Гриша – адвокат! А они всегда делают так, чтоб клиент был доволен. Они всё объясняют не как правильно, а как надо!..

Это их профессия! Они могут из дерьма сделать конфетку и наоборот…

Впрочем, наоборот может любой…

* * *

Игорь Ефимович сидел в СИЗО. Но сегодня днем у него было отличное настроение…

Теперь он точно знал, что добрые дела не пропадают просто так. Не зря он почти десять лет кормил отличного адвоката Лещинского…

Этот дармоед в бабочке реально работал два дня в неделю. А получал, как замминистра.

Но вот теперь пришло его время!

Рублев сразу заметил, что сокамерники его уважают. Он ожидал совсем другой прием…

Недавно Игорь Ефимович редактировал мемуары про тюрьму и зону. Там во всех случаях над новичками издевались, устраивали «прописку», сочиняли всякие «подлянки», уступали «шконку» у параши и давали «кликуху» на все времена.

Но в этой переполненной камере он сразу стал авторитетом…

Шутка ли! Фраер мента подстрелил…

Орел!

Так вот опытные сокамерники, узнав суть дела, оценили перспективу приговора в пятнадцать лет.

И это при том условии, что подстреленный мент быстро поправится. «А если он откинет копыта, то можно и «вышку» схлопотать! Пожизненное заключение»…

И они были правы! Грехов на Рублеве предостаточно!

Первое – кража ноутбука в особо крупных размерах. Это, если посчитать сам роман и возможные доходы от его переиздания.

Второе – незаконное хранение оружия… Пистолет он получил по всем правилам, но не успел его оформить. Всё времени не хватало!

Третье – проникновение в коттедж, и попытка свалить вину на жену писателя.

И наконец, четвертое – это не просто сопротивление при аресте, а стрельба в мента, который «при исполнении»…

Прокурор легко нарисует тут попытку убийства должностного лица! Со всеми вытекающими…

Но всё это было вчера вечером. А сегодня днем пришел Лещинский в бабочке и всё перевернул вверх тормашками.

Адвокат за несколько сносных взяток в один день успел оформить пистолет на Рублева.

Понятно, что это сделали задним числом, но «Незаконное хранение оружия» из дела исчезало.

Далее – нашлась парочка влюбленных, которым очень нужны деньги на свадьбу…

Так вот Лещинский убедил будущих молодоженов в том, что они забрались в сад Озерова, и целовались в кустах рядом с коттеджем, прямо у того окна.

Лещинский так долго говорил с ними, влюбленные и сами во всё поверили…

Точно! Они были там и слышали, как кто-то кричал не «Стой! Руки вверх! Милиция», а совсем другое: «Убью, подлеца! Застрелю, гада»…

Если так, то Рублев действовал в состоянии самообороны. И даже не превысил её необходимые пределы…

Тем более, что лейтенант лез в окно без погон, слепя фонариком и размахивая своим пистолетом.

Всё! Вопрос с покушением на мента снят!

Теперь о романе и ноутбуке…

Писатель получает процент с тиражей. И любовница Озерова сама выкрала компьютер и передала его Рублеву. Она надеялась, что пиаровский ход с кражей даст писателю больше денег, а тот поделится с ней потом… Потом! Когда бросит жену и женится на ней. Вот!

Одним словом, издатель к этой краже совершенно непричастен!..

Он только хотел вернуть роман в семью Озерова… Но не ему напрямую, а передать его жене. Мол, Вера Александровна мужа слегка приревновала и спрятала ноутбук…

Простая семейная разборка, и не больше!

И каким боком здесь Рублев. Он миротворец!

Таким образом, констатировал Лещинский, сажать Рублева не за что!

Надо немедленно отпускать!..

В крайнем случае – получилась неудачная комбинация, достойная легкого сожаления и общественного порицания…

Надо перед СМИ отшутиться, повиниться и покаяться.

И с чистой совестью – на свободу!

В конце умный Лещинский поправил бабочку, ехидно улыбнулся и произнес:

– Ну как, господин Рублев, не зря вы мне деньги платили? Что скажете?

– Сейчас ничего не скажу.

– А когда?

– Когда отпустят, тогда скажу…

* * *

Серебров сам лично допрашивал освобожденных пленников несколько раз.

И вместе, и порознь…

Спрашивал он о мелких деталях.

Вопросы к Санько – как стрелял, куда упал с дуба, как связали, где держали, кто допрашивал?..

К Боброву примерно тоже, но под другим углом – почему опытный артист не смог соблазнить Татьяну, зачем принялся насиловать девчонку и почему не довел дело до конца?

«Сильвер» спрашивал о разных глупостях, но интересовало его одно: действительно ли они молчали о криминале?..

Если кто-то сказал на камеру хоть четверть правды, то это железная улика.

Таких свидетелей надо убирать…

Жалко, но надо!

После первых допросов Серебров немножко размяк.

Оба говорили складно. Друг на друга вину не валили. Глазки у них не бегали. Ручки не дрожали…

Всё располагало к тому, что они не лгут.

Ивану Санько Серебров доверял больше. Тут была почти дружба, скрепленная кровью…

А раз так, то его можно будет проверить в первую очередь. Пусть делом докажет свою верность.

Они беседовали в бане – небольшом срубе около коттеджа «Сильвера»…

Здесь все равны и всё на виду!

Ни микрофонов под воротником, ни жучка в пряжке… А водичка журчит, и говори, что хочешь…

– Я тебе, Ваня, верю! Но не совсем до конца… Ты Зелинского устранил, но с какого раза?

– С третьего… Так ты же знаешь, Марк, что оба первых раза был форс-мажор.

– Не было, Иван никакого мажора. Была твоя дурь и расхлябанность… Да, оба раза в машину сели другие. Так ты смотри – кто садится!.. Так можно пол-России взорвать.

– Нет, я, конечно, виноват, но не совсем…

– Не оправдывайся, Ваня… Последний раз ты в кого с дуба стрелял? В вазу на швабре?

– Нет, шеф! Ваза была в парике и шарфике. Нарисованы глаза, брови, губы… И расстояние не маленькое. А на окне не занавески, а такой ажурный тюль, которая напрочь размывает контуры… Трудно работать, Марк!

– Ладно, Иван! Если действительно был тюль, то я тебя прощаю! Но в последний раз… Теперь надо работать наверняка.

– Опять по той девке… Ну, по той, которая подруга вдовы.