сливаемся с ним, и я слушаю, эти причмокивания, с которыми член проникает мне внутрь, и не выдерживаю.

Сама тянусь к нему ближе, приоткрытым ртом впечатываюсь в пухлые губы. Руками обвиваю его шею.

Долгая заминка, и только сердце стучит быстро-быстро, а потом его горячий язык врывается в мой рот, и крепкие руки сжимаются на бедрах.

Он ускоряется, мы целуемся, сильнее обнимаю его и захлебываюсь, вгрызаюсь в его рот и наслаждаюсь, каждым движением, и тягучее хлюпанье перерастает в громкие шлепки, он вбивается в меня, с оттяжкой и на всю длину, и я жмурюсь.

- М-м-м, - протяжно мычу ему в рот и трясусь под его диким напором, это не секс уже, я не знаю, что это, меня дерут, как козочку, настойчивый язык сплетается с моим, я самочкой себя ощущаю в руках неутомимого зверя.

Мои запястья кто-то сжимает, заставляя разжать объятия и выпустить Ника. Мои руки тянут вверх, и я открываю глаза. Верчу головой, уворачиваюсь от поцелуя, и падаю в подушки.

Ник замедляется и поднимает голову.

Фокусирую зрение. И вздрагиваю.

Над нами нависает недвижимая тень.

Виктор стоит возле спинки кровати и держит меня за руки. И не видит меня, он смотрит на младшего брата. А тот на него.

В ушах шумит, и горит вспотевшее лицо. Член внутри меня дергается, братья молчат. Они читают друг друга по взгляду, понимают без слов, я вижу эту войну и переговоры в тишине.

И съеживаюсь, и сжимаю член, когда спустя бесконечные секунды они оба опускают глаза на меня.

Ник, не отрываясь от моего лица, плавным толчком входит глубже.

Его глаза блестят.

Тихо вскрикиваю и глохну, и комната расплывается, о чем они договорились знаю, один не хочет останавливаться, второй ждет, чтобы занять его место.

Это так прозрачно, напряжение в воздухе висит, и всех их мысли будто огненными буквами горят перед глазами.

- Нет, хватит, - облизываю пересохшие губы и дергаю руками, извиваюсь под тренированным мужским телом, горячим и вспотевшим, сводящим меня с ума, - хватит, уйдите, нет.

- Алиса, все хорошо, - шепот Ника змеей заползает в уши. Он опирается на руки и медленно двигается во мне, - не бойся, все нормально. Он просто смотрит.

Просто смотрит.

Поднимаю взгляд на Виктора и замираю, его глаза совсем почернели, они как раскаленные угли, обжигают и клеймят меня, бессильную на кровати.

Он все это видит, как его брат на мне двигается, как губами впивается в шею, Ник целует, и я всхлипываю, от удовольствия и страха.

- Расслабься, лапушка, - губы Ника скользят по виску, - это только одна ночь. Никто тебя не обидит. Не думай.

Неотрывно смотрю на Виктора, в его глазах возбуждение и злость, я не могу мысли в кучу собрать, знаю лишь - мы втроем здесь заперты, я в постели голая, стоп-крана тут нет просто, и мы обречены.

Закрываю глаза, и тянусь к Нику, чувствую, как Виктор хватку ослабляет, руки затекли, и они падают на широкую мужскую спину.

Пусть смотрит, если хочет, пусть - меня от этого решения подбрасывает, всем телом дрожу и принимаю глубокие нетерпеливые толчки, пальцами впиваюсь в плечи Ника, покатые и влажные, и вскрикиваю, громче и громче, он двигается быстрее, и шлепки звучат на всю комнату, на нас смотрят, я сдаюсь.

Сжимаюсь и содрогаюсь от импульсов, что все тело простреливают, Ник глухо охает и сгребает в кулак мои волосы, меня под ним скручивает, под закрытыми веками вспыхивают разноцветные точки.

Выгибаюсь в спине и бросаюсь в подушки. Слабо взвизгиваю, когда Ника грубо, рывком, толкают с меня, и член выскальзывает, Ник перекатывается по смятым простыням.

И меня придавливает к кровати загорелое и мускулистое тело Виктора.

Виктор просто отпихнул брата.

Все еще содрогаюсь от оргазма и вскрикиваю, когда его толстый член плавно заполняет пустоту во мне, легко проскальзывает глубже. Виктор хватает мои руки и пригвождает меня к кровати.

Глаза закатываются, и сердце стучит в ушах, охаю и изгибаюсь, когда он выходит, и сразу, с силой, вколачивает меня в постель. Крепче сжимает мои руки, и снова выходит, и врывается в меня, без пауз, на скорости, и в усыпанном светильниками потолке я вижу звезды.

Кратко рыкнув, Виктор поднимает меня за шею, большим пальцем оттягивает нижнюю губу и давит, заставляя посмотреть на него.

Он что-то спрашивает, я не слышу, мне не дали в себя прийти, он берет меня, нетерпеливо и яростно, твердым членом, как молотком, вбивает в постель.

Теряюсь в мыслях и чувствах, слабо понимаю одно лишь - это черное возбуждение под запретом должно быть, я лежу на смятых простынях, под этим бешеным мужчиной, а пару минут назад кончила под его братом.

- Убери, уйди, - слабо ерзаю и отворачиваюсь, горячо и стыдно, и этот стыд окрашивает желание багрово-красным, ощущаю, как каменный член трется во мне, меня пробивают, нанизывают, с каждым толчком шлепки вспотевшего тела становятся громче, звонкие и порочно-грязные.

Смотрю в напряженное лицо Виктора, он цепко смотрит в ответ, удерживает мои руки над головой, вжав в спинку кровати.

Мне страшно и хорошо, как первой женщине в раю, я искушению поддалась, и грешна теперь, на землю спускаюсь опороченная, со стонами и всхлипами.

- Уйди, - повторяю громче и дергаюсь, вырываю руку и замахиваюсь.

Звонко бью его по лицу.

Его глаза чернее ночи темной, отпечаток моей ладони на щеке наливается красным. Его губы складываются в дьявольскую улыбку. Он сдавливает мою ягодицу и резко толкается членом до самого корня.

Вскрикиваю и бью по другой щеке, кровать скрипнув, покачивается. Виктор удерживает меня за шею и вколачивается, быстрее и быстрее, я в беспамятстве сыплю пощечины, и кричу от удовольствия и страха, он сейчас порвет меня, растерзает здесь, как голодный зверь.

- Еще, еще, еще, - это я кричу, словно со стороны слышу, свой голос, что на хрипы срывается, и мужское рычание, он кусает мою нижнюю губу, языком затыкает рот.

Отвечаю на поцелуй, отчаянно и грубо, стискиваю его за шею, вплотную прижимаю к себе. Давлюсь чувствами, которые ищут выход, ногами обвиваю крепкие мужские бедра, и крики в горле вибрируют, зубами треплю пухлые губы и содрогаюсь от яростных толчков внутри меня.

Он вдруг поднимается, и я вместе с ним, он переворачивается и падает на спину, звонко шлепает меня по ягодицам.

И я отрываюсь от его рта, выпрямляюсь.

Сверху сижу на нем, на его члене.

Полуопущенные густые ресницы, жадный