Вот так Жека Лузянский по прозвищу Луза удружил Шурику! Не только соперника убрал, но и сам объект Шурикова обожания – Ирочку Маслову подставил под карающий молот правосудия. Слава богу, что ее не упрятали в Бутырку или Матросскую Тишину. Шурик бы этого не перенес. Ирочка Маслова получила на время работы следствия ограничение свободы в виде домашнего ареста. А этот паразит Тузов ничего не получил! Возмущению Шурика не было предела! По вечерам он обязательно выбирал время и бродил по Ирочкиному двору в надежде, что она выглянет в окно и хотя бы помашет ему ручкой. Но… Тщетно. Разок он даже набрался смелости и поднялся к ней на этаж. У ее двери стоял милиционер. Шурик не успел еще и рта раскрыть, как милиционер предупредил его, что в квартиру Масловой могут проходить только прописанные в ней люди. Пришлось Шурику ретироваться несолоно хлебавши.

Но Шурик после ареста своей любимой не только предавался унынию и душевным терзаниям. Он и о деле не забывал. Естественно, он высказал свои претензии Лузе:

– Эй, Луза, мы ведь как договаривались… Что ты уберешь Тузова и Рыбаса! А ты вместо этого что сделал? Ирочку в тюрьму закатал!

Луза в ответ лишь всплеснул руками и состроил недоуменную рожу.

– Ну, старик… Так получилось. Но ты не переживай. Во-первых, она не в тюрьме, а дома. Во-вторых, ее скоро выпустят. Ведь если ее сажать, то Тузова надо сажать тем более. А его сажать нельзя.

– Почему нельзя? – удивился Шурик.

– Потому что если посадить Тузова, то следом придется сажать каждого второго из них. – Луза указал пальцем на потолок. – Думаешь, Тузову рассказать нечего? Поэтому его трогать не будут. Пожурят только.

Лузин прогноз о скором Ирочкином освобождении несколько взбодрил Шурика, но он тут же вспомнил еще об одном своем враге – Рыбасе.

– Ты мне зубы не заговаривай, Луза. Я свою часть нашей договоренности честно выполнил. Вон сколько корреспонденции тебе натаскал! А ты с Рыбасом так ничего и не сделал!

– Старик, – принялся оправдываться хакер, – я же не виноват, что у него нет жены. Ты просил, чтобы я стукнул их женам, что я и проделал с Тузовым. Но у Рыбаса-то нет жены! Как его зацепишь? Я искал, но пока еще ничего не нарыл. – Луза был прав. В том, что им не удалось напакостить Рыбасу, его вины не было. Но, увидев, как расстроился из-за этого Шурик, он предложил: – Слушай, Пуд, ты не кисни. Подожди чуток. Походи на наши тусовки, поговори с ребятами. Мало ли… Может, у кого какой-нибудь крючочек на Рыбаса и найдется. Вот тогда уж мы и раскрутимся!

И Шурик принялся посещать «бандерложьи» тусовки. Но «бандерлоги» так и не подкинули ему ни одной свежей идеи по части Рыбаса. А познакомившись с Летовым, Шурик и вовсе перестал ходить к «бандерлогам». Теперь он тусовался с «молодыми марксистами-ленинцами». Эти были порешительнее «бандерлогов», во всяком случае, на словах. Спасти Россию может только революция, считали они. Но с революцией была большая проблема. Она все никак не хотела начинаться.

В тот самый момент, когда Шурик с багажом своих личных проблем попал к «марксистам-ленинцам», в организации кипел непрекращающийся яростный спор – следует ли дождаться начала народной революции и только тогда выступить или же своими действиями стараться приблизить ее начало. Летов, Чудов и Репс придерживались второй позиции. Шурикова же ненависть к высокопоставленному чиновнику стала катализатором, побудившим «молодых ленинцев» перейти от теоретизирования к решительным действиям.

