— У танкистов, товарищ полковник, но зам его тут.

— Давайте его сюда.

Через минуту подбежал младший лейтенант Самсонов.

— Лейтенант, доложите, что у вас с радиофицированием полка?

— Трофеев не хватает, товарищ полковник, пока ставим только на командирские машины.

— Лейтенант, запомните такую фразу одного нашего воздушного аса: лучше иметь десять самолетов с радиостанциями, чем двадцать без. Вам все понятно? Если у вас нехватка, подайте заявку, пусть разведка прошерстит немецкие тылы; думаю, они смогут вам помочь.

— Есть, подать заявку, но по примерным прикидкам нам нужно до шестидесяти радиостанций, товарищ полковник.

— Куда вам столько?

— Танкистам, и пехоте, и артиллеристам…

— Все-все я понял. Подайте заявку.

— Товарищ полковник, вас в штаб вызывают, — окликнули меня от моего штабного броневика. Подойдя, взял гарнитуру и сказал:

— Алый на связи.

— Алый, просьба Четвертого прибыть на базу.

— Понял, сейчас буду.

Развернувшись к командирам полка, продолжил:

— В общем, у вас три дня, чтобы выполнить все намеченные работы, чтобы к сроку полк был полностью боеготовым. И приберитесь здесь, устроили свалку отходов, — пнул я пустую банку из-под машинного масла.

— Есть убраться, — козырнул начштаба полка.

— В штаб! — приказал водителю.

Срочный вызов в штаб оказался по серьезной причине. На один из наших постов вышла крупная группа окруженцев, почти триста человек.

— Кто командир?

— Майор Ветров, из погранотряда. Его уже везут сюда, — ответил Иванов.

— Майор Ветров из погранотряда… майор Ветров… задумчиво бормотал я, постукивая карандашом по столу.

— Вы его знаете?

— Что? А нет, не знаю, но планы на этого майора уже имею.

В это время послышался стрекот мотоциклетного движка и среди деревьев показался сам мотоцикл. За рулем сидел наш боец с поста, в люльке политработник в звании старшего политрука. На заднем сиденье сидел майор.

Познакомились быстро, представившись друг другу, я поинтересовался у майора Ветрова:

— Какие ваши дальнейшие планы, майор?

— Конечно, прорываться к своим, товарищ майор госбезопасности, — вместо майора ответил политрук. Ветров очень недовольно посмотрел на него, но промолчал, видимо, не желая конфликтовать рядом с нами.

— Я у вас спрашивал, товарищ политрук?

— Нет, — несколько растерялся он.

— Вот и помолчите. Я слушаю, майор.

— Согласен с товарищем Барановым, нужно выходить к своим.

— Замечательно. Мы вам поможем. В чем нуждаетесь?

— Так… во всем, — быстро скрыв удивление, ответил пограничник.

— Замечательно, — усмехнулся я.

— Товарищ полковник, я вас правильно понимаю… — начал было Иванов.

— Правильно, — ответил ему, после чего, повернувшись к гостям, предложил пройти на кухню.

— Товарищ полковник…

— Да понимаю я тебя, но придется. Доложи мне по документам, что захватил сержант Мюллер.

— Охрана тыла шестой немецкой армии, что сейчас на нас наступает, о нас знает. Вернее, подозревает. Кстати, вы знаете, что в документах были списки агентов, что работают на противника?

— Из местных?

— Да.

— Переводчик о чем-то таком заикался, но он тоже мельком просмотрел.

— Особисты уже взяли некоторых в оборот. Оказалось, к нам забросили четыре группы диверсантов. Две особисты на ранних стадиях раскололи, еще две сейчас под присмотром, там Кучера сейчас работает. Очень доволен.

— Когда немцы за нас примутся?

— У них сейчас пока сил нет, но думаю, в ближайшие дни… Так вы хотите отвлечь их от нас? Ветровым?!

— Именно, поэтому мы им с десяток грузовиков дадим с продовольствием, вооружением. Танки как наши, так и трофейные, в общем, будем пускать немцам пыль в глаза.

— А если они прорвутся?

— Тоже хорошо, но вряд ли, сам читал сводки Меньшикова, немцы тылы подтянули, перекрыли все. Главное, чтобы Ветров на нас поработал, нам кровь из носу, но две недели спокойствия очень нужно.

— Вы так и не сказали, ваши дальнейшие планы, — опять забросил удочку Иванов.

— Всему свое время, полковник. Скоро вы все узнаете, а пока составьте список того, чем поделимся, только кухни не давайте. Самим не хватает.

— Есть составить список.

В течение двух дней оперативный штаб готовил будущую трассу для группы Ветрова. Капитан Меньшиков, принявший активное участие в составлении маршрута, вызвался сопровождать группу майора до брода, где зона нашего влияния заканчивалась.

К вечеру колонна из тридцати семи грузовиков и шести танков двинулась на прорыв.

— Не прорвутся, — вздохнул рядом Иванов.

Опустив бинокль, я ответил:

— Как ни горько это сознавать, но для нас это хорошо. Особенно если документы, что мы дали Ветрову, попадут немцам в руки. Главное, что они о нас мало знают. То, что нас мало, мы сумели их убедить. Если попадутся, то скажут то, что нам нужно, а не как в действительности.

— Все равно подло это как-то.

— Это война, полковник, и по-другому тут не получится, — жестко ответил я. — Все равно бы пришлось что-то придумывать, чтобы отвести пока от нас подозрения, а так все нам на руку. Пусть немцы о нас пока забудут. Поэтому я приказал ввести в группе радиомолчание, которое вы, кстати, нарушили, и не афишировать свое присутствие. Ветров в таком случае это просто находка. Ладно, я продолжу инспекцию подразделений, а вы держите меня в курсе дел… вестовыми.

— Есть держать в курсе.

— Не обижайтесь Павел Анатольевич, так нужно. Кстати, через пять дней, четырнадцатого июля, сбор командиров оперативного штаба, будет вводная. Вот тогда и узнаете, зачем мы тут.

— Ясно, разрешите идти?

— Идите.

Проводив «эмку» полковника взглядом, повернулся к своей охране и скомандовал:

— К танкистам.

Про У-2 теперь временно можно забыть, сам же ввел приказ о маскировке. Теперь только через неделю я смогу более или менее спокойно полетать и осмотреться.

Через два дня, собрав всех штабных и политработников, как и командиров подразделения, начали разборки по инспекции, которую я только сегодня закончил.

— Товарищи командиры, могу сказать только одно, к будущим боям мы не готовы.

Достав из папки пронумерованные листы, начал доклад. Я, конечно, как командир так, с боку припека, но увидеть глазами и проанализировать еще в состоянии.