Магистрат помещался в представительном дворце Яблоновских, что отражало высокую значимость этого ведомства. Варшавская ратуша еще в 1860‐е годы была значительно расширена и впоследствии вновь неоднократно расширялась. Она располагалась напротив оперного театра, т. е. в топографическом и символическом центре города.

Здесь, в ратуше на Театральной площади, были разработаны основы комплексного градостроительного планирования. Это было связано, в частности, с тем, что руководители магистрата пребывали в должности удивительно долго: в отличие от генерал-губернаторов после Январского восстания варшавские президенты по большей части занимали свой пост более десяти лет439. С одной стороны, тем самым они привносили в городскую администрацию кадровую стабильность, а с другой – за долгие годы их службы интересы города становились для них собственными интересами. Неоднократно бывало так, что приходили они на должность чужаками, присланными из других мест, а с годами превращались в локальных патриотов, идентифицирующих себя с городом и гордящихся тем, чего достигли440.

Деятельность президента в области градостроительного планирования облегчалась тем, что городской бюджет с 1880‐х годов постоянно и значительно увеличивался. Если в 1865 году городские доходы составили всего лишь 1,6 млн рублей, а к 1878 году увеличились только до 2 млн, то в 1888 году магистрат имел в своем распоряжении уже 3,9 млн, а в 1894 году – 5,3 млн рублей. К 1914 году бюджет увеличился до 16,1 млн рублей. Доход города в расчете на душу населения составлял в канун Первой мировой войны около 18 рублей441. Имея больше денег, можно было больше сделать, хотя магистрат никогда не переставал сетовать на недостаток средств. Несмотря на то что чрезвычайные полномочия генерал-губернатора де-юре означали ограничение возможностей магистрата, де-факто президенту города и его ведомству все же удалось развернуть масштабную и долгосрочную деятельность в области городского управления и модернизации. Так, начиная с 70‐х годов XIX века магистрат занимался реформированием системы общественного призрения в Варшаве и сравнительно успешно добивался сбалансированного бюджета442. Президенты города инициировали ряд городских строительных проектов, заботились об улучшении транспортной инфраструктуры, водоснабжения и уличного освещения, параллельно стараясь увеличивать расходы на больницы и учебные заведения. В целом, по сравнению с другими городскими администрациями Российской империи, Варшавский магистрат отличался большой склонностью к инвестиционной деятельности. Так, расходы муниципальной администрации выросли с 10,2 млн рублей в 1910 году до 14,9 млн – в 1913‐м. По капиталовложениям на душу населения Варшава занимала одно из первых мест в империи: в 1904 году городские расходы составили 25,5 рубля на душу населения, что было существенно выше, нежели в Москве, Одессе или Киеве443.

Особенно много сделал в этой сфере Сократ Иванович Старынкевич, занимавший пост президента города почти два десятилетия – с 1875 по 1892 год – и проявивший способность осуществлять крупные и смелые проекты в условиях дефицита ресурсов и полномочий. Бывший артиллерийский инженер и генерал-лейтенант российской армии, он – тот редкий представитель бюрократии, о ком у поляков сохранилась добрая память как о человеке, неустанно заботившемся об интересах города.

Тем, что такие символы современности, как телефон и трамвай, появились в Варшаве уже в начале 1880‐х годов, город был обязан этому царскому чиновнику и его ведомству. Ко времени его службы относятся превращение Маршалковской улицы и Иерусалимских аллей в шикарные бульвары и строительство газовых заводов в районе Воля, а также значительное расширение системы уличного освещения. Старынкевич, кроме того, инициировал создание нового публичного парка в центре города – Уяздовского, который быстро стал излюбленным местом прогулок варшавских фланеров444.

Но наиболее впечатляющим из проектов, осуществленных Старынкевичем, несомненно было фундаментальное обновление систем водоснабжения и канализации в растущем мегаполисе. Первые шаги по их модернизации сделал уже его предшественник – поляк Каликст Витковский. Для Старынкевича строительство закрытых систем снабжения Варшавы питьевой водой и отвода стоков, а также необходимых для этого современных очистных сооружений стало делом всей жизни445. Едва вступив в должность, он сразу призвал к разработке конкретного проекта для решения этой проблемы. Одним из первых его действий как президента города было создание в магистрате канализационного управления. В обоснование чрезвычайно дорогостоящего инфраструктурного проекта – обновления всей канализации в Варшаве – Старынкевич, с одной стороны, указывал на шедшие по всей Европе дебаты о санитарно-гигиенической пользе как фильтров для подготовки питьевой воды, так и закрытых канализационных труб (вместо сточных канав), а с другой – ссылался на результаты работы медицинской комиссии, которая изучала причины эпидемии холеры в Варшаве в 1867 году446. В итоге ему удалось в 1879 году получить средства на канализационную сеть, и в 1881‐м началось ее строительство.

Проект был поручен одному из известнейших европейских специалистов по канализационным системам – британскому инженеру Уильяму Линдли, который до того строил канализацию в Гамбурге, Дюссельдорфе и Франкфурте. Под руководством Линдли в 1880‐е годы в Варшаве была построена одна из самых современных во всей континентальной Европе система фильтрации питьевой воды и обработки сточных вод. Это позволило не только значительно улучшить санитарно-гигиеническую обстановку в растущем мегаполисе на Висле, но и эстетически сделать Варшаву модерным городом: именно закрытие сточных канав стало предпосылкой для создания городских бульваров с широкими тротуарами, мощением и деревьями447.