна бомба попала в сторожевой катер МО-177 старшего лейтенанта П. И. Исправникова. Погибла большая часть команды, в том числе командир, остальные выпрыгнули за борт. В течение одной минуты «морской охотник» ушел под воду, а уцелевших моряков подобрали находившиеся поблизости катера МО-112 и МО-213.

Множество фугасных бомб разорвалось рядом с сетевым заградителем «Вятка». В результате корабль получил около 200 осколочных пробоин, образовалась течь в румпельном отделении. На корме, где стояли 20 доставленных на остров, но еще не выгруженных мин, возник пожар, грозивший взрывом и немедленной гибелью заградителя. Несмотря на свист осколков, которыми были ранены несколько человек, команда смогла справиться с огнем и сохранить корабль.

Кроме указанных, в ходе бомбардировки получили повреждения еще несколько кораблей и катеров. Это был крупный успех германской авиации. Впрочем, и зенитчики не стали скромничать, заявив о семи сбитых самолетах.

К лету 1943 г. позиции зенитных батарей на Лавансаари были уже обстоятельно оборудованы. Орудия стояли в бревенчатых двориках с земляными брустверами, защищавшими от осколков. Между позициями были прорыты крытые ходы сообщения и оборудованы блиндажи. Потому зенитчики, как правило, во время бомбежек не несли серьезных потерь. Исключением стал лишь налет в конце июня, когда немецкие самолеты, помимо фугасных и осколочных бомб, сбросили большое число «мин-лягушек». Одна из них угодила в орудийный дворик 951-й батареи, ранив трех бойцов.

200-я батарея к этому времени только что получила и осваивала 85-мм орудия, переместив старые пушки в новые дворики на той же огневой позиции и сохраняя их в полной готовности. Во время очередного налета к восьми орудиям встал весь личный состав батареи. В перерыве между залпами зенитчики услышали громкий свист падающих бомб. На расстоянии 100–150 метров от позиции в бухте будто вскипела вода, вверх поднялись водяные столбы. Это взорвались контейнеры с «минами-лягушками», предназначавшимися артиллеристам. В последующие дни саперам пришлось очищать от этих сюрпризов всю территорию острова.

В 11.45 7 июля Люфтваффе произвели очередной налет на Лавансаари. Затем в течение дня FW-190, Не-111 и Ju-88 еще четыре раза появлялись над базой, сбрасывая бомбы на стоянки кораблей. Ближе к вечеру четыре бомбардировщика спикировали на сетевой заградитель «Онега». В результате близких разрывов корабль получил десятки новых пробоин, плюс ударной волной выбило из старых пробоин ранее забитые заглушки. Возникли три очага пожаров, вышли из строя рулевое устройство, внутрикорабельная сигнализация и машинный телеграф. Почти все моряки, находившиеся на палубе, были либо ранены, либо вышвырнуты за борт. Командиру «Онеги» капитан-лейтенанту Я. В. Сапунову оторвало правую руку, его помощник капитан-лейтенант В. С. Лобанов был ранен в голову, ранения получили и другие офицеры. Погибли боцман и несколько матросов, осколки практически выкосили расчеты зенитных орудий и пулеметов.

В командование кораблем вступил также раненный командир артиллерийской боевой части лейтенант И. К. Самохвалов. Тяжелораненый мичман И. Г. Завируха чудом успел затушить вспыхнувшие дымовые шашки и спасти заградитель от немедленного взрыва. Борясь с пожарами и откачивая воду, экипаж снялся с якоря и подвел заградитель к пирсу в гавани Лавансаари. Помимо «Онеги», были также повреждены подводная лодка М-102 и катер МО-123.

В ходе отражения налета зенитчики отрабатывали стрельбу по данным станции орудийной наводки СОН-2, недавно прибывшей на остров. По окончании «трудного дня» бойцы заявили о пяти сбитых «Фокке-Вульфах» и одном «Хейнкеле». С аэродрома Лаван-саари взлетели четыре Ла-5 во главе с капитаном Е. Т. Цыгановым, а с острова Сейскари – четыре И-153 из 10-го Гв. ИАП ВВС КБФ. Однако успехов в воздушных боях они не добились, но в то же время пилоты Люфтваффе сбили одну «Чайку».

По немецким данным, в тот день из боевого вылета на аэродром Коровье Село не вернулся Не-111Н из 2-й эскадрильи KG53. Все пять членов его экипажа – пилот унтер-офицер Эрнст Тирш (Ernst Tiersch), штурман унтер-офицер Эберхард Шпекк (Eberhard Speck), бортрадист унтер-офицер Фердинанд Хейнцл (Ferdinand Heinzl), бортмеханик унтер-офицер Карл Пауль (Karl Paul) и бортстрелок обер-ефрейтор Карл Йостмайстер (Karl Jostmeister) – были объявлены пропавшими без вести. Потерь же в составе I. и II./JG54 не было.

Финский залив был последним театром боевых действий, где до сих пор, в начале третьего года войны, все еще в качестве истребителей использовались бипланы И-153. Пополнение флотских полков шло по остаточному принципу. Впрочем, в последующие дни ситуация несколько улучшилась. 9 июля на остров Сейскари перелетели три ЛаГГ-3 из 13-го ИАП, а на Лавансаари – сразу десять Як-7 из 13-го и 3-го Гв. ИАП. «Яки», как и все советские истребители, не отличались высоким качеством, но тем не менее могли летать со скоростью 500 км/час и были вооружены 20-мм пушкой, что позволяло хоть как-то, хотя бы в численном преимуществе, бороться с Bf-109G и FW-190A. Кроме того, что было важно для флотских летчиков, Як-7 имел значительно больший радиус действия в сравнении с И-16 и И-153. Так эпоха «Чаек» окончательно закончилась.