Его захватил навязчивый порыв, которого он не понимал. Николас резко дернул шнурок, пытаясь сорвать его с шеи, потом потянулся развязывать узел.

– Так ты только подбрасываешь дров в огонь, сжигающий тебя, – заметила вернувшаяся с охоты Ли Минь. – А не тушишь его.

Он ослабил хватку, но не отвел руку. Потом приподнялся, собираясь готовить то, с чем она вернулась.

– Это напоминает мне одно сказание, – как бы между делом бросила Ли Минь, не успел он встать на ноги. Она сидела между ним и костром, отбрасывая на него длинную тень. – Хочешь послушать?

Он не особенно хотел, но неопределенно буркнул, зная, что она все равно не отстанет.

– Много-много лет назад у императора Янь Ди была дочь, Нюйва. Красивая и изящная, словно журавль, но упрямая, как бык. Кроме того, она любила плавать и часто выбирала Восточное море за его неукрощенную красоту. Думаю, ты понимаешь, к чему я, да?

Он нашел в себе силы лишь что-то пробурчать. В груди было слишком тяжело, чтобы говорить.

– Но случилось несчастье. Однажды во время купания она утонула. Воля ее, однако, оказалась столь сильна, что она не сдалась, не смирилась до конца. Она выскочила из воды и превратилась в птицу Цзинвэй – видел таких? Внушительные: серый клюв, красные лапы? Ладно, не важно. Так или иначе, она решила отомстить за свою гибель. Каждый день она летала и собирала камешки и ветки в Западных горах и кидала их в Восточное море, желая заполнить его и не дать утонуть другим. Она так и не отказалась от своей затеи и продолжает засыпать море и сегодня.

Николас полностью перевернулся на другой бок, когда понял, что сказание подошло к концу.

– Значит, задача была непосильной. И какую мораль я должен извлечь из всего этого?

Ли Минь пожала плечами.

– Извлекай, что хочешь, Картер. Целью моего рассказа было отвлечь тебя ровно на столько, сколько требовалось, чтобы подать обед, и эта задача вовсе не показалась мне непосильной.

Николас сел, выпрямился, возмущение пробивалось в нем сквозь серый лабиринт сознания.

– Я же сказал, что приготовлю! – какая от него польза, если он не может выполнять свою часть работы.

– Возможно, тебя удивит, но я не очень люблю мясо, пересушенное и подгоревшее настолько, что его можно спутать с горелой деревяшкой, – заметила София, поворачивая освежеванных кроликов на вертеле.

– А как иначе убедиться, что оно готово?!

Обе женщины бросили на него по лучшему жалостливому взгляду каждая. Несмотря на урчание в животе, он взял свою долю мяса с неохотой, проистекавшей исключительно из самолюбия. Закончив, он принял предложение Ли Минь поспать первому и нести вахту после. Дополз до подстилки, повернулся спиной к огню, пристроив голову на руку, и глядел на далекие горы. Вскоре Николас провалился в сон, не обращая внимания на теплую хватку золотой удавки на пальце.

Звон металла прорезал тишину, за ним почти тотчас же последовал второй.

– … лучше, лучше, но не наклоняйся ты так, когда делаешь выпад. Нет! Налево! Да!

Николас с трудом выбрался из сна, не понимая, действительно ли слышит голос Ли Минь или тот ему снится. Перевернувшись на спину, он взглянул через костер на две легкие тени, сражавшиеся на мечах.

– Бесполезно, – простонала София. – Мне никогда толком не научиться.

– Ты прекрасно справилась, как и со всем, что я показала тебе сегодня вечером, – в голосе Ли Минь слышалась улыбка. – Ты движешься словно кошка – вся шелк и сила. Скоро станешь лучше меня, и мне придется послеживать за своим золотишком.

– Без шансов, – ответила София через мгновение, явно с легкой обидой на жизнь.

– Ты превосходный боец, – настаивала Ли Минь, садясь на землю и кладя меч себе на ноги.

Миг спустя София тоже опустилась на колени, положив оружие на ближайшее одеяло.

– Просто… я была лучше… до этого, – она показала на глазную повязку.

– А, – только и сказала Ли Минь.

– Мир выглядит по-другому. Поначалу я думала, это всего лишь мое воображение, жалость к себе и все такое. Но все на самом деле так: тени и блики расслаиваются, цвета кажутся плоскими. И восприятие, насколько предмет далеко или близко, ухудшилось. Но главная беда – слепое пятно.

Николас закрыл глаза, вздыхая. Он ожидал чего-то подобного и почувствовал себя виноватым, что не пытался помочь ей преодолеть увечье тем или иным способом. Приняла бы она его помощь – это другой вопрос, но он должен был попытаться, черт возьми!

– Вставай, покажу тебе кое-что, – скомандовала Ли Минь. Зашуршала одежда, по пыли затопали ноги. – Прими свою обычную стойку.

Когда София отставила левую ногу назад, выдвинув правый бок вперед, Ли Минь цокнула языком и изменила ее стойку на противоположную, скользнув пальцами по коже девушки и обхватив – на мгновение ее тонкое запястье.

– Деремся во всех направлениях, да? Сменить позицию, чтобы здоровый глаз оказался сзади, может быть полезным. Однако думаю, тебе станет еще удобнее, если ты будешь быстро переключаться вперед и назад, вот так…

Быстрая и легкая Ли Минь, бросаясь из стороны в сторону, кружила вокруг Софии, постоянно меняя стойку, чтобы ее левый глаз, который она держала закрытым, не оставался впереди надолго.

– Выглядит, как будто ты танцуешь, – сказала София, выразив словами восхищение Николаса. Потом попыталась воспроизвести движения. Сперва впав в уныние от собственной неуклюжести, она быстро приспособилась следовать за каждым шагом Ли Минь. И начала улыбаться.

– Чувствую себя немного глупо, – призналась София, возвращаясь на одеяло и выпуская из рук оружие.

– У тебя просто не было времени привыкнуть, – сказала Ли Минь, накрывая мягкой ладонью запястье девушки. – Со временем станет лучше. Тебе следует знать: существует бесчисленное множество рассказов о воинах, которые получили похожие увечья и преодолели их. Одному полководцу из моей страны, как рассказывают, в глаз попала стрела. Но вместо того, чтобы рухнуть на землю, он вытащил стрелу и съел наколотый на нее глаз.

– Отвратительно даже на мой вкус, – рассмеялась София. – И ты сама знаешь, что, скорее всего, он таки рухнул на землю, вопя, как ребенок. И кто бы стал его винить?

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – ответила девушка, и на какое время они, казалось, увлеклись игрой в избегание взгляда друг друга. Ли Минь неожиданно проговорила:

– Твое лицо по-прежнему окутывает тень. Что тебя тревожит?

Вместо того чтобы отстраниться, София скользнула пальцами вверх по руке другой девушки, сдвигая свободный рукав, чтобы коснуться бледной кожи. Она наклонилась вперед так близко, и Николас на мгновение подумал, что она прижмется лбом к плечу китаянки.

– Ты серьезно говорила насчет мести? Что выжить не удастся?

Глубокий вздох.