С пристани виднелся поселок, составленный из небольших коробок-домов. Иностранные туристы здесь все-таки были, скорее всего, англичане: кто-то читал книгу, кто-то пил кофе по-турецки, а кто-то дремал в кафе на тахте под огромным эвкалиптом…

За поселком расстилались зеленые холмы, и там, где заканчивались дома, высились исторические руины. Из любой точки хорошо просматривался полуразрушенный античный театр. Дивный, полный умиротворения рай на земле!

Профессор понял: это то, что нужно, и решил сам сходить на берег. Мерьем лежала, лишь время от времени поднимала голову, чтобы посмотреть, куда они плывут, а потом снова погружалась в сон. Джемаль с виду безразлично наблюдал за происходящим.

Профессор поблагодарил смуглых ребятишек, которые помогли зашвартовать судно, и сказал, что немного позже они придут в ресторан, чтобы поесть рыбы, а пока зашел в кафе, расположенное в тени эвкалипта толщиной в три обхвата, с раздвоенным стволом.

Профессор заказал подслащенный кофе по-турецки. Было так приятно в этот утренний час сидеть в кафе на открытом воздухе и смотреть на зеленеющую морскую гладь! Он вспомнил о смешном мальчишке, общавшемся с ним вот в таком же кафе словами из английских песен, и улыбнулся.

Он сбрил бороду, и теперь его уже не принимали за иностранного туриста.

Парусник маячил у него на виду. С места, где он сидел, Профессор мог видеть Мерьем.

Хотя здесь встречались иностранные туристы, это место еще не стало модным. Что ж, это и к лучшему. Он не любил модные курорты, это был какой-то ад. В маленькие деревушки набивались огромные яхты, в аэропорту непрерывно садились и поднимались самолеты, доставляющие туристов к фешенебельным отелям, владельцы яхт мотались по воздуху на вертолетах, а носы яхт, яростно вспенивая воду, нарезали круги. Это движение напоминало ему атаку на Пёрл-Харбор.

Из каждого отеля и ресторана на побережье неслась своя оглушительная музыка, тяжелые ритмы диско смешивались друг с другом…

И он снова осознал, как сильно изменился с того времени, как вышел в путешествие, до настоящего момента. В прежней жизни они с приятелями часто приезжали и развлекались в разных пафосных местах. А теперь вещи, которые не беспокоили его раньше, так и бросались в глаза. И в уши.

Однако эту деревушку, затерянную на берегах Эгейского моря, еще не успели испоганить. У прибрежного кафе дремали ленивые собаки, время от времени, открыв один глаз, они смотрели на прохожих, но никого не трогали и их никто не трогал. Это было место, где жизнь текла медленно.

Размышления Профессора прервало приветствие хозяина кафе, мужчины средних лет:

– Добро пожаловать!

Профессор в ответ поделился своими мыслями, на что мужчина произнес со среднеэгейским акцентом:

– Да, это так, но и сюда уже начали приезжать. Года через два тут будет все битком…

Профессор понял, что местный житель воспринял его замечание неверно. Уединенность деревни он воспринимал как изъян и хотел, чтобы в один прекрасный день она заполнилась туристами. Тогда здесь положат асфальт, появятся светофоры, а может, и большие отели! Мужчина хотел заработать, и это было естественно.

Профессор сказал хозяину кафе, что ему очень понравилась деревня и он хотел бы остаться здесь на некоторое время. Спросил, можно ли здесь снять дом?

Мужчина ответил, что поблизости нет свободных жилищ, сдаваемых внаем, однако на другом конце деревни есть один старый дом, который купил приехавший из Стамбула один отставной чрезвычайный и полномочный посол, который иногда пускает постояльцев. «Более удобный вариант и придумать нельзя!» – решил Профессор.

– Дом посла, как мы тут его называем, неплох, однако человек он немного со странностями, – предупредил хозяин кафе.

Профессор заинтересовался этим странным послом и решил не откладывая его посетить. Трактирщик послал с ним мальчика, который привел его к дому посла.

Дом был самым крайним на другом конце деревни. Это была постройка из простого камня посреди большой апельсиновой рощи. Вокруг разливался дурманящий запах апельсиновых цветов. В роще росли не меньше пятисот деревьев, и воздух был напоен таким ароматом, что у человека, попавшего в сад, начинала кружиться голова. Для защиты от ветра сад был окружен большими кипарисами и выходил прямо к морю. Внимание Профессора привлекло огромное оливковое дерево, растущее совсем близко у берега, а дальше – пристань. Она была самодельной, доски под ногами гнулись и дрожали. Если глубина позволит, яхту можно поставить здесь. Поскольку перед кафе стояли катера и яхты, глубина там была достаточной, будем надеяться, что и здесь она окажется такой же.

Он обошел дом вокруг, вошел в палисадник и встретился с человеком, который подал знак: «Молчите!» Небольшой человек с тщательно причесанными седыми волосами, хорошо одетый, с безукоризненными чертами лица, склонился над землей рядом с одним из пышных кипарисов. Он одновременно подал знак молчать и показывал, чтобы гость приблизился.

Мальчик трактирщика, повернувшись, убежал. А Профессор, боясь проронить звук, на цыпочках двинулся вслед за поманившим его человеком. Он предположил, что это и есть отставной посол. В руках человек держал очень маленького птенца воробья. Птенчик не то что летать не мог, даже глаза еще не открыл. Маленькие крылышки не трепетали. Посол заботливо положил птенца на ограду и отступил.

Потом он подошел к Профессору и сказал:

– На кипарисе есть воробьиное гнездо. Этот птенец выпал. Его мать очень жалобно кричала. Я положил птенца там, где мать и отец смогут его увидеть. Давайте посмотрим, что будет? Интересно, выпал ли он из гнезда случайно или его выкинули?

Профессор таким же тихим голосом отозвался:

– Хорошо, но если его выбросили из гнезда, что вы будете делать?

– Возьму домой и выращу.

– Значит, вы считаете, что люди могут изменить чью-то судьбу?

– Да, – ответил посол и впервые окинул пришельца цепким взглядом. – А вы кто такой?

Профессор представился (посол до этого не слышал его имени) и сказал, что ищет место, где мог бы остановиться вмете с двумя близкими людьми.

– Это возможно, – кивнул посол. – Но для тех, кто останавливается в этом доме, есть некоторые правила.

– Расскажите, пожалуйста, – попросил Профессор.

– В этом доме нет телевизора, и никогда не будет, радио тоже нет, в дом запрещено приносить газеты. Тем более совершенно не допускается говорить о политике! Не петь модных песен, не обсуждать знаменитостей! Не болеть за футбольные команды и не говорить о результатах матчей. Не допускается никаких действий, которые могли бы дать возможность просочиться в дом идиотам этой страны.

Профессор удивился:

– Идиотам страны?

– Да! В этом государстве настолько распространена глупость, что, даже если закроешь крепко-накрепко двери и окна, она по воздуху просочится. Самым заразным заболеванием в мире является глупость!