Она просунула руки ему под рубашку и стала поглаживать мускулистую спину, а Фрэнсис обхватил ладонями ее грудь под рубашкой, перекатывая между пальцами напрягшийся от ожидания сосок. Из груди Энн вырвался низкий протяжный стон. Все ее чувства были атакованы сразу; она безнадежно запуталась в обрушившейся на нее буре ощущений. Ей хотелось большего… Она вцепилась в плечи Фрэнсису, притянула его ближе к себе. Он опрокинул ее на спину и, налегая всем своим весом, прижал к ложу из душистой травы. Его рука скользнула вниз, легла на ее бедро… И вдруг на Энн водопадом обрушились воспоминания о боли и унижении, пережитых по вине Кэмпбелла. Наслаждение, которое доставляли ей руки Фрэнсиса, мгновенно исчезло. Ее охватил безрассудный страх, она уперлась обеими руками ему в грудь и, отчаянно мотая головой, увернулась от поцелуя.

– Нет, Фрэнсис, я не могу, – заплакала она, отталкивая его, пытаясь приподняться и сесть. – Я не могу… я этого больше не вынесу!

Фрэнсис схватил ее за руки и прижал их к своему бурно бьющемуся сердцу.

– Энн, ты нужна мне, потому что я люблю тебя, – с искренней страстностью проговорил он. – Я не причиню тебе боли. Я хочу, чтобы ты узнала, какую радость доставляют друг другу мужчина и женщина, когда любят по-настоящему.

Энн отрицательно покачала головой, стараясь высвободить руки.

– Я уже знаю, на что это похоже.

– Нет, не знаешь. Энн, взгляни на меня.

Она перестала вырываться и неохотно, против воли, подняла на него глаза.

– Послушай меня, милая. То, что бывает между мужчиной и женщиной, когда они любят друг друга, совсем не похоже на то, что тебе пришлось пережить. Тебе понравилось, как Кэмпбелл тебя обнимал, прикасался к тебе?

Энн возмущенно вскинула голову.

– Разумеется, нет!

– Но разве ты можешь сказать прямо сейчас, глядя мне в глаза, что тебе не понравилось, как я тебя обнимаю и целую?

И опять она покачала головой.

– Все совсем по-другому, милая. Перестань думать о том, что было, и ты поймешь. – Фрэнсис снова привлек ее к себе. – Я не хочу, чтобы ты меня боялась из-за того, что этот подонок взял тебя раньше. – Он откинулся назад и заглянул ей в глаза. – Позволь мне любить тебя, Энн. Я хочу разогнать твои страхи раз и навсегда.

Ее стиснутые кулачки, упиравшиеся ему в грудь, наконец разжались, Энн нерешительно погладила его по лицу.

– Верь мне, Фрэнсис, я люблю тебя, – прошептала она. – Я знаю, что с тобой все будет по-другому, но все равно… мне страшно.

Фрэнсис провел губами по ее лбу, легко прикоснулся ко рту, все еще вздрагивающему от испуга, потом опять бережно опустил Энн на одеяло и стянул с нее мешковатые мужские штаны. Она лежала перед ним обнаженная, у него перехватило дух от ее красоты. С трудом переведя дыхание, Фрэнсис мысленно поклялся себе, что исправит зло, причиненное Кэмпбеллом.

Сбросив сапоги и остатки одежды, он вытянулся рядом с ней на одеяле и обнял ее.

– Как ты прекрасна, любовь моя, – прошептал он, – как прекрасна…

Фрэнсис нежно развел языком сомкнутые губы Энн, и она покорилась его воле, медленному поглаживанию его рук, оставляющих за собой пламенный след у нее на коже. Страшные воспоминания, терзавшие Энн, отступили перед ласковой силой Фрэнсиса. Она обхватила его голову и невольно выгнулась ему навстречу. Ее кожа пылала, по жилам тек жидкий огонь, она вся содрогалась от желания.

Фрэнсис ласкал ее с утонченной нежностью, стараясь всеми известными ему способами разжечь в ней страсть. Он обвел ладонью соблазнительную округлость бедра, коснулся мягкого треугольника волос у нее между ног, и это прикосновение взволновало ее больше, чем она когда-либо могла вообразить. Энн тихонько вскрикнула, не сомневаясь, что, если он немедленно не прекратит эту пытку, все ее нервы лопнут, как чересчур сильно натянутые струны. Ее пальцы вплелись ему в волосы, она прильнула к нему и ответила на его поцелуй со всей страстью, на какую была способна. Когда он накрыл ее своим телом, она позабыла обо всем. Ею владело одно-единственное всепоглощающее желание: слиться с ним воедино.

Фрэнсис стиснул зубы, чтобы удержаться от соблазна разом покончить с невыносимым напряжением, разрывавшим его на части. Он овладел ею медленно и начал неторопливо двигаться у нее внутри, только когда почувствовал, как ее бедра сами поднялись ему навстречу.

Энн показалось, что все на свете потеряло смысл – все, кроме насущной потребности утолить жажду, которую Фрэнсис так искусно возбуждал. Она громко застонала, изо всех сил вцепившись в его плечи, пока он проникал в нее все глубже и глубже, увлекая ее за собой на головокружительную высоту. Наконец внутри у нее что-то взорвалось с неистовой силой, ее тело, поднятое на гребень волны страсти, сорвалось и закружилось в бурном омуте наслаждения.

* * *

Несколько секунд Энн лежала неподвижно. Когда ее дыхание постепенно выровнялось, она попыталась привести в порядок свои чувства, но скоро оставила это бесполезное занятие. Фрэнсис крепко обнимал ее, его горячее дыхание согревало ей шею. Она положила голову ему на плечо, ее пальцы запутались в жестких завитках волос у него на груди. Все ее существо было проникнуто блаженным умиротворением.

«Ничто на свете не может сравниться с этим чувством, – удивленно подумала Энн. – Ничто даже в отдаленной степени его не напоминает!»

Фрэнсис неожиданно усмехнулся:

– Ты уже готова начать все сначала, любовь моя? Черт возьми, этак ты меня заездишь до смерти.

Он схватил ее блуждающие пальчики, поднес их к губам, а потом медленно, с чувством поцеловал ладонь. Энн радостно рассмеялась, довольная собой, своим возлюбленным и всем окружающим миром.

– Мне даже во сне не снилось, что это может быть так, – призналась она, улыбаясь в темноту.

– Я знаю. – Он ласково погладил ее по бедру. – Когда я вез тебя в Кеймри, ты всю дорогу сражалась со мной, как львица. Но я чуть ли не с самого начала знал, что все будет именно так, как получилось.

Энн улыбнулась.

– Но ты держался так враждебно! Только не говори мне, что ты уже тогда был в меня влюблен.

– Это верно, в то время о любви и речи не было, – с приглушенным смешком признался Фрэнсис. – Скажем так: к тому времени, как мы добрались до Кеймри, я уже был от тебя без ума.

Он обнял ее и прижал к себе так крепко, что у нее перехватило дыхание. Энн блаженно улыбнулась.

– У меня уже тогда сердце подпрыгивало всякий раз, как я смотрела на тебя, – сказала она. – И я хотела, чтобы ты меня поцеловал, задолго до того, как ты на это решился.

– Жаль, что я такой застенчивый увалень, – сокрушенно вздохнул Фрэнсис.

Их ноги сплелись, он ловко перевернулся, и тело Энн снова оказалось под ним.

– Пожалуй, нам лучше наверстать упущенное, – шепотом предложил Фрэнсис.