справились бы лучше, это Фарон признавал спокойно, уж он-то давно вышел из того возраста, чтобы по-детски отрицать очевидное или, упаси Тьма, на очевидное обижаться. Но и отрицать, что так много совпадений просто так не бывает, он тоже не мог, следовательно, и нечто подобное Лорд предвидел, когда включал его в отряд, ведь в Шпилях Ветрокрылых работы колдуну нет, напротив, там работа только для мастеров-некромантов — поднимать банши из немногих сохранившихся останков.

Мысли старика соскользнули на банши, вернее, на процесс их поднятия. Губы под пышными усами невольно сложились в улыбку. С тех пор, как старческие болячки прекратили его донимать, тело начало время от времени проявлять довольно давно забытые реакции, да и то, как благородные эльфийки, кхм... возмущаются в первый миг, забавляло, н-да... определённо надо поспешить к Лор'Темару.

– Это не проблема, – вернувшись к разговору, произнёс маг, – я могу создать достаточно стабильные камни для длительной транспортировки. У нас тут вроде бы семеро шаманов, начнём с них и пойдём дальше, хотя я не уверен насчёт седьмого, очень уж слабая у него энергетика.

– Моя виновайт, – раздался сзади жующий голос тролля, о существовании которого Фарон уже успел позабыть. Развернувшись, он увидел Зул'Мароша, грызущего лапку чего-то, что раньше, видимо, умело летать. Сырую лапку, – тот сабакоголовый зело слухачий был, моя к нему уже подкрадывайся, почти горло захватай, а он услыхачи и своя магича щита включить, с молния круглый. Ну моя сила не рассчитайт, голова и снисти, – степенный монолог был произнесён под хруст косточек, которые тролль даже не думал выплёвывать, а методично перемалывал с мясом, не прекращая говорить, причём делал это так аппетитно, что маг невольно поймал себя на мысли, что...

Фарон отвернулся. Он ещё не настолько сошёл с ума, чтобы, будучи мёртвым, есть сырое непонятно что, пойманное непонятно где не до конца адекватным мёртвым троллем. И не важно, что в своём нынешнем состоянии он без всякого вреда для себя способен питаться хоть протухшей мертвечиной, хоть корой с деревьев — раз уж ты являешься одним из высших представителей нежити, то и вести себя должен соответственно, а опускаться до уровня ошалевшего вурдалака, хотя... поди объясни это троллю... Они и при жизни-то... Но по возвращении надо будет взять выходной и найти продукты, давненько он не пробовал свекольный суп по бабушкиному рецепту.

– Итак, продолжим, – руки колдуна окутались бледным фиолетовым сиянием. – Я буду аккуратно вынимать душу, а вы делайте слепок, будет всяко лучше, чем вставлять стандартную схему управления.

– Хм, никогда такого не делал, – заинтересованно хмыкнул Серан, в полной готовности поднимая руки, – очень интересно, – лица двух других некромантов выражали полную с ним солидарность.

Операция прошла без эксцессов, трое некромантов сняли с души мерки и на основе них создали управляющий контур, который и поместили в труп. Эффективность его, конечно, будет не в пример меньшей, чем у некроконструкта с прикреплённой душой, но и в несколько раз выше, чем у обычного реанимированного тела с кладбища, в которое лишь вставили стандартные чары. Схема действий повторялась ещё шесть раз, после чего семь небольших, сияющих фиолетовым светом камней были помещены в прочный мешочек и переданы отрядной горгулье, с приказом доставить Владыке Мефистороту — смысла таскать их с собой не меньше месяца Фарон не видел, так как всегда считал методы их применения, описанные в доставшихся ему книгах, слишком рискованными и бесполезными для себя, чтобы тратить время на изучение, а так отослал — и меньше головной боли о не сделанных делах.

А дальше началась обычная практика. Да, теперь это он воспринимал обычной практикой, хотя ещё месяц назад назвал бы работой уровня мастера. И что парадоксально, несмотря на то, что он оставался довольно посредственным некромантом, Фарон чётко осознавал, что на службе у лорда Мефисторота ему приходится регулярно выполнять магические операции, за которые в Плети редко берутся даже ближайшие последователи Кел'Тузеда, многократно превосходящие его и по знаниям, и по навыкам. И это... льстило. Фарон никогда не считал себя особо гордым человеком, напротив, относился к гордости с некоторым предубеждением, которое только возросло за время Второй Войны, когда он близко насмотрелся на таких гордых и благородных людей, как паладины. Нет, они не были плохими парнями, напротив, многие были хорошими ребятами, честными, добрыми, отзывчивыми, но... больными. На всю голову. Этот Свет и чувство справедливости... ну, что тут говорить, если после честного поединка лидеров двух армий один из этих ребят посчитал для себя не зазорным напасть на победителя и, используя на полную свою магию, завалить измученного сражением противника, а потом ещё и назвать это ЧЕСТНЫМ боем? В общем, к гордости у Фарона были серьёзные предубеждения, но рассматривая ситуацию в целом, как бы со стороны, и сравнивая своё нынешнее положение с положением рядового некроманта Плети, он немножко, самую малость, но всё-таки испытывал что-то на неё похожее...

Две недели спустя, Шпили Ветрокрылых.

Лор'Темар Терон, едва сдерживая недовольную гримасу, смотрел на то, как толпа волосатых гуманоидов с шакальими головами разбирала своими грязными лапами камни одного из прекраснейших дворцов его народа. И пусть сейчас от дворца остались одни руины, но смотреть на то, как в них копошатся эти дикари, было противно. Верно, что он отдал приказ на работы, верно, что они сейчас и не дикари вовсе, а просто нежить на службе у его же некромантов, но из сердца, из глубины души при виде этой картины рвались боль и чувство омерзительного стыда. Даже когда то же самое делали какие-нибудь человеческие зомби, такого не было, может быть, потому, что те заставили себя уважать, будучи частью армии самого страшного врага за всю истории Кель'Таласа. А эти... просто падальщики. Падальщики, сбежавшиеся на запах крови эльфийской земли.

– Лор'Темар! – вырвал главу отряда из неприятных дум голос Соланны, за что он невольно ощутил благодарность к девушке. А вот следующие её слова вообще заставили напрочь забыть о каких-то гноллах: – Мы нашли! Нашли! Я его точно узнала!

– Где? – только и смог выдохнуть аристократ, а лучница уже протянула ему тонкой работы серебряный медальон.

– Вот, поверить не могу, что всё это время он лежал здесь, я думала, мы его потеряли навсегда. Думаю, даже Леди Сильвана