поколений, прежде чем вымоется окончательно. Так что да, мой предок – дракон. Этим можно объяснить мое увлечение, дело моей жизни. Но нас притягивают не только золото и драгоценности, еще и магия, и красивые женщины.

Кажется, мое посмурневшее лицо на что-то ему намекнуло, потому что Дарен торопливо добавил:

– Однако, если дракон встречает свою единственную, то остается верен ей до самой смерти.

– А ты… ты умеешь обращаться в дракона?

Вот сейчас скажет, что да. И каак превратится! Тогда я, наверное, умру от страха.

Но Дарен мотнул головой.

– У меня нет этого дара, я ведь не чистокровный. Зато злиться могу не хуже этого создания. Но почему ты так настойчиво хотела выяснить правду о моих предках, красавица? Так заинтересовала моя личность?

Личность, конечно, колоритная. Но это не все. Я набрала в грудь воздуха и спросила:

– У вас в роду не ходило никаких легенд, слухов… Словом, из сокровищницы твоего прадеда ничего не пропадало?

– Слышал о подобном, – ответил он, немного подумав. – Дед говорил, что был один смельчак, он прокрался в пещеру, пока дракон спал, и утащил самый крупный и ценный бриллиант.

Вот оно! То, чего я ждала, что хотела услышать! Теперь я точно могу доверять Дарену, ведь он – наследник дракона.

Я наклонилась к нему и быстро-быстро заговорила, стараясь не кричать и не давать много воли эмоциям:

– Этот бриллиант унаследовал Малкольм. Но сокровища драконов сулят несчастья, поэтому украденное должно быть возвращено законному владельцу или его потомку. То есть… тебе, Дарен.

Его глаза удивленно распахнулись:

– Ты сейчас не шутишь?

– Я не шучу серьезными вещами.

“Я ведь не ты” – добавила мысленно.

– Наконец-то все сошлось. Теперь я точно знаю, что судьба привела меня в Керлиг не зря. А ведь столько времени он был у меня под носом! Если бы я больше верил своей интуиции… – он был взволнован, как и я сама.

Мы обменялись взглядами. Сейчас я испытывала то же чувство, как и в ту ночь, когда поделилась своей тайной с Тимошем и Вардой. Мы с Дареном тоже связаны, и вряд ли теперь получится отделаться друг от друга.

– Бриллиант у тебя?

– Спрятан в надежном месте.

– Покажи мне его, – попросил Дарен.

Осознав, что придется распрощаться с ценной вещью, я ощутила странное сожаление. Да, хранить его было опасно, но я, как Фродо с кольцом, теперь не хотела с ним расставаться.

Глава 39

Что это? Жадность? Но ведь эта вещь принадлежит не мне, она никогда бы не стала моей. Стоило сомкнуть веки, как перед мысленным взором встал чудесный бриллиант – такой крупный, такой дорогой, и грани так играют на солнце.

– Эй, красавица, что с тобой? – спросил Дарен обеспокоенно и помахал у меня перед лицом ладонью.

Я тряхнула головой. Наваждение пропало, будто его и не было.

– Ничего, идем.

Варде с Тимошем я все расскажу, уверена, они меня поддержат. Даже если нет, если будут против и обидятся… Я вздохнула. Этот камень – опасная штука, а мой долг оберегать двойняшек от опасности любой ценой.

Местечко под корнями вишни было укромным, кустарник надежно прятал нас от взглядов любопытных соседей. Дарен был удивлен тем, в каком месте спрятали клад, но лопатой орудовал с рвением, достойным опытного огородника.

– Расскажи, что не так с драконьими драгоценностями? Почему они приносят беды? – я задала один из волнующих вопросов.

Хотелось узнать как можно больше об этом мире, любопытство не давало покоя.

– Потому что драконы сами по себе жестокие создания, – начал Дарен вполголоса. – Их магия накладывает отпечаток на все, чего они касаются. Сокровища пропитаны опасной и темной силой, они могут вызвать несчастья и болезни, свести с ума, превратить человека в жестокого безумца. За них люди резали друг другу глотки. Легенды ведь не на пустом месте появились, но во все века находились смельчаки, которые жаждали богатств.

А что, если Малкольм даже в минуты острой нужды не хотел расставаться с бриллиантом именно потому, что тот влиял на его разум? Даже если я ощутила минутный приступ любви к блестящей штуке, а сколько лет он пролежал в семье Зорвир?

И болезнь он мог притянуть, и жена ювелира, которой тот подарил камень, могла умереть не только из-за родов. Кто знает, как сложилась судьба этих людей, не будь у них проклятого сокровища.

Мда, чем скорее Дарен избавил нас от этой вещи, тем лучше.

И все же, когда сундук был откопан и внесен в дом, я снова ощутила прилив жадности. Снежинка подкралась на мягких лапах и тоже сунула любопытный нос.

– Это что? Ошейник? – спросил Дарен, бросив взгляд на памятную вещицу.

– Он принадлежал собаке Варды и Тимоша, дети ее очень любили.

Дракон понимающе хмыкнул.

– В этом доме явно не хватает живности.

Это что, намек? Хватит с меня вечно голодных духов и котенка, я согласна только на рыбок!

Дарен взял бархатный мешочек, потянул завязки, и ему на ладонь выкатился прозрачный камень. Я смотрела на эту картину с замиранием сердца. На миг в его глазах мне привиделись желтые всполохи, Дарен глядел на бриллиант, как обычно смотрят на что-то милое сердцу.

– Да, это он, – сказал он задумчиво. – Сила драконов в нем еще не угасла. Предок был бы рад вернуть украденное, по рассказам деда он был тем еще жмотом, ни с кем не делился, даже с детьми. А свою любимую игрушку еще долго оплакивал.

– А что стало с его сокровищами?

– Последние десять лет своей жизни он редко покидал пещеру и больше не обращался в человека. Смерть любимой Тайлы его сильно подкосила. А потом… Говорят, его рык был слышен над всем хребтом. Стены пещеры не выдержали и обвалились, похоронив под собой и дракона, и все его сокровища. Теперь они принадлежат горам.

Дарен перекатывал бриллиант в ладони, о чем-то размышляя. Выходит, этот бриллиант – последнее, что связывает его с прадедом. А если бы пещеру не засыпало, то сейчас он был бы богаче самого короля.

– Это прямо сюжет для целого фильма.

Дарен непонимающе нахмурился.

– Чего?

– Да так, словечко из нашего мира, – отмахнулась я и заправила волосы за ухо. – У нас тоже есть много интересного.

– Когда-нибудь ты мне все расскажешь,