Илья зашёл за угол, обнаружил мусорный бак и спрятался за ним. Прикрыв глаза, пустил Поиск. Спустя пару минут, Форма вернулась, неся информацию…, и такая бешеная волна злобы его окатила, что он поспешно развеял Поиск. Нет, этого не остановить так просто. Вражда у них долгая, укоренилась и подпитывается извне, вполне взрослыми людьми. Они же ограничивают эту вражду, играют группами скинов и рэперов, словно марионеточными армиями. Держат накал страстей на нужном уровне, но не дают им вылиться в массовые столкновения. Сейчас, паритет пошёл трещинами. Очень скоро две группы молодёжи схлестнутся, всё вышло из-под контроля и взрослые, игравшие в коричневые рубашки и Майн Кампф, вскоре выпустят последние ниточки контроля из своих рук. Будет настоящая охота на истребление, война, чем-то напоминающая столкновение вампиров.

Илья отправился домой. Он не сможет что-то тут сделать, не нарушив правил. Как человек, он не остановит конфликта, только сам станет объектом ненависти. А применить Силу и снизить накал страстей, значит поставить на репутации пятно, размером с самосвал. Никто не посадит на трон Короля, который так грубо плюёт на правила Нортумеса. Ведь никто не даст гарантий, что Король, так легко вмешивающийся во внутренние дела людей, не вмешается в такие же внутренние проблемы рас Нортумеса. А Нортумес, прежде всего, гарант мира и спокойствия, сумевший даже войны между расами загнать в рамки правил и норм. Никто не примет Короля, способного расшатать систему и обрушить шаткое равновесие в пучину новых кровавых распрей, сегодня, реальных лишь на страницах древних летописей…

А мама и правда возьмёт да розгами высечет.

Пусть разбираются сами, а он будет тише воды ниже травы, как обещал.

Поскорей бы закончилась грызня вампиров! Так хочется домой, к Диане…

С того дня упражнения с рапирой, стали обязательными, два раза в неделю по два часа.

Иногда с ним занимался отец, иногда мать. В один из дней, рапиру заменило полновесное боевое копьё эльфов — треугольный длинный наконечник на тонком, не шибко лёгком древке из молодых побегов Железного Дерева. За копьём последовали лук, двуручный меч, булава, колдовской посох. Использовали мамин, предварительно зачарованный ею, настроенный на Илью. Каким образом она это сделала, он понятия не имел — летописи уверенно утверждали — посох, однажды признавший Луну, больше никого к себе не подпустит, однако, как-то она сумела заставить боевой посох, признать и своего сына. Илья, впервые его коснувшись, чуть не потерял сознание — посох кипел от вложенной в него Силы. А потом снова был лук. Откуда только всё это оружие бралось…, но это всё семечки. Однажды мама решила, что он готов к более сложным упражнениям. В сути то же самое, только в боевом доспехе. Отец с тем согласен не был, из-за чего родители немедленно разругались в пух и прах. Наутро помирились, отец признал правоту мамы, и они вместе стали решать архиважный вопрос — какой доспех должен носить Илаутэ? Вопрос непростой, так как подразумевал не только фасон, расцветку, но и материалы, и способы зачарования отдельных частей. Тут они снова поругались. На этот раз крепко — неделю друг с другом не разговаривали. В итоге, конечно, помирились, но с мёртвой точки всё равно не сдвинулись. Предложение Ильи помочь с выбором, так как носить доспех, всё-таки ему, проигнорировали, заявив, что:

— Ты слишком мал что бы разбираться во всех тонкостях. — Это папа.

— Тебе ещё учиться и учиться, пока ты усвоишь какие Формы подходят для зачарования доспеха и какие материалы, лучше всего использовать, что бы Формы работали верно. — Это мама сказала. И оба не пожелали слушать его возражений. Осталось только положиться на их опыт и вкус. Всё-таки, в войне они разбирались, значит, по идеи, должны и в доспехах понимать…, ну, по идеи, оно по идеи и есть. Одним тихим вечерком, родители собрались, празднично оделись и ушли через портал неизвестно куда. Вернулись смурные, мрачные, чем-то сильно расстроенные. Не успел портал закрыться, как мама проворчала:

— Сам он идиот. — Помолчав, рыкнула. — А его жёлтый базальт вообще вымысел и не правда!

