Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прикинув все за и против, он главным действующим лицом своего замысла избрал Витьку Чемодана. Они заранее прихватили баб и на двух машинах двинулись к «Ласточке».
Луневских, как он определил, было десять человек. Время Григорий выбрал безошибочно: ребятки были уже изрядно навеселе. Причем осталась догуливать одна «пехота» — наиболее серьезные братки уже покинули заведение.
Когда они в количестве восьми персон вперлись в зал, противоположная сторона дружно уставилась на них.
— Зря мы сюда прикатили, — тихо заметил один из его парней.
— Пацаны, это наш кабак? — живо поинтересовался Парфен.
— Наш!
— Ну так в чем же дело?
Гулянка развернулась полным ходом. Денег на водку Парфен не жалел. Как он и ожидал, развития событий долго ждать не пришлось. Вскоре один из луневских бойцов начал клеиться к одной из девок, которых они привезли с собой. Оставалось только вовремя усечь момент.
— Твою кобылу уводят, — между делом, как бы невзначай бросил он Чемодану.
— Кто?! — враз завелся тот.
— А вон тот, с бегемотовской харей.
— А где она?
— Может, собираться пошла. Хочет втихаря с ним свинтить.
— Ну и падла!
Витек ринулся наводить порядок. Даму он застал возле туалета и принялся ей втолковывать нормы общественной морали, втолковывать доходчиво, что если она приехала с ним, то именно с ним должна и уехать. Та строила испуганные честные глаза и клялась, что ни о чем другом и не думала аж с самого утра. Успокоившийся Витек оставил даму в покое и вернулся за стол.
— Нормалек! Куда она на хрен денется, — самодовольно объявил он бригадиру, усаживаясь за стол.
— Твоя баба, — равнодушно ответил Парфен, пожав плечами.
Дальнейшее развитие событий не заставило себя долго ждать. Парфен заметил, что едва Чемодан вернулся, луневский, которому приглянулась баба, тотчас навострил к ней свои лыжи.
— Пошли, братва, курнем? — предложил Парфен. Его поддержала пара ребят. Еще не доходя до пятачка перед туалетами, Григорий услышал такой разговор:
— Я с Витей приехала, с Витей и уеду!
— Да кто такой твой Витя? Хочешь, я ему все разом объясню?!
— Опа, пацаны! За Чемодана базар идет! — Парфен переглянулся со своими. Те мгновенно навострили уши.
Когда они вывернули из-за угла, на пятачке происходили следующие события: бычара держал подругу Чемодана за руку, а та пыталась вырвать ее изо всех сил.
— Эй, братан, оставь девушку! — опередил Парфена один из пацанов его бригады.
— А кто ты такой, чтобы мне указывать?
— Оба-на! Да мы крутые, да?!
— Да я тебя на части порву, лошара!
— Н-н-на!
Кулак чемодановского кореша впечатался в скулу луневского братка.
* * *
— Пошли все вон! Волдырь, останься!
Бац — оплеуха зоновского кореша отбросила Гришку в угол.
— Ты что же, падла, делаешь?! Я тебе пацанов доверил, а ты, урод, что творишь?!
— Мирон, я не виноват! Бузу они устроили!
— Э-эх, хорошо, что вчера ты мне не попался! Я бы тебя без базара замочил! Ты же мне всю малину обосрал! — сжал пудовые кулаки Мирон.
— Дай хоть рассказать!
— Базарь!
Гришка начал рассказывать, как все было.
— …Когда мочилово началось, я тормозить всех стал. Пацаны тормознулись, а я кричу: «Кто тут у вас старший?» А тот, белобрысый: «Кони, валите на улицу, иначе мы вас тут всех сделаем!» И ствол тянет! Это в нашем же кабаке! Ну вот и пришлось его уложить, пока он наших не пошмалял! Орал: «Лошары помойные!»
— Блин, ты же их «бугра» замочил!
— А чего же он такой гнойный? В чужом кабаке — как хозяин? Баклан тупой!
— Ладно, — Мирон как-то по-новому взглянул на Гришку. Равнодушно, холодно, совершенно без эмоций. — Через час стрела с луневскими. Рамсить сам за себя будешь.
Встретились они на шоссе далеко за городом. Луневские приехали масштабно, на пяти тачках. Мирон не взял никого — Гришка, водила и пара пацанов, тех, что были вчера в кабаке.
Парфен понял сразу, что при неудаче он станет козлом отпущения. Проклиная в душе и Тарасова, и самого себя, он настраивался на разговор. За всю дорогу Мирон сказал только одну фразу:
— Решать Козырь будет. Как он скажет, так и поступим.
Хоть Мирон и не признавал старую масть, но в третейские судьи «высокие договаривающиеся стороны» выбрали именно уважаемого всей Москвой законника.
Козырь внешне отличался от Севера и больше всего по внешнему виду напоминал седовласого патриарха. Такого, какими изображают святых на церковных иконах. Прибыл он к месту сборища на новеньком «Порше». В его сопровождении было всего два человека. Выслушав обе стороны, он задал только один вопрос:
— Кто первый ствол достал?
— Он первый шмальнул! — вытаращив глаза, заорал один из луневских братков, тыча пальцем в Парфена.
— Я не спрашиваю, кто шмальнул, — едва покосившись в сторону бойца, уточнил свой вопрос законник. — Я спрашиваю, кто первым вытащил ствол?
Луневские какое-то время молчали, зная, что первым вытащил оружие их бригадир. Но шила в мешке не утаишь, пришлось колоться.
— Захар, — обратился Козырь к лидеру луневских, — ты не прав. Увози свою бригаду. И вы езжайте.
Это касалось Мирона, Гришки и пацанов. Разборка закончилась. Обратно ехали так же молча.
— Твое счастье, — уже в офисе заметил Мирон, все так же скучно глядя на помощника. — Иначе не быть тебе живым.
— Я знаю, — коротко отозвался Гришка и неожиданно взорвался: — А что?! Всем ублюдкам рыла подставлять?! Пусть ноги вытирают?!
— Ты не плюй кипятком, — поморщился на его вспышку Мирон. — Знаешь, в какие бабки мне козыревское судейство обломилось?
— Отдать?
— Засохни!
На некоторое время повисла напряженная тишина. Григорий почувствовал, что в их отношениях с Мироном возникла глубокая трещина.
— Короче, — наконец нарушил молчание старший, — работаешь Квадрата завтра. Взрыв отменяется! Все, думай сам, утром расскажешь! — предупредил Мирон вопрос, прочитав его в глазах. — Да, — добавил он, когда Парфен уже собрался уходить, — переедешь жить к Моченому. Одному тебе оставаться нельзя — луневские точняк грохнут!
Парфен спрятал горькую усмешку и вышел. Он понял, что теперь сидит на плотном кукане. Моченый в бригаде занимал особое место, это был своеобразный спец по решению внутренних проблем в бригаде. Этакая служба безопасности и киллер по совместительству, два в одном флаконе. Сам выявлял, сам же и убирал. Почему корешок Слава решил подселить его именно к нему, у Гришки не было никакого сомнения — значит, он попал под подозрение. Поймав тачку, Парфен отправился на квартиру Татьяны.
С ее телефона договорился о встрече с Тарасовым. Встретились они во все той же забегаловке, что и в предыдущий раз. Выслушав доклад, Олег Андреевич надолго задумался.
— Убирать Квадрата будешь
