Ким Анг наклонилась и сгребла подругу в медвежьи объятия.

– Не расстраивайся, – произнесла она. – Ты поступила правильно. Возвращайся в Шотландию и спокойно заканчивай стажировку. Жду тебя через две недели. Насчет этого динамо не беспокойся. Уж я ему устрою веселую жизнь!

– Только креветки в карниз не засовывай. Мне в этой комнате еще жить, – напомнила Лисса.

– Договорились.

Лисса еще раз посмотрела на телефон.

– Не трогай мобильник! – всполошилась Ким Анг. – И так понятно, что рано или поздно этот козел выйдет на связь. Скорее всего, завтра придумает какую-нибудь идиотскую отговорку. А потом – опять пошло-поехало: флирт, шуточки и все такое. Но когда снова договоритесь о свидании, повторится та же история. Уж поверь мне на слово. Я мужчин знаю.

– Да, – кротко согласилась Лисса.

– Эй, красавица, а твою подружку в моей машине не вывернет? – обратился таксист к Ким Анг.

– НЕТ! – хором ответили обе девушки.

– Вот что: дай-ка мне телефон, – распорядилась Ким Анг. – Давай! В руках пьяной женщины мобильник то еще оружие массового поражения.

Лисса вздохнула. Ким Анг отобрала у нее телефон и несколько раз ткнула пальцем в экран. Этот прием она уже опробовала на себе.

– Я заблокировала номер Кормака. Теперь не сможешь отправлять ему эсэмэски, о которых потом пожалеешь.

– У меня дома записан его номер.

– Да, но до дома ты доберешься только утром и к тому времени уже будешь соображать здраво. И сначала отправишь мне букет в знак благодарности.

А счетчик вовсю тикал.

– Не удаляй его сообщения, – пробормотала Лисса.

– Сообщения сохранятся, но ты больше не сможешь писать Кормаку, и он тебе тоже – если, конечно, вообще захочет с тобой связаться, а он не захочет, – категоричным тоном объявила Ким Анг. – Но даже если и посмеет написать, ты его сообщений не получишь. Во всяком случае, пока не протрезвеешь.

– Спасибо, – произнесла Лисса и обняла Ким Анг. – Ты замечательная подруга!

– Это верно, – с мрачным видом согласилась Ким Анг. – Ну ладно, пойду в общежитие. Мне еще его кровать поджечь надо.

– Это моя кровать!

– Ах да, точно. Ладно, придумаю еще что-нибудь.

Тут Лиссе вдруг показалось ужасно несправедливым, что Ким Анг сейчас увидится с Кормаком, а она – нет.

– Может, он все-таки геройски погиб, – предположила она. – Например, когда спасал детей из горящего приюта. И все равно я его ненавижу.

– Езжай, – велела Ким Анг и захлопнула дверцу машины.

Такси быстро скрылось в ночи.

Есть несколько способов добраться от общежития до вокзала Юстон за полчаса: железнодорожная линия «Темзлинк», метро, автобус номер шестьдесят три или такси, которое будет причудливым образом маневрировать вокруг Бедфорд-сквер. Однако в состоянии лихорадочной спешки и легкой паники возникает соблазн помчаться на вокзал бегом. Лично я бы этот вариант не выбрала. Но тут все зависит от того, способны ли вы в данный момент мыслить разумно. А Кормак был на это совершенно не способен.

Слетев вниз по лестнице, Макферсон выбежал в жаркую и влажную ночь и помчался вдоль берега большой реки. На бегу он чувствовал себя лучше, свободнее. Не надо было сгорать от нетерпения в наглухо застрявшем в пробке такси или в еле-еле ползущем поезде метро. Этого он бы точно не вынес.

К немалому своему удивлению, Кормак вдруг понял, что знает дорогу. Через мост на набережную, потом через Трафальгарскую площадь в Ковент-Гарден и оттуда, лавируя среди толп одетых в лайкру и переполненных впечатлениями туристов и усталого вида уличных музыкантов, в сторону Блумсбери с его красивыми особняками из красного кирпича и ухоженными площадями. Чувствуя асфальт под ногами, Кормак наконец ощутил притяжение этого города. Лондон может стать твоим. Да, цены в столице безумные; да, повсюду грязно, и темп жизни здесь непривычный. Но как только научишься обходить стороной толпы и найдешь свои уголки города, станешь настоящим лондонцем и у порога тебя будет ждать целый мир.

Даже на бегу эта мысль немного подбодрила Кормака. Он пронесся через Тоттенхэм-Корт-роуд, мимо мебельных магазинов, и скрылся в переулках. По расчетам Макферсона, они должны были привести его к цели. Кормак пробежал мимо большой больницы и, отдуваясь, выскочил с другой стороны, измученный до предела, но все же полный восторга. Он влился в большую пульсирующую, вызывающую трепет артерию – Юстон-роуд. Лондон – город Лиссы, и с каждым шагом Кормак все приближался к ней. Он мчался вдоль окутанной выхлопными газами дороги к приземистому, мрачному зданию вокзала Юстон. Да, не все в Лондоне красиво. Кормак глянул на часы. Без десяти девять. В Кирринфифе еще бы вовсю светило солнце, а здесь уже зажигались фонари.

Вокзал на другой стороне улицы, но дорогу не перейти. Перед Кормаком грохотали шесть полос непрерывного движения. Бедняга нервно переминался с ноги на ногу у светофора.

«Эй, стойте! – хотелось крикнуть ему. – Да остановитесь вы уже, наконец!»

Было что-то почти материнское в том, как проводница за стойкой регистрации на перроне встретила Лиссу. Она едва не разревелась от такой доброты, хотя, кажется, уже израсходовала все слезы.

– Хорошо день провела, деточка? – спросила женщина.

Знакомый акцент заставил Лиссу закусить губу, чтобы не разразиться рыданиями. Она что-то нечленораздельно промычала в знак согласия, а когда сотрудница железнодорожной компании поставила галочку напротив ее фамилии в списке пассажиров, поспешно зашла в вагон и нырнула в свое купе.

Открыв дверь, девушка с удовлетворением вздохнула. Кровать застелена белоснежными простынями и таким же одеялом. Две подушки, плед в шотландскую клетку. С одной стороны раковина, с другой – полка для одежды и бутылка воды. В тот момент все это казалось Лиссе верхом роскоши. Место, где можно запереться, спрятаться от всего мира и спокойно зализать раны.

За окном виднелось здание вокзала Юстон, грязное и мрачное. Лисса не желала его видеть. Она опустила штору и открыла сумку. Наконец-то она переоденется в пижаму и вычеркнет сегодняшний день из памяти.

– Извини, сынок, но без билета я тебя не пущу, – объявила проводница.

Здоровенного вспотевшего детину она встретила совсем не так приветливо, как Лиссу.

– А где его можно купить?!

– В кассе. Если она, конечно, еще открыта.

Кормак в смятении оглянулся. До кассы придется бежать через весь вокзал. Тут оба посмотрели на часы. Без четырех минут девять.

– Я успею? – спросил Макферсон.

Женщина сочувственно вздохнула.

– Можешь сесть на поезд до Эдинбурга, он отходит в двадцать три пятьдесят, – оживилась она. – На него точно успеешь.