Малена его не увидела, но догадывалась. Нетипичная реакция, не правда ли? Привыкайте, девушка, привыкайте. Это вам заняться нечем, а у меня дела, работа, забота…

А тем временем над ее головой…

* * *

– Давид, солнышко! Ты тоже здесь?

– Ирина Петровна, не были б вы матерью моего друга – украл бы и увез. Такую красоту грех не украсть! – Давид широко улыбался, показывая даже зубы мудрости.

И в ответ получил такую же улыбку. Понимаю, мол, что льстишь, но так приятно… ври дальше.

– А мы вот хотели пообедать с Антошей и милой девочкой. – Взгляд в сторону Малены был ну очень выразительным – и все равно пропал впустую, девушка как раз вытаскивала лист из сканера. – Я стою, жду сына, а тут меня окликает Иришка…

«Которая при полном параде аккурат в это время, в этом месте, совершенно случайно покупала тапочки…»

Матильда выразила ту же мысль, что читалась на лицах присутствующих. В версию Ирины Петровны не поверил никто, но и возражать не стали. Вежливые.

Хорошо, что Матильду не слышал никто, кроме Малены. Иначе драки не избежать.

Девушки обменивались короткими репликами.

«Судя по всему, она должна была присоединиться к нам. Чтобы ты прочувствовала свое ничтожество и несовершенство».

«А мы опоздали».

«А ты еще и отказываться начала…» – фыркнула Матильда на Малену.

«Что значит – начала? Я и не переставала!»

«Но кой черт сюда занес Давида?»

«У дураков мысли сходятся», – съязвила Малена, благо слышала ее только сестра.

«Тебе не кажется, что здесь слишком большая концентрация дураков? На квадратный метр?»

«Предлагаешь их покинуть?»

«Не дадут…»

Малена мысленно согласилась с сестрой. Нет, не дадут. Даже и смысла нет дергаться, только проиграешь позицию. Ждем…

Антон бросил взгляд на свои часы.

«Кажется, кто-то лоханулся», – съязвила Матильда. Малена только хмыкнула.

– Черт! Кажется, я вчера часы обо что-то… черт! Отстают, сволочи! Я думал, сейчас половина…

– Нет, солнышко, уже час дня, – пропела Ирина Петровна. – Так мы идем?

Антон замялся. Ненадолго, но…

– К сожалению, Малена отказалась составить мне компанию за обедом…

Реакция на это заявление у всех оказалась разная.

«Перевел стрелки, гад такой!» – злобно прошипела Матильда, посылая шефу лучи острого поноса. Мысленно, только мысленно.

Давид довольно ухмыльнулся, как бы говоря: «Я и не ожидал ничего иного».

Ирина Петровна вскинула брови. Что не так? Это – ее сын, и до сих пор устоявших не было, единички вроде Дины не в счет, их Антон тоже огулял.

Самой глупой оказалась Иришка. Она соблазнительно улыбнулась, взяла Антона под руку и нежно пропела:

– Может быть, не стоит уговаривать девушку? Если она такая несговорчивая?

И в следующий миг осеклась, потому что Малена подняла голову.

И на лице девушки, в ее глазах, жестах, позе каждый мог прочитать искреннюю благодарность.

Малена молчала. Но выражено все было так отчетливо, что Ирина Петровна открыла рот – и закрыла его, не в силах подобрать правильные слова. Те самые, которые позволят ей не выглядеть стервой или дурой.

Как было задумано?

Когда сын начал неоправданно часто упоминать о своей новой секретарше, она решила посмотреть на Матильду поближе. Посмотрела. Прониклась и решила доходчиво объяснить девушке, что Антон ей принадлежать не будет. Никогда.

Есть более достойные, красивые, умные, Ирочка, к примеру… Если бы все прошло по плану, сегодня же, униженная и оскорбленная, Матильда вернулась бы с обеда на работу, чтобы уволиться через месяц или два. Людям вообще не нравится видеть свидетелей своего позора. И уж тем более Антон бы перестал интересоваться девчонкой.

А вместо этого – что?

Что-то не то. И не по плану. И вообще – как реагировать-то?

Давид, будучи сыном своего отца, тут же воспользовался паузой.

– Тошка, просто отлично. Тогда я приглашаю Малену на обед, быстренько отпусти ее на час, и я верну ее к двум. Целой и невредимой.

Антон скрежетнул зубами. Что за наглость? Из-под носа добычу уводят, а взамен подсовывают почти семейный обед? Еще и издеваются? Что творится, я вас спрашиваю?! Куда мир катится?!

– Может, пообедаем все вместе? – попробовал он закатить последний шар в лузу, но не тут-то было.

Малена побледнела, но прежде чем она успела хоть слово сказать, Давид рассмеялся.

– Тошка, ты мой друг, и девушка у тебя прелесть.

Ирочка смущенно потупилась.

– И маму я твою люблю!

Теперь уже покраснела Ирина Петровна, вот ведь обаяние личности!

– Но нам с Малечкой есть что обсудить. Без посторонних ушей.

Антон скрежетнул зубами еще раз. И обратился непосредственно к Малене:

– В два извольте быть на работе.

«Наш выход?» – подколола Матильда.

Малена встала.

Но как она это сделала…

Тем не суметь, кто не ходил часами с тяжеленными книгами на голове, не тренировал осанку, не делал по пятьсот реверансов ежедневно, не впитал этих привычек с молоком матери, не осознал еще в колыбели, что он – элита…

Здесь и сейчас в кабинете стояла герцогесса Домбрийская. Женщина, которой предстояло править целой провинцией, которую с детства учили, дрессировали, которой внушали, что она – аристократка, и потому выше обычных людей. А еще – в ответе за них перед Братом и Сестрой. За них и за свою землю.

Малена стояла и смотрела. И волну равнодушного ледяного спокойствия, исходящего от нее, ощущали все присутствующие.

Девушка милостиво склонила голову, словно отпустив ситуацию, протянула руку Давиду с той же непередаваемой грацией аристократки невесть в каком поколении, вежливо улыбнулась.

– Благодарю за ваше любезное приглашение, господин Асатиани.

Чуть другая интонация. Жест. Взгляд… И представление обернулось бы непредставимой фальшью, провизжало бы ногтем по стеклу, заставляя корчиться от отвращения, сделало бы девушку смешной, а ситуацию глупой и гадкой. Но Малена не играла.

Она была самой собой в эту секунду. И Давид смог только предложить ей руку в ответ.

– Это честь для меня…

И вновь слова не прозвучали фальшиво.

Давид тоже понял, какое представление планировали разыграть. И восхищался девушкой, которая обернула ситуацию подобным образом. Причем не говоря почти ни слова…