значение, что она мне не поверила? — раздраженно поинтересовалась я.

— Заткнись уже, — пригрозил он. — От тебя требовалось только одно: ничего не говорить о сети.

У него вообще мозги имеются?

— Вопрос, который она задала, не касался сети, Эшер!

Он присел на кровать, нервно постукивая ногой по полу.

— А Лиам кто? Булочник по соседству? — иронично поинтересовался он. — Любая мелочь важна, когда речь идет о сети, Элла!

— Ладно. Но сейчас-то мы что можем сделать? Раз она в курсе, что я не знаю этого Лиама, — задала я встречный вопрос, уперев руки в бока.

Он бросил на меня мрачный взгляд.

— А сейчас ты сама в опасности, Элла.

Его слова взбесили меня, он просто параноик. Изобел не так уж интересовалась подробностями из жизни Скоттов, иначе она задала бы куда больше вопросов. Пришел Тат и забрался на колени к Эшеру. Тот чуть не выбросил собаку в окно. Его перекосило от отвращения, и он отогнал Тата.

— Нечего тут бояться, — заверила я, разведя руками. — Я все время дома, выхожу редко и всегда вместе с кем-то из вас. Ничего со мной не случится, и знаешь почему?

— Порази меня.

— Потому что Изобел плевать на девицу, которую она встретила на вечеринке как минимум месяц назад и которая не представляет ни малейшего интереса.

Он открыто надо мной потешался:

— Твоя наивность всегда меня потрясает. Есть еще что-нибудь, что мне следует знать?

Я замотала головой, но он не сводил с меня глаз.

— Я тронута тем, что психопат Эшер Скотт беспокоится о моей безопасности, — добавила я, пытаясь разрядить обстановку.

Он продолжал сверлить меня взглядом, потом вздохнул.

— Я и забыл, что ты зовешь меня психопатом, — заметил он. — Не слишком изысканное прозвище, мой ангел.

— Зато очень тебе подходит, и у меня в запасе еще куча других, — просветила его я, вспоминая о многочисленных прозвищах, которые я на него навесила со дня нашего знакомства.

В его глазах загорелся огонек любопытства.

— А знаешь, какое идеально подходит тебе? — лукаво спросил он.

Я пожала плечами.

— Невольница.

Я прожгла его взглядом, а он заулыбался до ушей, прекрасно зная, как я ненавижу это слово.

Затем он повернул голову к окну, став вдруг молчаливым и спокойным. Я стояла скрестив руки в ожидании, когда он заговорит или уйдет.

— Меня, возможно, не будет пару дней.

Я вскинула бровь.

— Зато тебе придется готовить только на себя, вот и радуйся.

— Надеюсь, что однажды я так разболеюсь, что тебе придется готовить ужин и прибираться без моей помощи.

— Ты никогда не прибираешься, — заявил он, — у меня всегда чисто. И можно подумать, что я никогда не готовлю.

У меня брови поползли вверх. Да как он смеет?

— У тебя чисто, потому что я все мою, когда мне скучно, — рявкнула я. — Тебе без разницы, потому что для тебя дом — просто место, где ты ночуешь! И когда ты что-то готовишь, у тебя ни фига не получается.

— По крайней мере, мне не нужно нанимать домработницу, — подмигнул обвиняемый. — А подгорают у меня только макароны.

— Домработница лично мне очень бы не помешала, — бросила я.

Он усмехнулся:

— Нет, я не буду платить кому-то за работу, которую могу сделать сам… или ты.

— Представь, что однажды я заболею, а тебя не будет. Что я буду есть, а, умник?

— Позвонишь Киаре и попросишь ее приехать?

Я покачала головой и бросила взгляд на собаку, раздосадованная отказом Господина-мне-на-тебя-плевать.

— Ты получишь домработницу только в том случае — подчеркиваю, только в том случае, — если меня не будет, а ты окажешься физически не в состоянии выполнять свою работу.

Я возвела глаза к небу. Психопат продолжал рассматривать меня с обычной кривой улыбочкой.

В конце концов, он встал и направился к двери.

— Уеду-ка я сегодня. А вернусь послезавтра.

Я кивнула, и он вышел из моей спальни.

Было полвосьмого утра, спать мне расхотелось. Я решила спуститься и приготовить завтрак в компании психопата, который варил свой кофе. Поставила в гостиной поднос с фруктовым соком, миской с хлопьями и двумя бутербродами для нас.

Он молча взял пульт и включил детский канал, который я обычно смотрела. Я с удивлением повернула к нему голову и увидела, как он втянул щеки, скрывая улыбку.

Входная дверь открылась, впуская Киару.

— Ути-пути! — воскликнула она при виде бегущего к ней Тата. — Где твои хозяева?

Заметив нас, она быстро подсела к нам на диван.

— Здравствуйте, мистер Скотт. Определились ли вы с выходным днем? — спросила она наигранным профессиональным тоном.

Он чуть улыбнулся, не отводя глаз от телевизора, и ответил:

— Сегодня, секретарша.

Пес вернулся к нам и устроился у меня на коленях. Пока я гладила его, возник вопрос, рожденный чистым любопытством:

— Как у тебя оказался Тат?

— Вы назвали его Татом? Отлично! — заулыбалась она. — Его подарили одному из членов сети, а тот не смог его оставить.

— Кто? — неожиданно заинтересовался Эшер.

— Лиам.

Глава тридцать четвертая. Расследователи

Ее ответ вызвал у моего хозяина внезапную реакцию. И спокойной ее никак нельзя было назвать.

— Что?! — заорал он, развернувшись к Киаре, которая вздрогнула одновременно со мной.

Он вскочил и схватил Тата, который испугался перемены его настроения и нацелился драпать. Рука Эшера впилась в курчавую шерсть. Он рассматривал каждый сантиметр собачьей шкуры. Не прошло и пяти минут, как он обнаружил крошечный аппарат, прикрепленный к ошейнику.

— Боже мой… — прошептала Киара, вытаращив глаза.

Он снова начал копаться в шерсти Тата, который вырывался из его хватки, жалобно поскуливая.

— Эш…

— Нет, — грозно рявкнул он, бросая на меня убийственный взгляд. — Звони Коулу.

Киара поспешно схватила телефон и начала искать номер врача. Эшер встал, не выпуская собаку из рук, и вынес ее на улицу. Вернувшись, он изучил приборчик. Его глаза расширились. Он повернулся к нам и сделал знак молчать.

К ошейнику Тата был прикреплен микрофон, который прятался в его курчавой шерсти. Кто-то шпионил за нами.

Психопат бросил прибор в стакан с виски, утопив тем самым шансы шпиона подслушивать наши разговоры.

— Дай-ка сюда, — приказал он, забирая телефон у Киары. — Приезжай ко мне с инструментами. Прооперируешь собаку.

И дал отбой, мрачно уставившись на Киару, которой явно стало неуютно.

— И тебя ничего не смутило? — холодно спросил он. — Для тебя это не было очевидно?

— Он тут ни при чем, я увере…

— Ты была уверена, что и с собакой все в порядке, — проскрежетал он. — Однако…

Я не вмешивалась в разговор, хотя горела желанием защитить Киару. Какой смысл ее ругать, она же не знала. Но я