— Это заколка? — Анди ещё раз осмотрела розочку, увидела, что снизу торчит какой-то штырь с крючком. — Не надо, я вижу, как она крепится.

— Крепи — и пойдём веселиться. Возьмём деньги, что дал тебе тот мужик. На полноценный ночной кутёж всё равно не хватит, но двадцать гридов лишними не бывают.

Солнце уже село, когда девушки приблизились к корчме "Завсегдатай". Как и все заведения подобного типа, она была груба, похожа на бастион и обставлена крепкой мебелью. Стражники-то часто разнимают разные драки, но и самим иногда в них ввязаться хочется. Быть на стороне порядка уже опостылело.

— Что-то крику много, — заметила Анди, как бы ненароком касаясь локтя подруги. По вечернему городу идти было не так интересно, как по дневному. Теней гораздо больше, странных типов — тем более. И как-то… не по себе. Каково здесь ночью, Анди решила не думать. Всё равно скорее всего ночью они и будут возвращаться. Но клинки у пояса подруги, а также воспоминания о её бое с Мастером Алкебаком вселяли в Анди уверенность.

— Пошли, — велела Телуна и рванула на себя тяжеленную дверь.

Как и следовало ожидать — всё забито и нет ни одного свободного места. Разве что краешки лавок. Удивлённые взгляды стали радостными, потом послышались какие-то хихиканья. Стражники бессовестно пялились на двух девушек — одну какую-то излишне самоуверенную, вторую — явно испуганную и жавшуюся к первой.

— Чего смотрите, мальчики? И никто не пригласит за свой столик? — Телуна лучезарно улыбнулась всем, так, как умела только она. Стражники наперебой стали звать девушек к себе: от матёрых ребят со шрамами на лицах и бородами до юных стройных парнишек лет девяти.

— Это что, шлюхи ваши лучшие? — громко спросил какой-то грубый, но явно женский голос. Понятно, воительница из гарнизона. Мужики вокруг неё громко захихикали. Телуна повернулась в ту сторону.

— Вас угнетает, что внимание коллег обращено не только на вас, леди?

Все заржали ещё пуще. Анди поняла, что скоро оглохнет. Она всегда считала людей из гарнизона или из гвардии благородными воинами, утончёнными и воспитанными. Те редкие ребята, что останавливались ненадолго в Ренби и не соответствовали этому идеалу, считались случайностью. Но, оказывается, девушка была далека от истины.

Наконец Телуна остановилась возле столика, где сидело только трое ребят. По возрасту — лет двенадцать, вроде не сильно пьяных, более располагающих к себе, чем остальные. Рядом с ними на лавках были свободные места, просто никто не присоединялся к уже сложившейся компании.

А ещё один из них, тот, что сидел ближе к стене рядом с товарищем, был Ингером. И он улыбку из себя выжимал силой, в то время как его друзья не могли от неё удержаться.

— Привет! — удивлённо поздоровалась Телуна. — Мы, кажется, с тобой виделись недавно, на воротах? Мы въезжали в город.

— Ммм? — он сделал вид, что не помнит. — Может быть… вы были в карете?

Пытается делать комплименты. Телуна хмыкнула про себя, но внешне просто лучилась радостной улыбкой.

— О нет, что ты! Просто были по-другому одеты. Я Телуна. Это моя лучшая подруга, Зиманди, или просто Анди.

Её сосед представился Грамером — широкий мужественный парень со смуглым лицом и чёрными волосами. Тот, что сидел между Ингером и Анди, был Дортом, самым тонким из всех, но с очень хитрым прищуром голубых глаз.

— Мы вот день рождения отмечаем, — сказала Телуна. — Решили, лучше сделать это в хорошей компании настоящих мужчин.

И она заискивающе подмигнула Ингеру.

— Поздравляем вас, леди Зиманди, — Дорт взял ручку девушки и поцеловал её. Анди смутилась, но вспомнила, что Телуна велела вести себя свободно, и улыбнулась в ответ. На Ингера ей смотреть не приходилось — Телуна предусмотрительно усадила подругу на ту же лавку, что и он, через одного человека, а сама уселась напротив.

Говорить, у кого именно день рождения, не было нужды. Светлые волосы могли быть только у людей, родившихся летом. Точно так же зимой рождались лишь черноволосые, восхождением — только с рыжими, а захождением — только с каштановыми волосами. Не считая оттенков, конечно — цвета могли быть тёмными, светлыми и разными, но их суть сохранялась. Любой бы сказал, что Телуна родилась захождением.

— И подарка у нас нет, какая досада… — печально покачал головой Грамер.

— Ну что ты, не волнуйся, — Телуна посмотрела на него снизу вверх, прямо из-под его плеча, и парень явно испытал какое-то странное чувство. Телуна видела это в его карих глазах и упивалась произведённым эффектом. — Сегодня мы угощаем. Корчмарь! Прай имеется?

Те, кто слышал это, ахнули. Прай было не зазорно пить даже господам. Конечно, королевские напитки бывали и получше, и подороже — но чаще всего прай подавали только в крупных городах и далеко не в каждом заведении.

— Да пару бутылок будет, — важно сообщил корчмарь, явно гордясь этим.

— Тащи две! — распорядилась Телуна. Потом уставилась в стол и забормотала под нос. — Сорок… значит, примерно тридцать… шестьдесят… нормально. Можно даже камень использовать.

Из заплечного мешка был вынут драгоценный камень на сотенку гридов. Стражники покосились на девушку с уважением, но без удивления: одета красиво, богато — явно дочь какого-нибудь господина, от скуки промышляющая ратным делом и гулянками с симпатичными ребятами из гарнизона. Впрочем, может, никакой она не воин — клинки так, образу придать.

— Ну что, красавчики? — девушка подмигнула сидящим напротив Дорту и Ингеру. — Осилим две бутылки?

— Да мы и три осилим, с нашим-то товарищем! — черноволосый Грамер глянул на хитрого Дорта. — Этот хиляк может в одиночку бутылку выдуть, его из наших только старый Ферн может переплюнуть да Криворукий.

— И Марадон, — важно покивал Ингер. Он начал немного успокаиваться, хотя до сих пор не понимал, что это за девушки такие. Почему Анди спокойно сидит в его компании, после произошедшего? И знает ли обо всём её подруга?

— И Марадон, — согласился Грамер. — Две бутылки — ерунда!

— Видно, старина Дорт давно не встречал достойных соперников, — Телуна поставила локти на стол и подалась вперёд, уставилась в синие глаза. — А, красавчик? Спорим на сотню гридов — ты меня не перепьёшь!

Долю ации молчали все трое, молчавшая ранее Анди стала молчать ещё сильнее. Те, кто слышал наглое заявление за соседними столиками, прекратили разговоры.

Потом раздался громогласный смех Грамера, хихиканье Дорта, какое-то покашливание из-за спины, хохот и визг давешней женщины-воительницы.

— У тебя есть лишняя сотня? — наконец спросил Дорт, которому был брошен вызов.

— У меня камешки, ты видел, — Телуна кивнула на корчмаря, который уже поднёс к столику две желанных бутыли, и опустила в