Рыбас, оказывается, был фигурой весьма знаковой. Это сейчас он был не на первых ролях, а в те времена, когда Шурик еще пребывал в младенческой несознательности, а то и вовсе еще не появился на свет, Рыбас был о-го-го! Один из главных вдохновителей и архитекторов либеральных реформ! Шурик этого, понятное дело, не знал. Но об этом были прекрасно осведомлены Васька, Чудов и Репс.

– С Рыбаса и начнем нашу революцию! – торжественно провозгласил Летов. – Тогда и колеблющиеся к нам присоединятся. У них просто не будет иного выхода.

«Начать революцию с Рыбаса» означало физически устранить чиновника. Убить то есть. Это доходчиво растолковал Шурику Чудов. Естественно, антинародный режим в ответ развяжет широкомасштабные репрессии против трудового народа. Это-то и заставит простой люд возмутиться и подняться против режима чиновников и олигархов. Ну… Мало будет Рыбаса для получения ожидаемого эффекта, ребята вдогонку за ним отправят еще двух-трех чиновников. Тогда уж точно революции не избежать. Шурик был только «за». Зачем же он будет возражать, если парни взялись осуществить самое его заветное желание?

Рыбас жил в небольшом дачном поселке, расположенном в лесном массиве между Новорижским и Рублевским шоссе. Поселок этот вырос на месте подмосковной деревушки Хвосты. Правильнее будет сказать, что поселок включил в себя бывшие Хвосты. Население его было достаточно пестрым – от аборигенов до переселившихся сюда из Москвы представителей высшего слоя так называемого среднего класса. Из высокопоставленных же федеральных чиновников Рыбас был единственным, выбравшим Хвосты в качестве постоянного места жительства. Поселился он здесь в самом начале девяностых, выстроив на месте приобретенной им избенки-развалюхи самый первый в Хвостах новорусский коттедж. Почему столь важная птица предпочла скромные Хвосты другим, более пафосным населенным пунктам в междорожье Рублевки и Новой Риги, для прочих хвостовцев так и осталось загадкой.

Ежедневно в восемь сорок утра высокие ворота рыбасовского поместья отъезжали в сторону, пропуская лимузин и джип с охраной. Рыбас отправлялся на работу. От Хвостов до Рублевки вела узкая, но с добротным асфальтовым покрытием дорога. Рыбасовский лимузин в сопровождении охраны на бешеной скорости пролетал по ней за полторы минуты и вливался в чинно движущийся поток на Рублевке.

Со стороны Новой Риги до Хвостов дороги не было, лишь пешеходные тропы. Но при известном старании, настойчивости и уровне водительского мастерства на машине можно было подъехать почти до самых Хвостов. Более того, сделав крюк вокруг Хвостов, можно было добраться почти до самой дороги, ведущей из поселка на Рублевку.

Все это «молодые ленинцы» установили за две продолжительные рекогносцировки на местности. Правда, ценность найденной ими лесной дороги девальвировалась практически до ноля после первого же снегопада. Снежный покров пока не превышал и одного сантиметра, но в любой момент снег мог повалить обильно и щедро. Тогда зимний лес станет для машины самой настоящей ловушкой. Летов, бывший лидером в этой небольшой компании, решил не рисковать и в глубь леса на машине не соваться. Было решено съехать с Новорижского шоссе, спрятать машину за ближайшими к дороге кустами, а к цели пробираться пешком.

Шурик со всевозрастающим волнением наблюдал за подготовкой этой троицы к предстоящему «делу», но со своим мнением вперед не вылезал, справедливо решив довериться в таком новом для него деле, как устроение революции, более опытным товарищам. Он лишь смотрел со стороны и делал то, что ему поручали. И то не всегда. Подозвал его, например, Летов и, вручив арбалет, сказал:

– Держи. Твоя задача – научиться стрелять из него на «отлично». Так, чтобы десять из десяти были в «десятку».