Грифон размышлял. Он догадывался, что имел в виду Кейб. Онрассеянно ответил Королю-Дракону:

— Бурый похитил Кейба и перенес его в Бесплодные Земли; онхотел овладеть его магической силой. Он… — Грифон замолчал. Вот оно! Той ночьюБурого подгоняло близкое равностояние Близнецов; равностояние повторитсясегодня, очень скоро… Точнее говоря, через несколько минут.

Помедлив, Грифон продолжил:

— Он хотел принести в жертву Кейба, чтобы изменить баланссилы.

Наконец Синий Дракон понял:

— Никогда бы не поверил, что человек способен на такойфокус.

— Ну так давай поможем этому фокусу сработать. Хотя бы радинего. — Грифон снова занял свое место.

— От нас требуется только использовать нашу силу. КейбБедлам намерен вложить в это свою жизнь.

Приступ неистовой ярости, охватившей самоуверенного ЛордаСеверных Пустошей при исчезновении Кейба, был коротким, но неукротимым. Стеныкрепости, расшатанные атакой Грозового Дракона, наклонились еще сильней.Потолок растрескался и грозил обрушиться в любую минуту. Снежные вихри сновазакружились вокруг ледяного монарха. Гвен, находившаяся ближе всех к дракону,полузасыпанная снегом, из последних сил старалась вырваться из ледяной руки.

Тома почувствовал, что хватка ледяных наручников на егоправой руке ослабела, когда обломки стен начали осыпаться со всех сторон.Естественно, он не подал виду; Ледяной Дракон сохранял контроль надзаклинанием, и никто из оставшихся пленников не мог воспользоваться своимволшебством. Тома не мог даже трансформироваться.

— Бедлам! — выплюнул Ледяной ненавистное имя, сопроводив егоклубом дымящегося морозного выдоха. Это была точка в конце фразы; владыкаСеверных Пустошей справился со своей яростью. К нему вернулось холодное,безжизненное спокойствие:

— Неважно. Даже если последний из Бедламов просто жалкийтрус, я все же займусь его женщиной.

Его глаза остановились на Гвен, вырывавшейся из ледянойруки. Она ответила твердым взглядом.

— Ты обнаруживаешь больше характера, чем твой супруг,крошка. Твоя сила, твой боевой дух изрядно увеличат мое могущество. Еслидальнейших задержек не предвидится, приступим.

Огромное костлявое чудовище, опустившись на четыре лапы,подковыляло ко рву. Внизу что-то зашевелилось. Гвен покосилась туда, уловивдвижение какого-то существа, почти такого же большого, как сам Король-Дракон.Ее ярость сменилась неуверенностью и, несмотря на все усилия, страхом.

Где-то слева от Ледяного послышалось шипение и визг.Дракончики сумели освободиться и теперь сновали вокруг безразличного ко всемуЗолотого. Они пытались расшевелить его и побудить к действиям. Они шипели ихныкали от злости и страха — но не за себя, а за Янтарную Леди. С опозданиемГвен догадалась, что они услышали ее зов.

Хозяин Северных Пустошей раздраженно проворчал:

— Пожалуй, они отравлены тлетворным влиянием людей дажебольше, чем я думал. Пусть первыми отправляются к моей Королеве. Лучшепобыстрей смыть позор.

— Нет! — закричала Гвен. — Оставь их жить! Они из твоегорода! Это дети твоего Императора!

— И будущие Короли, покорные человеку! Нет, этому не бывать.Я думаю, скоро они присоединятся к тебе. Лучше им отдать свою жизнь во славунашей расы, чем лебезить и кланяться теплокровным паразитам, называя ихгосподами.

Гвен поднесло ко рву ледяным отростком. С каждым футомотчаяние, нагнетаемое заклинанием Короля-Дракона, становилось все болеедавящим, пока она не утратила волю к сопротивлению.

И тогда…

И тогда отчаяние исчезло. И страх исчез. Холод началотступать. Вихри, танцующие в пещере, испарились, и в покои Ледяного хлынулолетнее тепло. Мрачные пещеры залило ослепительное сияние.

В покоях Ледяного возник Кейб Бедлам, раскинув руки, сжимаяв кулаке какой-то маленький предмет. Сейчас он казался совершенным двойникомНатана. Чудовищная Королева Ледяного Дракона встревоженно зашевелилась иотвлеклась от своего занятия — утоления голода, своего и своего супруга. ЛордСеверных Пустошей распростер огромные обледеневшие крылья и горящим взглядом,полным угрозы, смерил маленького человека.

— Что ты сделал?!

Крик Ледяного Дракона гулко отдавался под сводами, заполняявсю крепость. Хозяин крепости продолжал расти.

Он стал уже намного больше, чем любой из его сородичей.Истончившаяся пергаментная шкура едва не лопалась, обтягивая кости. Охвативший егогнев снова сменило спокойствие, кидающее в дрожь не меньше, чем самаянеукротимая ярость. Свет и тепло начали рассеиваться и таять. Закружились новыеснежные вихри.

— Бедлам.

— Я предупреждал тебя, что ты знаешь не все, Король-Дракон.Я не лгал.

— Я ничего не мог упустить. Ничего.

Кейб пожал плечами. Какая-то часть его сознания управлялаим, помогая сохранить полное хладнокровие, хотя к горлу подступал отчаянныйживотный страх. Но выбора у него не было. Эту игру следовало довести до конца.Даже если конец означает смерть.

— Если тебе так больше нравится… Но правда очевидна.

Один раз уже одураченный, Ледяной Дракон усилил заклинание.Остальные пленники, беспомощные И безвредные, неподвижно висели на ледянойстене. Но маленькая фигурка Кейба светилась, излучая огромное могущество, инеуверенность начала вкрадываться в твердое, как железо, сердце дракона. Оннуждался в притоке силы.

Тварь во рву запротестовала. Игнорируя неудовольствие своейкоролевы, Ледяной Дракон жадно глотал жизненную силу, обрекая на голоднуюсмерть тысячи кошмарных порождений своего заклинания. Теперь он тоже светился,но это был холодный безжизненный свет, придававший ему путающий вид огромногопредвестника смерти — каким он по сути дела и был.

Но потомок Бедлама спокойно ждал.

Король-Дракон расхохотался оглушительным издевательскимсмехом, от рычащих раскатов которого содрогнулся подтаявший свод пещеры. Ледоколо Кейба внезапно пробудился жизни и изогнулся в виде огромной лапы. Кейбоглянулся и, заметив опасность, взмыл в воздух. Он едва успел увернуться отвторой ледяной клешни, нацелившейся на него сверху. Ускользнув от обеих, оннапряг свою силу, и по его приказу обе ледяные лапы сомкнулись с громкимхлопком. Мелкие обломки полетели в Короля-Дракона.

— Бессмысленная трата сил, — деловито заметил Кейб, надеясь,что противник не понял, как близок был к цели.