— Старый он стал. — Неуверенно проговорил отец. — Умом может, тронулся…, я не знаю…, ну, не мог я ошибаться! Драконий шлем — лучшая броня в мире! Что это вообще значит? — И гнусаво кого-то передразнил. — Вы смыслите в броне, не больше чем дендроиды. Старый козёл!

— Вот-вот. — Согласно кивнула мама. — Зря мы к нему пошли.

— Нэйти, давай отложим это? — Предложил отец, нежно обняв её.

— Ну как же…

— Через два года мы сможем посетить Последний Лес. — Анейо поцеловал жену в щёку и ещё крепче прижал к себе. — Там и пройдёмся по оружейникам и Лунам занимающимся боевыми зачарованиями. Давай, а?

— Ну, давай… — Тут его и заметили, выглядывающего из ванной. — Илья! Ты что там делаешь?

— Да я так… — Соврал подросток, подслушавший короткую беседу. — Умывался я. Спать собирался. — Мама хмуро на него глянула и укоризненно поцокала языком.

— Марш спать! — Грозно произнесла она, указав пальцем в сторону его постели.

В общем, о доспехе временно забыли.

Но помимо ныне обязательных тренировок с оружием, в его жизни добавилось хлопот — мама решила, что теперь, когда известен его не малый потенциал в управлении Силами, ему требуется больше упражняться в магии. К двум часам, оторванным от выходных, прибавилось ещё по два на субботу и воскресенье. В эти часы с ним занималась исключительно мама, упорно заставляя его творить самые разные Формы. Почему-то, получалось не лучше чем раньше. На третью неделю занятий, мама сдалась, вынужденно признав, что его дар пока раскрывается исключительно в моменты опасности, на волне сильных эмоций. Управлять Силами в спокойном состоянии Илья пока мог на весьма посредственном уровне.

— Ничего. Повзрослеешь, сможешь полностью задействовать личную мощь. — Уверенно заявила мама, когда очередная сложная иллюзия вспыхнула синим светом и развалилась на запчасти, которые тут же начали поглощать Потоки Сил. — Уже очень скоро. Лет через десять, может двадцать. — Илья кисло улыбнулся в ответ. Ничего себе скоро — десять лет, а то и двадцать… — Или тридцать. Ну, крайний срок через сорок лет.

Ещё лучше блин…

В школе всё устаканилось. Он сдружился с одноклассниками. Не сказать что сильно, но теперь с ним хотя бы здоровались и его увидев не морщили лиц. С девочками особо не общался — сам не спешил идти на контакт и они тоже спешить не собирались. Зато учителя его обожать начали — Илья прилежно учился, делал все домашние задания и отвечал по-любому уроку, минимум на твёрдую четвёрку. Его даже в пример другим ученикам начали ставить — пока он приватно не пообщался с каждым учителем. Попросил их не делать этого, чем сильно удивил.

Пришлось объяснять, что такое поведение учителей, только бесит учеников и разжигает в них огонёк ненависти к «зубриле». Странно, что за годы их практики, никто им не объяснил такой простой вещи. Ну, хоть к молодым учителям с таким разговором подходить не пришлось — эти и сами понимали, к чему ведут такие явные похвалы и выделения кого-то одного из толпы прочих учеников. Единственный учитель в школе, его откровенно терпеть не мог и явно презирал, хотя и старался скрывать своё отношение к нему — учитель физкультуры. Илья оказался самым слабым по успеваемости на данном уроке. Не в классе, нет. Во всей школе, он был единственным ребёнком, который за физкультуру получал исключительно тройки и двойки. Как сказал однажды физрук «я уже года три не то, что двойки, тройки не ставил за успеваемость!». А ему вот начал ставить, надо признать не от злобности своей, а вполне за дело. Илья мог бы решить проблему, множеством способов, включая Силу, но он, почему-то, решил этого не делать и честно получать свои колы. И на уроках прикладывал максимум усилий. Даже записался в секцию по каратэ, вспомнив давний совет Вовы.