Кейт права. Им нужно сесть рядышком и подумать о будущем. Надо найти компромисс, который позволит сохранить их брак — брак двух очень разных людей. Он соблазнит ее мечтами о парусниках и экзотических землях.

Дрейк вернулся через два дня. Кейт убедилась, что Гарри еще спит. Ей совсем не хотелось, чтобы он узнал о том, что она собиралась сделать. Он бы попытался последовать за ней, а сил у него еще совсем не было.

— Позавтракаете? — спросила она Дрейка, когда Финни провел его к ней. — Мы с Би как раз собирались завтракать.

Дрейк колебался, глядя на Би, его неуверенность была легко объяснима.

— Маркус, — увещевала его Кейт, — если вы не доверяете Би, вам с таким же успехом следует держать свои секреты подальше от себя.

Криво усмехнувшись, Дрейк сел. Кейт подождала, пока он не подкрепится как следует яйцами пашот, а потом заговорила:

— Диккан не нашел книжечку, да?

Дрейк налил в чай сливок.

— Он все еще ищет. Если она была у его отца, то он ее прятал. Не такая это книжка, чтобы ее увидела жена, особенно если вы епископ.

Кейт улыбнулась.

— Епископ всегда был чрезвычайно озабочен своей репутацией. Что заставляет меня недоумевать, почему для кода он выбрал именно эту книжку.

Дрейк пожал плечами:

— Могу предположить, из-за ее редкости. Он должен был быть совершенно уверен, что ни у кого нет такой же.

— Было еще два экземпляра, — напомнила ему Кейт.

— Это позволяет надеяться, что остался один для вас.

Кейт посмотрела на яйца и окорок, которые автоматически положила себе на тарелку, и поняла, что аппетит пропал. Она собиралась сделать то, что поклялась никогда не делать. Она собиралась поехать в Мурхейвен. Скоро же она позабыла свои клятвы.

— Ну, — сказала она, кладя на стол салфетку, — я велю Бивенс уложить вещи. Какая удача, что именно в этот уикэнд Элспет устраивает свой праздник.

Би тоже отложила салфетку.

— Дуэт, — произнесла она намеренно ровным голосом.

— О нет, — запротестовала Кейт. — Я не прошу вас ехать со мной. — Она повернулась к Дрейку: — Би заставляет Глинис чувствовать себя некомфортно. Глинис не может переступить через тот факт, что хотя Би «не может поддерживать светскую беседу», она все же сестра герцога. Этот факт в очень жестко устроенном мире Глинис невозможно проигнорировать.

— Ехать куда? — услышала она от дверей, и сердце у нее упало.

Гарри, гладко выбритый, опрятный, одетый в бутылочно-зеленый сюртук и брюки цвета буйволовой кожи, стоял в дверях, и на лице у него был написан протест.

— Доброе утро, дорогой, — сказала Кейт. — Финни, еще одну тарелку, пожалуйста.

— К черту тарелку, — резко возразил Гарри и, хромая, подошел к ним. — Вы не едете в Мурхейвен. Я не позволю вам этого.

Би нетактично фыркнула. Дрейк уставился в свою чашку. Кейт боролась с приступом негодования, вызванным тоном, которым это было сказано.

— Мы просто обдумываем варианты. Маркус сейчас все расскажет вам. А пока нам с Би нужно кое-что закончить.

— Вы не проведете меня, Кейт. Я говорю «нет».

— Я единственная могу сделать это, — сказала она. — Особенно если книжка в «норе» священника.

— Нет. В Мурхейвен поеду я.

Его слова могли бы прозвучать весомее, если бы не его вид.

— А если вас застанут в библиотеке посреди ночи, как вы объясните это?

— Как вы найдете «нору»?

— Вы расскажете мне, где она.

— В стене, примыкающей к Розовому салону. Надо нажать в определенном месте полки.

— В каком? И не очень понятно насчет стены.

Кейт пожала плечами:

— Я не совсем уверена. Я всегда плохо ориентировалась, особенно в тех местах, где мне не нравилось. Я надеюсь, что Глинис ничего не меняла в планировке с тех пор, как я была там в последний раз.

— И вы собирались просто вести поиски, пока кто-нибудь не схватит вас за руку?

— У меня по крайней мере есть причина разгуливать по дому в неподходящее время. Я жила там. Можно предположить, что у меня ностальгия.

Кейт прибегла к обману и настойке опия. Она уселась в фаэтон вместе с Би, якобы отправляясь взглянуть на печи для сиротского приюта. Чего Гарри не знал, так это что за утлом их ждал Джордж, чтобы пересадить в дорожную карету. Финни добавил в утренний чай Гарри немного настойки опия, так что Кейт надеялась, что пройдет часа четыре, прежде чем он обнаружит ее отсутствие, а она в это врет будет уже далеко на пути в Мурхейвен. Она даже оставила записку.

«Гарри, вы знаете, что вам нельзя рисковать и дальше. Я же рискую только тем, что пострадает моя гордость, но мне приходилось переносить гораздо худшее, чем колкости Глинис. Со мной едут Джордж, Трэшер и Би, Дрейк едет следом и будет поблизости. Я вернусь домой не позже чем через три дня. Пожалуйста, поправляйтесь.

P.S. Не вините Финни. Это была моя идея».

Кейт и Би проехали через ворота Мурхейвена на следующий день как раз к вечернему чаю — перед их глазами вставал суровый замок у подножия меловых холмов.

Замок словно принадлежал к вересковым пустошам одного из готических романов миссис Радклиф, хотя представлял собой серую, неприветливую громаду в форме прямоугольника. Хиллиарды явно были больше заинтересованы в том, чтобы соседи боялись их, а не завидовали.

Внутри все, конечно, было иначе. Семейство ревниво накидывалось на любого вошедшего в моду оформителя интерьеров. Последним, кого запомнила Кейт, был Роберт Адам с его неоклассическими гирляндами и медальонами, превращавшими унылые прямоугольные комнаты в ювелирные шкатулки. У нее не было уверенности, что Глинис осталась верна мастеру восемнадцатого века, а это означало, что найти «нору» священника будет непросто. Кейт не обманывала Гарри. Она не умела ориентироваться в пространстве, зато она помнила декор и стену библиотеки, примыкавшую к Розовой комнате.

Что ж, думала Кейт, берясь за сумочку и муфту, Гарри или будет ждать ее возвращения с книжкой, или уже сядет на корабль, идущий к Цейлону.

— Поезжайте к конюшням, Джордж, — приказала она, когда они въехали на подъездную аллею. — Мне пора выходить на сцену.

Глядя на мрачный фасад замка, в котором она выросла, Кейт чувствовала, как прежние боль и страдания сгущаются вокруг нее, словно удушливый дым. Она почти ждала, что из огромных дубовых дверей выйдет ее отец — с глазами, мягкими, как печаль, с блестевшими на солнце белыми волосами.

— Вы никогда не покинете меня, ведь правда, Би? — порывисто спросила Кейт, глядя туда, где она испытала так много горя.