— Василиса, — сказал он вдруг совершенно серьезно. — Если ты сейчас скажешь, чтобы я ушел, я это сделаю. Давай все решим раз и навсегда. Сейчас.

— Я решу? — прошептала Вася, не в силах оторвать от него взгляда.

— Ты.

Вася с трудом закрыла глаза. Легче не стало: его взгляд представлялся ей и так. И он тянул сильнее, чем короткий поводок.

— Пусти.

Эрик послушно выпустил ее и даже отошел. Вася, не отводя от него глаз, сделала пару шагов назад, наткнулась на тот самый чахлый клен. Конь Эрика, привязанный к дереву, фыркнул: дескать, ну вы, хозяева, и идиоты…

— Отпустишь? — повторила Вася. — И сделаешь, как я захочу?

Эрик кивнул. Он слегка побледнел, но в его глазах теперь была та же решимость, которую чувствовала в себе и Вася.

— Честно-честно?

Эрик слабо улыбнулся.

— Обещаю.

Вася торопливо подобрала край сарафана, мельком удивившись, какого черта на ней именно эта одежда. И, отвернувшись, зашагала по болоту куда-то… обратно, в общем.

— На Ивана не наткнись, — сказал ей вслед Эрик. — Второй раз я тебя забирать не буду.

— Ну и не надо.

— Не буду, — повторил Эрик. И Васе, быть может, показалось, но его голос как будто задрожал.

А потом до нее дошло. Она вздрогнула, остановилась. Обернулась.

— Как ты меня расколдовал?

Эрик смотрел на нее — далеко она еще уйти не успела, и его лицо Вася видела хорошо. Сейчас — такое же, как на занятиях. Маска.

— Поцеловал.

— Но… я же помню, только поцелуй любви… и… нет?

Эрик молча посмотрел наверх, на затянутое тяжелыми тучами небо.

— Ты меня любишь? — нахмурилась Вася.

— Это очевидно, — Эрик окинул ее выразительным взглядом. — Ты не прыгаешь и не квакаешь, на тебе нет лягушачьей кожи. Еще вопросы?

— Ты смухлевал!

— Нет.

— Ты… Да быть не может! — вырвалось у Васи. — Почему?

— Почему не может? — усмехнулся Эрик. — Может — или на тебя бы уже вся империя охоту устроила, будь у них возможность смухлевать. Ты же видела, все не прочь… — Он не закончил.

— Кроме тебя, — тихо сказала Василиса. — Почему… почему… я?

Эрик каким-то чудом ее услышал и, слабо улыбнувшись, пожал плечами.

— Да мне и самому интересно. — Потом отвернулся. — Иди, Вася. Если уходишь — уходи.

Вася оглянулась на болото. Потом на Эрика. Снова на болото. Прикусила губу.

— Ты ведь будешь говорить мне, что делать, — простонала она. — Будешь контролировать. Воспитывать. Да?

— Буду, — кивнул Эрик.

Вася снова повернулась к болоту. Долго-долго на него смотрела.

— И еще я буду заботиться о тебе. Я клялся, — добавил Эрик. — Я серьезно собираюсь это делать. Я превращу твою жизнь в сказку. Я обещаю. — Его голос дрогнул. — Не… уходи, Вася.

— Ненавижу, — прошептала Вася, с тоской глядя на болото. — Как я тебя ненавижу!

И, отвернувшись, подобрав подол, бросилась к Эрику обратно. Перед глазами мелькнула его улыбка — и все: Вася кинулась ему на шею, Эрик еле успел ее подхватить.

— Ты очень красивая, — шепнул он.

— Что, не лгал портрет? — усмехнулась Вася. В его объятиях было так уютно…

— Лгал: в жизни ты куда лучше, — улыбался Эрик.

Вася положила ему руки на шею.

— Задушу, если посмеешь мне приказывать.

Эрик только улыбнулся шире и аккуратно подсадил ее в седло. Сам взобрался следом — позади. Прижал Васю к себе, взял поводья.

— Поехали домой.

Первый раз в жизни Вася не возразила. И даже не спросила, куда именно «домой» они едут. Какая разница?

* * *

Оказалось, в столичный особняк Кощеева. Вася его сразу и не узнала: вокруг дома на месте пустыря, утыканного то тут, то там могилами, раскинулся сад. Словно по заказу, солнце прошило тучи, и в ярких лучах засверкали каплями дождя на лепестках астры и георгины. Прихотливая решетка на беседке засияла, словно покрытая позолотой, а в пруд рядом степенно снизошла целая процессия уток.

— Как ты это сделал? — выдохнула Вася. — За три дня?!

— Хорошо работать в Магической академии, — усмехнулся Эрик. — Связи, знакомые… Коллега с факультета земли давно мне кое-что должна была…

Вася нахмурилась, но уточнять не стала, что это за коллега и что именно она задолжала, а также при каких обстоятельствах. Но очень хотелось.

Внутри тоже все сияло чистотой — да так, что дом было не узнать. Вася понятия не имела, что ковер у лестницы такой пушистый и яркий, а на втором этаже есть целая зеркальная галерея.

— Тут и будем жить, — сказал Эрик, провожая Васю на второй этаж. — Близко к академии, экипаж у нас тоже теперь есть… Слуг только нанять придется, это я еще не успел. И купить кое-что из мебели. И да, я рассортировал то, что было в подвале. И согласился сдавать академии напрокат… Теперь они мне на пятьдесят лет вперед должны… Ага, а вот и твой кабинет.

Вася посмотрела на огромный письменный стол, аккуратно расставленные на полках книги, коллекцию хрустальных лягушек и амулет-череп, висящий на специальной подставке. Потом, ничего не говоря, направилась дальше, к двери в глубине комнаты.

— А там твоя спальня, — добавил Эрик.

В спальне стоял гроб, крышка которого была укрыта ажурной вязаной салфеткой. На салфетке сидел мишка-зомби. Рядом ласково смотрел на Васю единорожек. Розовый. Милый.

— Этот не мой, — Вася ткнула пальцем в единорожка.

— Теперь твой, — улыбнулся Эрик.

Вася оглядела комнату. Художник разрисовал черепами и скелетами все стены, изобразив танец смерти — макабр. Вася оценила, потом поискала, к чему бы придраться. Не нашла и обернулась.

— А почему у нас не общая спальня? Мои папа и мама всегда спали в одной постели. И до сих пор иногда…

Она замерла: Эрик как-то нехорошо покраснел.

— Что?

— Вась, — криво улыбнувшись, сказал Эрик. — Тебе еще шестнадцать…

— Семнадцать скоро.

— В общем, до восемнадцати… никакой общей постели, — решительно закончил Эрик. — И не проси.

— Да я и не… А почему?

Эрик покраснел еще сильнее.

— Ты еще слишком молода…

— Для чего? — искренне удивилась Вася.

Эрик с таким же удивлением уставился на нее.

— Ты… мм, Василиса? Ты же знаешь, что… э-э-э… происходит между мужем и женой в брачную ночь?