— Звучит заманчиво, ваше величество, но я откажусь, — без колебаний заявил Дин и пояснил: — Я не зациклен на бессмертии, моя сила и магия меня вполне устраивают, и я предпочитаю иметь ум. не замутнённый жаждой крови.

— Лекси, я проиграл, — потрясённо заявил Ли, даже не глядя на меня. — Он идеален… Пиши письмо маме, я доставлю…

Дин удивлённо вскинул бровь, не понимая, что происходит, а я с радостным писком кинулась на шею императору.

— Спасибо. Ли, спасибо, спасибо, спасибо! — принялась я его зацеловывать в гладко выбритую щёку.

— Это тебе спасибо, малышка, — глаза Ли сияли от счастья. — Ты не представляешь, что ты для меня сделала… Для нас обоих… — посмотрел он на пребывающего в недоумении принца.

— Может, оставить вас сейчас одних? Ну. чтобы вы поднормальному поговорили? — немного успокоившись, предложила я.

— Нет, всё что мне было нужно, я уже понял, — Ли пытался держать себя в руках, но я чувствовала, насколько сильно он взволнован.

Прокусив вену на запястье, он поднёс закровившую рану к губам эльфа.

— Пей! — потребовал Ли. — Это не сделает тебя вампиром, не волнуйся. Я просто хочу убрать твои шрамы, — объяснил он с теплотой в голосе.

Дин молча подчинился, и я, не в силах сдержать любопытство, зашла ему за спину и с восторгом наблюдала, как застарелые уродливые рубцы исчезают прямо на глазах, превращаясь в идеально-шелковистую кожу.

— Так здорово! — не удержалась я от восхищённого возгласа.

— Что, рубцов больше нет? — слегка охрипшим голосом уточнил у меня Олдин.

— Нет, твоя спина идеальна! — подтвердила я и, не удержавшись, погладила её ладошкой сверху-вниз.

— Александра… — судорожно выдохнул принц, а из-за кровати донеслось грозное рычание пантеры.

— Ой, простите, — быстро отдёрнула я руку. — Я иногда сначала делаю, а потом думаю, — я быстро отошла от Дина в сторону, от греха подальше.

— А, метка… Она не вернулась? — с болью в голосе, и почти без надежды спросил мой принц.

— Пока нет, — загадочно улыбнулся Ли. — Одевайся! — отдал он ему следующий приказ.

Дождавшись, когда Дин накинет на себя рубашку и с эльфийской методичностью застегнётся на все пуговицы, Ли щёлкнул в воздухе пальцами, и тут же оказался облачён в расшитый золотыми нитями бордовый камзол с высоким воротом, такого же цвета брюки и сверкающие нарядным глянцем кожаные ботинки.

Встав перед Дином, император неожиданно опустился на колени, и в это время у окна открылся серебристый портал, из которого вышел Кай.

Застыв в ступоре, генерал дико озирался на представшую перед ним сцену: растрёпанная и замотанная в одеяло счастливая жена, притихшая у кровати пантера и взволнованный правитель всей Ксантарии, стоявший на коленях перед недавно приобретённым рабом Дином.

— Я, император Лисантиил Первый, прошу принца Олдина принять мою метку, стать моим сыном и унаследовать мой трон, — в звенящей тишине торжественно провозгласил правитель этого мира.

Думаю, эта картинка врезалась мне в память навечно: округлившиеся глаза Кая, отвисшая челюсть Дина и слёзы на глазах у Ли.

— Я… я принимаю вашу метку… отец… — отозвался пребывающий в шоке Олдин и тоже опустился, практически рухнул, на колени.

Из руки Лисантиила вылетел красный огненный шар размером с теннисный мячик, который проник под рубашку Дина в области спины, под левой лопаткой, и у меня не было ни капли сомнений, что теперь на коже эльфа появилась татуировка в виде короны.

Моё сердце разрывалось от счастья и осознания того, насколько грандиозное событие здесь сейчас происходит. А от вида того, как эти двое мужчин обнялись, сдерживая рыдания, — у меня у самой по щекам покатились слёзы радости и умиления.

Решив, что теперь-то уж точно Дину и Ли нужно побыть наедине — чтобы справиться с эмоциями и поговорить, я мягко взяла Кая под руку и повела его на выход. Генерал был настолько ошарашен происходящим, что безропотно пошёл за мной. А вслед за нами в коридор просочился и Рокси.

Сидевший на стуле в ожидании моего появления Теодор вскочил и с изумлением наблюдал, как взволнованная пантера сделала вокруг нас пару неровных зигзагов и рванула куда-то в неизвестном направлении, а ко мне повернулся бледный, до сих пор не пришедший в себя муж.

— Лекси, я что, случайно попал в иное измерение? Что за странности творятся в нашей спальне? — потрясённо спросил Кай.

— Ты разве не понял? — улыбнулась я. — Мир только что обрёл нового императора. Скоро об этом дне будут слагать легенды.

— Но как? — Кай продолжал изумлённо хлопать своими синими глазищами.

— Ну-у-у, Ли посетовал, что ему срочно нужен наследник, ибо ему уже тяжело выносить бремя магического щита этого мира. Он признался, что ищет молодого эльфа с королевской кровью, у которого мало родственников и стойкое неприятие рабства и кертингов. И я сказала, что у меня есть один такой на примете. Дин, — с невинным видом пожала я плечами, замечая, как округляются глаза у Теодора.

— Но это невозможно: он же раб! — потрясённо воскликнул генерал. — Ты вытащила его с невольничьего рынка! Аристократы, а уж тем более принцы, не могут быть рабами!

— Как оказалось, могут, — вздохнула я. — Особенно без метки. Настоящее имя Дина — наследный принц Олдин, сын Трейна Второго. Отец отрёкся от него несколько лет назад и собственноручно вырезал у него со спины символ королевской власти, заточил в подземелье и объявил всем, что принц умер. Его освободила армия Лисантиила, когда Ли стёр с лица земли его королевство.

— Я участвовал в этом походе на Торансию… — Кай пребывал в полном шоке. Стоявший за его спиной Теодор тоже. — Я видел, как император убил безумца Трейна. А теперь он усыновил его сына… Почему ты не сказала мне, кто он? — Кай поднял на меня пристальный взгляд васильковых глаз. — Неужели ты настолько мне не доверяешь?

— Дело не в этом, — возразила я. — Я считаю, что это не моя тайна, а Дина. А он не хотел афишировать своё происхождение, и называл себя просто Олдином из Южных земель. И, если бы он захотел, то сам бы тебе во всём признался. Но, допустим, я всё же сказала бы тебе о том, что наш новый раб — это на самом деле наследный принц без метки. Ты бы поверил? Выделил ему отдельные покои, обращался бы к нему «ваше королевское высочество», кланялся при встрече?

Кай задумался.

— Вряд ли, — признал мой генерал. — Без метки любой проходимец может назвать себя принцем.

— Потому и не сказала, — поставила я точку в этом вопросе.

Я умолчала о том, что у меня была ещё одна причина сохранять эту тайну: я помнила слова Микаэля о ревности Кая ко всем, кто не ниже его по положению. И мне хотелось избежать негатива Кая по отношению к принцу, который должен был одевать меня по утрам и раздевать вечерами, ведь, несмотря на статус раба, в венах этого мужчины текла королевская кровь.