С трудом он нашел в себе силы оттолкнуть, отбросить чужуюжадную мысль. «Королева» Ледяного Дракона, освободившись от сдерживавшей еераньше железной воли, утоляла свой голод даже той ничтожной энергией, котораяподдерживала живых мертвецов. Отчаяние жадной твари привело Кейба в восторг:это означало, что доугих источников энергии у нее не осталось.

Собравшись с силами, Кейб повернулся к Ледяному Дракону изакричал:

— Король-Дракон! Повелитель Северных Пустошей! Ты не забылобо мне? Или тебя так страшит имя Бедлам?

— Бедлам… — Чудовище произнесло его имя тихо, спокойно, но,прежде чем последние кольца растаяли, Ледяной Дракон резко повернулся, забыв озапыхавшейся Гвен.

— Бедлам? Неужели ты никогда не перестанешь беспокоить меня?

Огромный костлявый дракон пригнулся, приближаясь к нему,морозный дым вылетал из его ноздрей большими упругими облачками. Теперь Кейббыл для него просто мертвец, ухитрившийся восстать из мертвых, — и не надолго.Не угроза, а счастливая возможность поквитаться за крушение самых сокровенныхнадежд.

Но так было до того момента, когда Ледяной Драконприблизился ко рву и понял, что страсть, жившая здесь, больше, чем пожирающаяего ненависть. Кейб попятился; дракон неодобрительно покачал головой и спривычной уверенностью обратился к своей «королеве». Его уверенность началатаять, превращаясь в неуверенность, а затем в отчаяние. Король-Дракон начализвиваться, безуспешно пытаясь подавить чужой разум, обуреваемый хорошопонятной ему страстью.

— Не-е-ет! — сердито прошипел Ледяной Дракон. — Не сейчас-с!Я еще не сквиталс-ся с-с отродьем Бедлама! Параз-зиты еще не вымыты изДраконьего царства!

Длинный хвост судорожно подергивался и метался, доставая допотолка пещеры, так что спрятаться было некуда. Гвен ухитрилась укрыться запрочным выступом, но Кейб не мог сказать, насколько повезло остальным. Здесь, внадежном укрытии, она упала в его объятия, потрясенная неожиданнымвоскрешением. Ледяная шрапнель осыпала стены — это слепо бился в корчах ЛордСеверных Пустошей.

— Кейб…

Его ноги и руки ощутимо тряслись.

— Помоги мне перебраться в безопасное место.

— Ледяной Дракон…

— Он позаботится обо всем и без нашей помощи. Посмотри нанего.

Король-Дракон стал вдвое меньше ростом, его движениязамедлились, как у служившей ему нежити. Его силы подходили к концу. Вдруг еговзгляд упал на фигуру, с идиотской беспечностью слонявшуюся посреди побоища.Золотой Дракон. К нему жались малыши, наивно надеявшиеся, что ПовелительДраконов сможет защитить их. Глаза Ледяного сузились.

— Нет! — Израненный Тома выбрался из-за обломка, в прошломсоставлявшего изрядную часть потолка. Хейден, надежно запертый пузырями, могтолько с ненавистью наблюдать за ним.

— Мой Император…. — Голос Ледяного Дракона дрожал. — Милорд,я предал тебя, предал славу нашего рода.

Словно черпая силу из присутствия другого дракона, Ледянойвыпрямился во весь свой изрядно убавившийся рост и добавил:

— Но ваши потомки никогда не будут лизать сапогилюдишкам-господам. Никогда.

Кейб почувствовал внезапный всплеск энергии помешанногоКороля-Дракона, снова окруженного бледным свечением. Ледяной прорычал:

— Насыться в последний раз, моя Королева!

Бешеный снежный вихрь накрыл всех собравшихся. То былаПоследняя Зима, сосредоточившаяся в единственной пещере. Гвен выкрикнулазаклинание, окутавшее их с Кейбом. Зазубренные ножи холода заскребли по ихзащитному покрывалу.

Трещины расширились, и Гвен крепче прижалась к Кейбу, когдаледяной пол зашатался у них под ногами. Они услышали полузадушенный крик Томы,потом наступила тишина. Ни о Хейдене, ни о Золотом Драконе, ни о выводке, нидаже о Ледяном они не знали ничего. Им показалось, что снежный вихрь бесновалсядолгие часы, хотя на самом деле прошло только несколько минут. Но эти минутыказались дольше даже тех дней, когда они ехали на север под угнетающимзаклинанием Ледяного Дракона.

А потом… все пропало.

Кейб первым понял, что означает эта тишина, но поверил своейдогадке с таким же трудом, как и тому, что остался жив; жив, вопрекипредсказанию Тира. Кажется, только теперь ему открылось истинное значение словХозяина Драконов.

— Гвен. — Он положил руку ей на плечо. Гвен открыла глаза.Она не теряла сознания, но потратила столько сил, чтобы защитить их двоих, чтотеперь ей требовалось время для возвращения в реальный мир. Она с недоумениемсмотрела на Кейба несколько секунд, потом выговорила с трудом:

— Мы живы?

— Да.

В окружающем мире что-то, вернее очень многое, изменилось.Даже не глядя, Кейб знал, что тварь во рву издохла. Почему-то ему казалось, чтов конце концов «королева» Ледяного сожрала сама себя. Да он и не хотел знатьточно. Главное, она любезно избавила волшебников от необходимости возиться сней… А ее повелитель?

Кейб почувствовал, как в него понемногу вливается былаясила. Он не сразу решился создать светящийся шар, хоть и знал, что ЛедянойДракон больше не представляет угрозы. Когда шар поднялся к остаткам потолка иоблетел пещеру, Гвен под боком у него прошептала:

— Храни нас Риина!

Кейб смог только кивнуть, испытывая одновременно илюбопытство, и отвращение.

На развалинах древнего алтаря во всем своем пугающем величиизастыл, расправив огромные крылья, Ледяной Дракон. Он не успел даже упасть,прежде чем его покинула жизнь, энергия, тепло, или как там называласьсубстанция, которую поглощали косматые твари. Как и все другие жертвы«королевы» и ее детей, он превратился в окаменевший промерзший труп.

«Теперь, — ядовито заметил про себя Кейб, — он и вправдуЛедяной Дракон».

Так оно и было. Толстая корка льда укрыла трупКороля-Дракона. Он весь мерцал в лучах, отбрасываемых светящимся шаром.Памятник тому, что ушло в прошлое. Памятник ненависти и отвратительномувысокомерию.

«Памятник безумию и всепожирающей смерти», — горькопродолжил Кейб.

— Остальные… — Гвен с трудом встала. — Где маленькие драконыи Хейден? Где Тома?

Тома? Кейб внимательно осмотрел руины. Буря смелабесчисленные пласты льда и камня со свода и стен пещеры. Зияющие трещины,появившиеся после атаки Грозового Дракона, были забиты обломками.