– С меня за этот «прекрасный» номер берут около семидесяти долларов в сутки, – ворчала она, растираясь полотенцем. – Очень надеюсь, что надолго здесь не задержусь. Хотя тут такие симпатичные мужчины! В коридоре я столкнулась с настоящим голливудским красавчиком! Да и тот парень у стойки, который заселялся после меня, тоже очень даже ничего. Эти двое мужчин так многозначительно на меня поглядывали. Может, закрутить новый роман? Конечно, я не верю в то, что клин клином вышибают. Но как знать…

Впрочем, романтическое настроение испарилось, едва Лика Вронская спустилась в ресторан, который унылым интерьером и непритязательными запахами на самом деле больше напоминал столовую.

Обозначенные в меню «салат «Цезарь» и «куриные окорочка по-белорусски» материализовались в виде пожухлой от старости зелени и неэпилированной пережаренной куриной ноги. И это способствовало принятию только одного решения: вкушать такую пищу по возможности недолго. Если долго – это может плохо закончиться, и никакое внимание со стороны местных кавалеров не спасет…

Сонная, неприветливая официантка, приносившая тарелки с таким видом, как будто бы делает великое одолжение, к задушевным разговорам не располагала. Поэтому, расплачиваясь, Лика решила просто уточнить дорогу к замку.

– Мимо ратуши и костела, через торговые ряды, потом увидишь, – панибратски пробормотала девушка.

Это «тыкание», вкупе с малосъедобной едой, заполнившей желудок свинцовой тяжестью, на секунду заставило Вронскую пожалеть об оставленных чаевых. Но хмурая морщинка быстро исчезла с ее лба.

Оказывается, это правда: все, что ни делается, – к лучшему.

Мучительная изжога уменьшает боль от дырки в сердце.

Тараканы в ванной очень быстро делают благоустроенное московское одиночество вполне привлекательным.

Все мысли только о том, чтобы побыстрее во всем разобраться и вернуться домой.

А о Павле – Лика, выскакивая из ресторана, радостно заулыбалась – больше уже почти не думается…

Еще через окно маршрутки Несвиж, преимущественно малоэтажный, кажущийся пустынным и почти лишенным транспорта, умилял своей отчаянной чистотой.

При прогулке пешком улицы вообще казались прекрасными декорациями.

Сияющие свежей краской урны, побеленные бордюры, аккуратные клумбы с яркими красно-желтыми пятнами тюльпанов и нарциссов. И при этом – ни единого человека поблизости.

«Все-таки белорусы – уникальная нация в плане поддержания порядка! Не только столица вычищена до последней пылинки, но и провинциальные городки. Никогда раньше такого не видела! «Сталкер» Тарковского можно было бы снимать в этих местах, – вертелось в голове у Лики, изумленно оглядывавшейся по сторонам. – Здесь так все выдраено, что это тоже уже как та странная зона из фильма. Теперь я уже совершенно не удивляюсь, что тут творится что-то непонятное, потому что…»

– Машка! В смысле Магда! Ты чего трубку не берешь?! Да не бойся ты, я не буду тебя больше призраками пугать!

Сначала Вронской показалось: звонким девичьим голоском звенит забор. Но потом черное высоченное ограждение вдруг как-то странно зашевелилось. И Лика замедлила шаг, с любопытством наблюдая за одетой во все черное девушкой, продолжавшей истошно вопить:

– Магда, тетя Стефания больше никаких призраков не видела!

У Лики невольно вырвалось:

– Призраков?

Девушка обернулась, и… эти светлые глаза, щедро обведенные черным карандашом, мертвенно-бледное лицо… конечно, теперь среди молодежи так модно… но все-таки лучше с такими готичными подростками сталкиваться при свете дня… вечером можно испугаться и решить, что исчадия ада вырвались из преисподней на грешную землю…

– А то! Самого настоящего призрака, Черную даму, моя тетушка видела, – обрадованно затрещала жуткая девица, отводя с лица пряди крашеных иссиня-черных волос. – Тетя Стефания вон где работает. – Она вытянула руку с черными длинными ногтями, и Лика посмотрела вперед. Там возвышалось величественное белоснежное старинное здание. – В Фарном костеле. Крестики продает, иконки, книжки всякие про Бога. Вся наша семья знает: Стефания никогда не врет. И если говорит, что там являлся призрак, – значит, так оно и есть. А ты тоже призраками интересуешься?

Лика растерянно кивнула, шалея от всего сразу: панибратского обращения малолетней девчонки, ее вампирских глазищ, такого непосредственного, как будто бы само собой разумеющегося сообщения о каком-то призраке.

– Но ты, наверное, туристка с Минска? Вот жаль, а то бы мы с тобой на кладбище сходили. Или в костел, призрака покараулить. Машка, в смысле Магда, это подружка моя, только говорит, что она – тру-гот, а сама на призрака смотреть не захотела. – Несмотря на панцирь макияжа, который, казалось, парализует мимику, на мордашке девушки явно проступило разочарование. – А вон там – твоя группа, да?

– Да, – пробормотала Лика, увидев появившихся возле костела людей. – Мне пора. Приятно было познакомиться.

– А ты точно на кладбище не хочешь?

– Я бы с радостью. Только мне идти надо!

И, не дожидаясь очередного приглашения посетить обитель мертвых, Вронская зашагала вперед.

Вот тебе и чистенький провинциальный городок!

Непонятно, что тут произошло с кладом, нашли или нет. Но призраки, как выясняется, водятся…

Добежав до костела, Лика нерешительно остановилась.

Звучит выразительный голос экскурсовода:

– Это здание было построено в 1593 году итальянским архитектором Бернардони…

Интересно, каков порядок осмотра костела? Надо оплатить экскурсию? Но вокруг не видно ничего похожего на кассу. Зато слышны звуки органа, наверное, внутри идет служба…

Пока Вронская соображала, как лучше поступить – перебить экскурсовода или просто тихо присоединиться к группе, ее кто-то толкнул. Сквозь шушуканье женщин («умели строить в старые времена!») послышался мужской голос: «Извините». Потом удалось разглядеть в толпе смутно знакомый профиль…

Ага, точно! Тот самый парень из гостиницы, который не голливудский красавчик, но тоже ничего.

И в ту же секунду Лика отчетливо поняла: не стоит даже пытаться с ним заговорить и познакомиться. Но очень надо попробовать незаметно проследить за этим человеком. В настоящий момент правильным является именно такое действие!

Почему?

Неспешно двигаясь вслед за мужчиной, она пыталась найти ответ на этот вопрос.

Может, выражение его лица озадачило – волевое, властное, хозяйское?

Пожалуй, да…

Парень явно не турист, он не похож на человека, впервые оказавшегося в этом месте. Но он почему-то идет к замку.

Он не напоминает историка или научного сотрудника – появление таких людей, если найден клад, было бы логично. Только научные сотрудники вряд ли носят часы, неброская массивность которых говорит об их внушительной стоимости…