– Магия! – захрипел Йохан, пытаясь привлечь внимание Ладвига, но вынужден был снова принять удар еще одного нападающего. Земля содрогнулась под новым раскатом силового заклинания. Где-то совсем рядом раздался стон, по которому Йохан сердцем угадал кузнеца. Он взвыл, но не мог разглядеть в гуще боя, где именно сражается наставник. Их давно разделило толпой противника и отнесло друг от друга, как ни пытались они держаться вместе. Лицо Йохана заливало горячее и липкое: не то пот, не то кровь. Тела он давно не чувствовал. На спину навалился еще один констебль. Ноги дрогнули, и Йохан невольно упал на одно колено, понимая, что на сей раз он может не подняться.

– Все… – зачем-то вслух прошептал он, падая на второе колено. Горло сжало. Перед ним была земля, вытоптанная, лишенная травы и залитая кровью, и это было совершенно не то, на что хотелось смотреть перед смертью. Йохан из последних сил поднял голову к ночному небу, вознося короткую молитву о том, чтобы Ладвиг остался в живых, и не поверил своим глазам: высоко над ним, в алом от зарева пожара небе медленно кружила черная птица. Губы Йохана дрогнули в улыбке. – Черный дрозд…

В тот же миг тяжесть с его плеч исчезла. Йохана вздернула наверх чья-то сильная рука, и он едва не разрыдался от облегчения, увидев Ладвига. Лицо кузнеца было залито кровью, но он крепко стоял на ногах. Сражение же почему-то прекратилось, и все его участники смотрели в сторону догорающего леса.

– Смотри! – скомандовал Ладвиг, и Йохан, подчиняясь его приказу, глянул туда же, куда были повернуты головы всех на поле боя.

Там, в отдалении, у кромки почти выгоревшего леса теснились фигуры, и их было много. Очень много. Они не двигались, но их молчаливое присутствие ясно говорило, что ход битвы меняется прямо сейчас. Впереди всех и на некотором отдалении стоял высокий стройный маг, и даже со своего места обессилевший Йохан мог разглядеть, как рука вновь прибывшего взметнулась, чтобы почесать за ухом.

– Ноэль… – Йохану казалось, что он рассмеялся от облегчения, пока не понял, что по лицу текут слезы. Вторя его ликованию, воздух сотрясся от восторженного вопля уцелевших магов.

Фигуры, появившиеся из леса, дрогнули и рассыпались по полю, вгрызаясь во вспыхнувший с новой силой бой с отчаянием вернувшихся с того света. Они были разные, очень разные. Мимо мелькали мужские, женские и даже детские фигуры, и каждый творил магию как мог. Одного из констеблей оплели лианы из цветов, видимо сотворенные каким-нибудь травником типа Сигварда, второй упал как подкошенный, сраженный заклятием паралича. Пришедшие маги не были воинами и применяли все имевшиеся у них умения. Йохан коротко кивнул Ладвигу и снова поднял меч, но тут как из ниоткуда на них выскочил перемазанный сажей и кровью, но светящийся счастливой улыбкой, Фурлих. Он буквально налетел на них, и несмотря на то, что на лице его было облегчение, слова он сказал дельные и правильные, ибо битва была не закончена:

– Нужно найти Мориса!

Йохан вспомнил обугленное черное тело незнакомого мага и кивнул:

– Он здесь! На поле боя. Я видел следы заклятия на теле погибшего мага.

Ладвиг беспомощно обернулся. Их окружало настоящее месиво из сражающихся.

– Как мы отличим его от остальных? Мы даже не знаем, как он выглядит! Да и оборотное заклятие сотворить несложно, – прокричал он, перекрывая звуки боя.

– Его найду я! – раздалось у них за спинами. Все обернулись к подоспевшему Ноэлю. Однако взявшийся из ниоткуда констебль с перекошенным лицом и занесённым для удара мечом вынудил всех очнуться. Йохан поднял меч, но неприятель отлетел на несколько метров, повинуясь едва заметному жесту Ноэля. Йохан только теперь понял, что Ноэль стал другим, а сила, таящаяся в нем, не вырвалась наружу стихийно – Ноэль полностью ее контролировал. Ноэль поймав его взгляд тут же заявил: – Во мне все еще живет Тайфель, а Морис плоть от плоти его, – и поняв, что присутствующие ничего не поняли, пояснил: – Я его чувствую. Он близко.

– Ты даже не представляешь себе, насколько близко, – раздалось из ниоткуда, и еще один неприятель бросился на них из гущи сражения. Йохан первым вскинул меч, но клинок со свистом пропорол воздух, проходя насквозь и даже не задевая обычного с виду солдата. Сам же Йохан получил нечеловеческой силы толчок в грудь и полетел навзничь, да так и остался на земле в бесполезных попытках протолкнуть воздух в легкие. Вторым с пути Ноэля отшвырнуло Ладвига.

– Нет! – захотел закричать Йохан, но звук не шел. Он мог только смотреть, как тело Ладвига летит на много метров назад. Йохан дернулся, но был прижат к земле так, словно на грудь приземлилась  пудовая наковальня и он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Но глаза его все прекрасно видели. И как вскидывает руки Ноэль, и как бросается наперерез странному констеблю Фурлих, чтобы защитить Ноэля, и как тело пажа складывается под немыслимым углом и оседает на землю сломанной куклой. Губы Йохана беззвучно шевелились: – Нет…

Он снова попытался вдохнуть, но ничего не вышло. Сознание стало меркнуть и свет погас. Последнее, что увидел Йохан, было то, как лицо обычного солдата-констебля расплывается и на его месте появляется другое: плоское, почти безгубое, скучное и ничего не выражающее.

***

Ноэль старался не думать о лежащем навзничь Йохане, об отлетевшем в считаные секунды в сторону Ладвиге, о Фурлихе, осевшем в траву мертвой нелепой игрушкой. В мгновение ока обычный солдат-констебль разметал вокруг него почти всех, кто был ему дорог, и теперь Ноэль смотрел, как черты убийцы складываются в знакомый лик старого друга. Вот только не друга больше, да и знакомое лицо было уже не то. Оно словно собралось заново из знакомых черт, и теперь перед Ноэлем стоял совсем другой маг. Жесткий, беспощадный, а главное – искусный. Его магическая сила была темной, витиеватой и сложносочиненной. Она была густо замешана на боли, злобе и страхе. Странно, что Ноэль раньше этого не чувствовал, ведь он провел с Морисом бок о бок семь лет. И все это время тот вынашивал планы мести. И все же теперь Ноэль был сильнее, чем раньше. Гораздо сильнее.

– Ты не сможешь уничтожить меня, – сказал Ноэль чистую правду, глядя на плоское, невыразительное лицо Мориса. – У тебя не достанет силы и умения меня убить.

– Намекаешь, что ты всегда был в любимчиках у Грохана и старик тебя всему научил? – усмехнулся Морис. Голос его был