— Вам знакома конструкция этого судна? — Лорд Вазилайос указал пальцем на железное чудо.

Конечно же Аня неоднократно видела подобные корабли. В основном на картинках, по телевизору или на экране планшета.

— Что на нем написано? Я не вижу. — Аня близоруко прищурилась.

Лорд Вазилайос покровительственно протянул подзорную трубу. Аня приняла дар с улыбкой и поднесла к лицу.

— «Ке-но-ва», — продекламировала брюнетка, рассматривая корабль поближе, — дизельный, скорее всего.

Земная и близко не была специалистом по плавательным аппаратам, и узнать в длинном крейсере участника Второй мировой никак не могла. Однако подтвердила:

— Он прибыл из моей страны.

Ржавые отметины, буквы латинского алфавита, несколько высоких и тонких труб, подъемные краны и дула орудий — все указывало на происхождение корабля.

— Мне придется доложить об этом высшему собранию.

— Да сколько угодно. — Девушка вернула трубу. — Вы мне обещали встречу с императором.

Седовласый лорд кивнул и жестом пригласил следовать за собой. Аня на миг поднесла указательный палец к кончику носа, но дракон заметил и приготовился акцентировать свое внимание на запахах, впрочем, напоминание было лишним.

— С вашего позволения, лорд Вазилайос, я бы предпочла встретиться с императором на открытой площадке. — Земной не понравилась ни сама резиденция, ни особенно зал для встреч: полумрак, узкие окна со слюдой вместо стекла, отсутствие запасного выхода.

— Тогда ждите на улице, — раздраженно кинул провожатый и быстрым шагом вышел из помещения.

Аня пожала плечами и вышла тем же путем, что и пришла. Гард неотступно следовал за подопечной.

Маленький портовый город не мог похвастаться просторами и широкими улицами. Зато несметным количеством ратников мог гордиться: на время пребывания высшего совета к городку стянули несколько армий, готовясь к нападению.

— Знаешь, что я думаю, Гард. — Аня стояла у колонны, от улицы девушку отделяли несколько метров зеленой лужайки с фонтаном посередине и кованая решетка забора. — Я думаю, что все на тех кораблях амагичны. И думаю, не я одна пришла к такому выводу.

Вместо ответа дракон вытянулся по струнке и прищурил глаза. Аня заметила и, не оборачиваясь, протянула руку, чтобы взять у наблюдателя коробку с остатками письма.

— Вы правы, леди Анна, не вы одна пришли к такому выводу.

Шкатулка чуть не выпала из рук. Девушка обернулась к подошедшему, полыхнула молнии из глаз.

— Я желала встретиться с императором, — зло процедила Аня.

— К вашим услугам, — поклонился кареглазый маг.

Выпрямившись, коротко глянул на Гарда. В это время Аня складывала два плюс два: если мистер Икс уже император, значит, они с Соль успели сыграть свадьбу, и во избежание лишних проблем старый император быстренько передал бразды правления и «сделал ноги», возложив все бремя ответственности на широкие плечи наследника. Широкие плечи… Каменная грудь… Сильные руки…

— Черт! — Аня выругалась, адресовав проклятия собственным мыслям, скатившимся к воспоминаниям и к старому императору, поспешившему избавиться от трона.

А еще шкатулка в руках Ани стала жечь руки. Не в прямом, а в переносном смысле слова: бесполезно бросаться обвинениями в лицо теперь уже императрицы.

— Гадина! — прошипела Аня, но была услышана лишь кареглазым.

— Аня? — последовал просительно-вопросительный взгляд.

— Мои поздравления, ваше императорское величество.

Аня присела в глубоком реверансе и склонила голову, чтобы проглотить обиду и встать перед обманувшим ее мужчиной в полный рост — гордой и свободной. И безразличной.

Вместо того чтобы огрызаться или оправдываться, император-бастард схватил Аню за руку, привлек к себе и подтолкнул к открывшейся двери. Графиня такого напора не ожидала, но решила подчиниться: все равно ей необходимо было время, чтобы подумать. Бруэдэр подхватил безразличную ко всему происходящему девушку на руки и зашагал прочь от входа, углубляясь в дом. Остановился лишь в конце коридора, ногой толкнул дверь и зашел в комнату. Аня болванчиком сидела на мужских руках, болтала головой и, поглощенная раздумьями, крепко сжимала коробку с письмом.

Император опустил ношу, прислонил девушку к стене, не решившись устроить на единственную кровать, и щелкнул пальцами, зажигая тусклый огонек.

— Аня, ты в порядке? — провел пальцами по щеке, подбородку.

Девушка горько усмехнулась и, так и не подобрав слов, решила импровизировать — теперь уже терять было нечего.

— Как тебе первая брачная ночь? — Анина правая бровь взлетела вверх: только Земная умела одним движением выразить свое презрение. — Это я ее научила.

Вспомнилась поездка к драконам.

— Не было ночи. Ни первой, ни брачной. — Кареглазый стоял слишком близко. — У меня есть неделя, чтобы отречься от престола. Надеюсь, к тому времени ты поможешь решить мне проблему с этими кораблями.

Голос мужчины звучал совершенно не по-деловому, глаза искали одобрения и поддержки, но Аня упорно рассматривала вышивку на камзоле.

— Не надо отрекаться, поздно.

— Что значит — поздно?! — Кареглазый отпрянул, освобождая Аню из объятий. — Что ты сделала?

— Я — ничего. Она сделала. — Брюнетка протянула шкатулку.

Кареглазый соблазнитель откинул крышку, пробежался глазами по бумаге.

— Можно я заберу это себе?

Аня махнула рукой и взялась за ручку двери. Но открыть не успела: открывшаяся было дверь с глухим стуком захлопнулась, Аня оказалась прижата к створке. Упершись лбом в дерево, девушка почувствовала жар чужой ладони на животе, второй рукой кареглазый накрыл Анину ладонь.

— Почему ты не объявила мне войну? — Шепот у самого уха… ноги отказывались держать…

— Я не имею права думать только о себе, — точно так же шепотом ответила Земная.

Маг потерся носом о распущенные волосы цвета воронова крыла.

— Позволь и мне думать еще неделю не только о себе. Всего неделю.

— У меня больше не осталось веры.

Рука мага еще сильнее прижала девушку к себе, лишая возможности дышать. Разом накатила слабость, похожая на ту, что испытывала Земная, очнувшись после покушения. Это воспоминание придало сил, отрезвило.

— Не надо отрекаться! — Аня развернулась и холодно взглянула на мужчину. — Подожди, и скоро ты станешь вдовцом.

Поначалу маг опешил, затем тень страха наползла на лицо, глаза потемнели, напугали девушку. Ладонь, лежащая теперь уже на спине, обожгла жаром.

— Не смей брать на себя такое… не простишь… не отмоешь руки…

— Хочешь, чтобы я простила ей, как прощаю тебе? — Чем горячее становилась рука императора, тем холоднее звучали Анины слова. — Не в этот раз.