— Эдэр? — Аня испуганно взглянула на брата. — Мне плохо.

И, судя по округлившимся глазам графа, это было только начало. Эдэр бросил быстрый взгляд на зевающих, затем протянул руку к главному блюду.

— Бездна! Это яд икинвраба!

— Вот зачем чеснок! — осенило Нэгуэ. — Эдэр, давай противоядие!

Все пришли в движение. Аня наблюдала из-под полуопущенных век, как два мага повскакали с мест и чертили в воздухе замысловатые знаки, приводя в чувство себя и зевающего Зевса. В какой-то момент пропали все звуки — уши заложило, и ничего, кроме гулких ударов сердца, девушка не слышала. Заваливаясь на бок и падая со стула, Аня краем глаза увидела опрокинувшийся стул Гарда и, уже достигнув пола, обнаружила самого дракона. Тот в своей черно-золотой ипостаси беспомощно хлопал одним крылом (второе безвольно висело), заваливался на один бок и беззвучно открывал пасть, бил хвостом, разбрасывая вокруг себя осколки интерьера. Такой огромный, неуклюжий желторотик. Лежа на боку, Аня видела покоящуюся на полу Камель с точно такими же полуприкрытыми глазами, видела сапоги суетящегося возле рыжей девушки человека, видела летающую мебель. И ни единого звука. Затем мир перевернулся. За пеленой, застилающей глаза, угадывались очертания человека: кто-то склонился над брюнеткой и, судя по прыгающей картинке перед глазами, пытался расшевелить Аню всеми способами. Но девушка никак не реагировала, она даже не чувствовала прикосновений. Полностью парализованная, Аня не ощущала ни малейшего желания бороться. Апатия заполнила все женское существо, поглощая даже радость от покоя, царившего в душе. Стук сердца замедлялся, оставаясь единственным, что чувствовала девушка. С каждым ударом из глаз уходил свет, мысли давным-давно замерзшими гроздьями лениво падали в пустоту, увлекая Аню за собой. Потом из темноты проступило улыбающееся лицо Дарьяны, которое, не шевеля губами, спросило:

— Домой?

Аня не успела ответить — густая темнота, черная, как крышка рояля, закрыла белый свет. В голове больше не стучало.

Обычно первое, что делает человек, которому приснился кошмар, — это глубокий вдох. А уж потом следуют резкое движение, приводящее тело в положение сидя, горящие ужасом глаза и крик, заставляющий проснуться всех обитателей дома. Киношная постановка, ей-богу!

Аню всегда раздражали эти моменты в кино. Особенно если с такими вот соплями и воплями вскакивал с кровати какой-нибудь суперагент. А когда не в собственной постели, но в ловушке и окруженный врагами? Или даже если в собственной постели, но среди ночи и догадываешься, что в комнате ходит недруг? Да, так сообщить, что ты проснулся, — самый милый способ угробить себя.

Аня же, когда испытывала ледяной приступ страха, замирала, не дышала и даже глаза открывать не спешила — прислушивалась. Вот и сейчас, не желая спугнуть приглушенные голоса, девушка заставила диафрагму замереть. Прислушиваясь к словам, параллельно вспоминала события, предшествовавшие пробуждению.

— Я не могу ничего сказать о ее состоянии, пока она не пришла в себя, — шептал знакомый голос.

— Бездна! — это Эдэр.

— Вы же сами в состоянии убедиться в моей правоте, — это Нэгуэ.

— Проклятье!

Задрожав, ресницы позволили тонкой полоске рассеянного света ослепить глаза. Раскаленная спица пронзила голову насквозь, заставив шумно выдохнуть. Шепот прекратился и сменился шумом семенящих шагов и шорохом одежды.

— Очнулась? — спросил у кого-то Нэгуэ.

Аня оставила друга без ответа — все силы уходили на борьбу с головной болью.

— Аня, можешь глаза открыть?

Не желая больше испытывать боль, Аня попыталась мотнуть головой — не вышло. Попыталась поморщиться — не вышло. Тело продолжало безмолвствовать и не реагировало на попытки привести в движение хоть одну мышцу. Паника медленно подкатила к горлу и застряла комом.

— Не слышит, — грустно сообщил Эдэр.

Девушка тяжело вздохнула, по виску покатилась слеза.

— О, слышит! — встрепенулся Нэгуэ. — Анна, ваше тело все еще слабо, но, думаю, вы уже можете открыть глаза.

На сей раз Аня всхлипнула. Странно, при наличии обездвиженного тела мышцы брюшной полости действовали.

— Вы не можете открыть глаза? — уточнил Нэгуэ.

Аня протяжно выдохнула.

— Слишком яркий свет! — догадался Эдэр и умчался задергивать шторы. — Так лучше?

Земная вновь попыталась поднять веки. На сей раз свет не ослепил, и голова осталась цела. Но все равно, как бы ни старалась девушка держаться, глаза то и дело норовили отрезать Аню от внешнего мира.

— Аня, ты будешь восстанавливаться постепенно. — Эдэр присел на край кровати, и девушка незамедлительно стала скатываться к нему под действием силы притяжения.

Не обращая внимания на «поползновения» больной, граф продолжил объяснения:

— Яд мы нейтрализовали, общая слабость пройдет быстро. Завтра уже сможешь ходить и разговаривать.

Аня медленно моргнула и сжала губы.

О, отлично! Уже хоть какое-то движение!

— Будет трудно, но уверен, ты справишься.

— Камель? — прошипела девушка на выдохе.

— Плохо. Жива, но в очень скверном состоянии. Слишком много съела.

— Кто?

— Кто отравил? — Эдэр обернулся ко второму магу, ища поддержки. — Подозреваю, что кто-то из людей лорда. Они регулярно посещали кухню, прежде чем покинуть наш замок.

Аня устало прикрыла глаза. Мысли все так же лениво раскачивались на несуществующем ветру, не желая созревать и кормить изголодавшийся по работе мозг.

— Пить…

Нэгуэ засуетился, поднес стакан воды. Сделав несколько глотков и уронив голову на подушку, Аня обнаружила силы пошевелить пальцами, затем повернула голову набок.

— Очень хорошо! — похвалил ее состояние граф.

— Гард? — уже вполголоса спросила Земная.

— Жив-здоров. Успел перекинуться и избавиться от яда. Ну, все, хватит! Отдыхайте, леди Анна. Нам еще предстоит расследование. Покушение на правящую особу — это скандал государственного масштаба.

Аня уже не слушала. Устала. Не физически. Морально. За полгода пребывания в новом для Земной мире случилось так много событий, что впору сойти с ума. Там, в родном двадцать первом веке, с вероятностью в семьдесят процентов потери жизни под колесами автомобиля или от упавшей с крыши сосульки, жить было намного спокойней, чем здесь, где не имелось автомобилей и атомных электростанций.

Пальцы сжали мужскую ладонь, заставив Эдэра улыбнуться.

— Нэгуэ, — Аня остановила уже выходящего в дверь мага. — А долго я без сознания?

— Нет, леди Анна, всего ночь прошла.

— А Дарьяна была здесь?