Дверь библиотеки распахнулась, когда Лукас располагал рисунок так, чтобы его было хорошо видно с другого конца стола. В комнату вошел достопочтенный Ворт, радостно улыбнулся графу, протягивая ему очередной номер журнала.

— Последний выпуск «Сельскохозяйственного обозрения», — объявил он. — Я подумал, вам будет интересно взглянуть.

— Конечно. Спасибо, сэр. Присаживайтесь.

— Из окна действительно откроется прекрасный вид, когда леди Стоунвейл закончит благоустраивать сад. — Прежде чем опуститься в кресло, викарий с любопытством понаблюдал за кипевшей в саду работой. — Позвольте мне сказать, ваша жена замечательная женщина, сэр. Прекрасная помощница для своего супруга.

— Примерно об этом я только что и думал.

— Кстати, в деревне ее уже не называют иначе, как Янтарная леди.

Лукас усмехнулся:

— Ничего страшного, лишь бы арендаторы не прозвали меня Янтарным рыцарем. Не хотелось бы, чтобы они принимали своего хозяина за призрак, а то они отложат уплату ренты до нашей загробной встречи.

— Не беспокойтесь, — посмеиваясь, заверил его викарий, — они воспринимают вас как нечто вполне реальное, осязаемое. Вас никак не примешь за призрак, граф, вы прирожденный командир, о чем, полагаю, вы сами знаете. А земля и ее люди больше всего нуждаются в опытном руководителе. Кстати, я вспомнил.

— Да?

Викарий приподнял брови:

— Говорят, люди по ночам снова встречают Янтарного рыцаря и его леди.

— В самом деле?

— Кажется, один из деревенских мальчишек встретился с ними. Спрашивается, что делал среди ночи сам мальчишка, однако кое-какие предположения на сей счет у меня имеются. Во всяком случае, встреча с рыцарем и его леди отвратила мальчика от чрезвычайно опасного ремесла ночного грабителя: он устроился на работу в вашу конюшню.

— Пожалуй, работа в конюшне безопаснее, хотя и менее увлекательна.

— Конечно, — с улыбкой подтвердил викарий. — Вообще-то Билли хороший мальчик, ему приходится содержать мать и сестру, так что я очень рад, что рыцарь не счел своим долгом пристрелить парня на дороге или передать его властям.

Лукас пожал плечами:

— Должно быть, рыцарь видел в своей жизни немало молодых людей, которые погибли понапрасну. Это даже призраку может надоесть. А теперь, викарий, я хотел бы услышать, как продвигается ваша книга по садоводству.

Викарий с минуту смотрел на него — его взгляд говорил, что он прекрасно все понял, а потом, застенчиво улыбнувшись, произнес:

— Как мило, что вы спрашиваете об этом. Я как раз перешел к розам. — Тут его взгляд упал на Strelitzia reginae. — Какой замечательный рисунок! И все детали переданы удивительно точно, цветок получился словно живой. Великолепная работа. Позвольте спросить, где вы купили рисунок?

— Я получил его в подарок.

— В самом деле? А я нигде не могу найти художника, который выполнил бы иллюстрации к моей книге.

— Да, вы упоминали, что вам нужен художник, владеющий акварелью и прекрасно разбирающийся в ботанике.

Викарий не отводил глаз от рисунка Виктории.

— Несомненно, это работа большого мастера. Вы, случайно, не знакомы с художником?

— Да, — равнодушно подтвердил Лукас, — я с ним знаком.

— Прекрасно, прекрасно. Вы бы не могли познакомить нас?

— Это художница, и, конечно, я познакомлю вас при первом же удобном случае.

— Я вам весьма благодарен за это. — Судя по голосу, викарий и в самом деле очень обрадовался. — Мне трудно выразить словами, как это для меня важно.

— С удовольствием устрою вам встречу, — повторил Лукас. — А теперь я хотел бы услышать ваше мнение относительно того, как нам организовать систему орошения на фермах у леса. — Лукас разложил на столе карту и показал викарию интересующий его участок земли.

— Вы правы, необходимо поднять урожайность в этих местах. Посмотрим, посмотрим, что вы тут придумали… — Викарий склонился над картой, но в последний момент вновь оглянулся на Strelitzia reginae. — Простите, но вы не скажете, как скоро я смогу встретиться с художником?

— Скоро, — успокоил его Лукас, — очень скоро.

Через два часа Лукас проводил гостя и пошел наверх, прихватив свою драгоценность — Strelitzia reginae. Он был вполне доволен собой. «Как я ловко все устроил», — хвалил себя Лукас, поднимаясь по лестнице в свою комнату.

Не так-то легко сделать подарок женщине, которая принесла своему мужу большое приданое. Не может же уважающий себя супруг преподнести жене бриллиантовое ожерелье, купленное на ее же деньги.

Лукас бережно повесил рисунок на прежнее место, отступил назад на пару шагов, чтобы полюбоваться произведением, а потом подошел к двери в спальню Виктории и постучал. Не получив ответа, Лукас нахмурился и постучал еще раз. Григгс докладывал ему, что Виктория в своей комнате.

— Викки?

Так и не дождавшись ответа, Лукас повернул ручку двери и заглянул в комнату. Виктория устроилась у окна. Три письма, полученные за завтраком, лежали возле нее на маленьком столике красного дерева.

Виктория слегка повернула голову и устало улыбнулась ему.

— Прости, Лукас, но мне что-то нездоровится. Я хочу немножко отдохнуть.

Лукас почувствовал, как пробегает по его телу нервная дрожь. Это напоминало ему то напряжение, которое он испытывал во время войны перед битвой в ожидании первого выстрела.

— За завтраком ты не жаловалась на недомогание.

— Да, но потом принесли почту.

Лукас немного расслабился.

— Ты все еще дуешься из-за приглашения Джессики Атер-тон?

— Сейчас оно не имеет для меня никакого значения.

— Я рад это слышать. — Подойдя поближе, Лукас опустился в кресло напротив жены. Он вытянул ноги и начал рассеянно массировать раненое бедро. — Так в чем дело, Викки? Я уже знаком с самыми разными твоими настроениями, но в таком еще не видел. Честно говоря, мадам, я выбиваюсь из сил, но все равно не успеваю за вашими причудами.

— Я никогда еще не была в столь скверном положении и не знаю, как мне теперь быть. Но определенно, надо действовать, иначе я сойду с ума.

— Тебе в самом деле нездоровится? — Он усмехнулся. — Может быть, ты все-таки беременна? Ты не думаешь?

— Лукас, сейчас я бы даже предпочла беременность этой ужасной проблеме.

Она еще не зачала его дитя. На миг Лукас испытал разочарование.

— Очень жаль, дорогая. Расскажи наконец, что тебя так тревожит.

Виктория посмотрела на бумаги, лежавшие на столике. Когда она подняла взгляд, Лукаса поразил застывший в ее янтарных глазах ужас.

— Лукас, ты веришь, что электрическая машина способна оживить покойников?