Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не прикасайся к ней, Ищейка, — тамиру обжег парня яростным взглядом.
— Почему ты вечно скалишься? Боишься, что я увижу твои темные звериные секретики? — сердито ответил Шейн, вырвав свою руку.
— Если ты хочешь узнать мои секреты, то просто спроси, человек, — едко прыснул Арий. — Мы с тобой так сблизились за время нашего недолгого пути, что у меня нет желания хранить от тебя тайны. Хочешь я расскажу тебе обо всем что когда-либо совершил и обо всех, кого убил? Расскажу о том как и где это произошло, кто кричал громче, а кто терпел дольше? Я расскажу всё, что ты захочешь. Но не позволю ещё и тебе лезть в голову Алессы и забирать её боль, — она сама должна ее пережить.
Шейн настолько крепко сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев. От разгневанного удара Ария уберег лишь Эспер, подошедший ближе. Он спокойно наблюдал за перепалкой, но был готов в любой момент вступиться за брата. И у Шейна хватило благоразумия не связываться со зверем.
— Я не стал бы прикасаться к ее чувствам без позволения, — ответил друг, взяв себя в руки и спокойно расправив плечи.
— О да неужели, — ядовито фыркнул Арий. — Почему же я тебе не верю?
— Хватит! — вскрикнула я, не выдержав, и зло толкнула Ария в грудь.
Он ошарашенно округлил глаза и неловко отступил назад.
— Хватит решать за меня! Хватит пытаться закалить меня! Хватит запрещать Эсперу отнимать мои эмоции! Ты получаешь удовольствие наблюдая за тем, как я мучаюсь, когда переживаю все заново? — мой голос сорвался, а по щекам потекли злые горячие злые слёзы.
— Я хочу, чтобы ты не пряталась за Эспером, чтобы ты стала сильнее, и сама боролась со своими чувствами, — растерянно пролепетал Арий. — Иначе однажды ты разучишься чувствовать без его помощи.
— Но я не хочу становиться сильной такой ценой!
Я прижала к груди правую руку, впившись короткими ногтями кожу — стихия рвалась на свободу и кристаллы пронзали запястье электрической болью.
— Я не такая сильная, какой ты хочешь меня видеть. Я не привыкла видеть смерть и уж тем более ее приносить, я не хочу чувствовать вину и просыпаться в крике, когда во сне мне явятся мертвые. Я хочу…
Я хочу быть как Шеонна. Вот что я хотела выпалить сгоряча, но вовремя прикусила язык. Или за меня его прикусил Эспер?
Злость стремительно отступала, оставляя после себя лишь жгучую обиду и глубокое унижение — я всё же не сдержала слёз и дала друзьям повод для жалости, которая читалась в их лицах.
— Забери у меня это, — сдавленно попросила я Эспера.
Шеонна протиснулась между парнями, недовольно растолкав их локтями, и, приобняв меня за плечи, увела к краю стоянки. Я не стала сопротивляться.
— Как же вы надоели! — недовольно фыркнула подруга через плечо.
— А я тебе говорил, — бесстрастно бросил Эспер брату и поплелся за нами.
Тамиру сделал то, о чем я просила — оставил мою память о случившемся на постоялом дворе, но отнял душевную боль. Поэтому, бросая в огонь рваное окровавленное платье и повязку, я не испытывала ничего кроме жалости к красивым вещам, в которых мне было уютно. У Шеонны осталась для меня последняя сменная одежда: темно-зеленая юбка и льняная рубашка, широкая в плечах. Вместо красочных кружевных лент теперь были обычные серые бинты, и, обматывая ими ладони, я волновалась лишь о том, увидели друзья мои шрамы или нет.
Надеюсь, нет. Для того чтобы еще несколько часов коситься на меня с сочувствием и тревогой им хватит и моих недавних слез. Но если кто-то успел бросить взгляд на незащищенные ладони, то не подал вида.
Со временем всё же пришлось признать — Эспер на этом настоял, — что в словах Ария была истина. Я не могла прятаться за тамиру всю оставшуюся жизнь, не могла жить только его эмоциями, а он не мог всё время чувствовать за нас двоих. Поэтому со следующим рассветом Эспер стал отпускать мои страх и боль по чуть-чуть, час за часом, давая привыкнуть к мысли, что отныне мои руки были запятнаны чужой кровью. Я скорбела и грустила, но уже не испытывала жгучей вины — Фрэн умер прежде, чем я пронзила его ножом.
❊ ❊ ❊
На следующее утро решение было принято — наш путь лежал на болота.
Как бы горячо по этому поводу не спорили друзья, последнее слово оставалось за Эспером: я беспрекословно следовала за зверем куда бы он не повёл, Шеонна не желала оставаться в стороне и позволять мне в одиночку любоваться чудесами Гехейна, а Шейн и Арий не могли оставить своих родных без присмотра. Наши руки словно оказались связанны единой прочной нитью, концы которой вели к исполинскому рыжему волку.
Как и прежде, мы избегали крупных торговых дорог, петляли лесными тропами, брели вслепую через густые заросли или бескрайние поля, доверяя лишь острому нюху и знаниям Эспера.
Всего за два дня мы полностью выбились из сил.
И после долгой, утомительной дороги было невообразимо приятно войти по колено в холодную озерную воду. Она ласкала разгорячённую кожу, унимала ноющую от усталости и ссадин боль — низкие ветви кустарников так и норовили исхлестать незащищенные ноги, я несколько раз оступилась на узкой крутой тропе, а перед тем как мы разбили лагерь, в темноте набрела на заросли крапивы.
За моей спиной в костре трещали поленья, к ночному небу возносились яркие всполохи искр и горькие облачка дыма — никто больше не забывал про полынь. Любуясь безмятежной водной гладью, в которой сверкали алмазные мириады звезд — казалось стоит лишь протянуть руку и сияющий кристалл нырнет в распростертую ладонь, — я наслаждалась спокойствием Гехейна, мечтая, чтобы время в этом сказочном месте остановилось и нам никогда не пришлось его покидать.
Рядом со мной возвышалась внушительная фигура Эспера — зверь был счастлив вновь принять свой привычный облик. Легкий ветерок путался в густой волчьей шерсти, с заостренной морды капала вода.
— Тебе не мешало бы искупаться, брат, — обратился Арий к зверю, обойдя его с другой стороны, — воняешь как дворовая собака.
Эспер повернул массивную голову к парню, нарочито медленно и глубоко втянул воздух, после чего громко чихнул.
— Ты тоже, — невозмутимо заявил зверь. — Провонял людьми.
И в подтверждение своих слов еще раз брезгливо чихнул.
«Переигрываешь», — с усмешкой заметила я.
Уязвленно насупившись, Арий ударил ногой по воде, щедро обдав брата брызгами
