Вернувшись ко входу и встав в тени деревьев напротив, Тони громким голосом позвал хозяина, предлагая ему выйти из дома. Через некоторое время дубовая входная дверь со скрипом отворилась и в слабо освещенном дверном проеме замаячил силуэт Клейтона.

— Все нормально? — прокричал Том в темноту.

— Иди ко мне! — откликнулся Салазар, сканируя взглядом верхние окна дома на предмет подозрительных отблесков или какого-нибудь шевеления.

Но ничего не увидел.

— О’кей, этого достаточно, — объявил Тони, когда Том находился от него в двадцати шагах. — Теперь повернись и положи руки на голову.

Том послушно повернулся к похитителю спиной. В следующее мгновение он услышал скрип гравия под ногами Тони, а еще через несколько секунд почувствовала у себя на затылке его горячее напряженное дыхание.

— Кто-нибудь еще в доме есть?

— Никого.

— О’кей. Тогда попробуем войти. Ты пойдешь впереди, медленно. Я — сзади. Если кого-нибудь увижу, все равно кого, хоть кошку, сначала прострелю голову тебе, а уж потом кошке. Уяснил?

Том сделал, как ему велели. Прошествовав через холл, повернул направо и вошел в величественную просторную и пустую гостиную, освещенную горевшими под потолком двумя слабыми лампочками и пламенем, полыхавшим в камине. Салазар вошел в гостиную вслед за Клейтоном и плотно прикрыл за собой дверь.

— О’кей, Клейтон. Где мои деньги? — осведомился Салазар, показав взмахом вооруженной пистолетом руки, чтобы Том повернулся к нему лицом.

— В Швейцарии.

— Где в этой гребаной Швейцарии?

— Будем спрашивать по очереди. Где моя жена?

— Послушай ты, мать твою! — рявкнул Салазар, надвигаясь на Клейтона, медленно отступавшего к камину. — Здесь вопросы задаю я!

Том как бы в знак капитуляции вскинул над головой руки.

— Хорошо-хорошо, — примирительным тоном произнес он, всем своим видом стремясь показать, что настроен на переговоры и сотрудничество. — Я готов признать, что в моем владении находится некоторая часть вашей собственности. С другой стороны, у вас есть то, что имеет самое непосредственное отношение к моей скромной особе. Коли так, то, быть может, попробуем договориться? — Салазар заколебался, не зная, что ответить. Клейтон же направился к стулу, который прежде поставил у стены. — Итак, почему бы нам не присесть, — он указал на другой стул, — и не обсудить наши проблемы? Поговорим как банкир с банкиром?

— Ну и убогая же у тебя обстановка, — с сарказмом произнес Салазар, оглядывая комнату. — Неужели в вашем банке так мало платят? — Он с удовольствием прикончит этого парня. Ко всему прочему тот относится к столь ненавистному Салазаром типу зазнаек, посещающих нью-йоркские аристократические клубы, водящих знакомство со знаменитостями и носящих костюмы от лучших европейских кутюрье. Но прежде чем его шлепнуть, надо утрясти вопрос с деньгами. Тони поднял с пола стул и уселся на него верхом, повернув спинкой вперед к Клейтону, находившемуся от него на расстоянии десяти футов. При этом он не выпускал из руки пистолет и время от времени поигрывал им. — Слушаю твои предложения.

— Как мне вас называть?

— Сэр. — Салазар нехорошо улыбнулся.

— Послушай, приятель. — Клейтон небрежно взял с пола одну из бутылок с колой. — Я уже говорил, что…

Грохот пистолета тридцать восьмого калибра заставил Клейтона подпрыгнуть на месте; одновременно бутылка с напитком словно взорвалась у него в руке, разбросав во все стороны осколки стекла и клочки желтоватой пены. После этого наступила мертвая тишина, нарушаемая лишь шипением колы, попавшей в раскаленное жерло камина.

— В следующий раз прострелю руку, — пообещал Салазар ледяным тоном. — Со мной надо разговаривать уважительно.

Том не ожидал подобной быстрой и резкой реакции со стороны противника и напомнил себе, что необходимо продумывать и рассчитывать буквально каждое свое слово и движение. Стараясь не думать о том, через что пришлось пройти Кэролайн, оказавшейся наедине с этим сукиным сыном, он, глубоко вздохнув, заговорил спокойно, ровным голосом:

— Что меня более всего как банкира озадачивает, так это вопрос, чьи на самом деле деньги. Кто, интересно знать, отважился положить пятьдесят миллионов баксов на депозит у Салазара? — И он со значением посмотрел на Тони.

— Твоя досужая болтовня действует мне на нервы…

— Просто я пытаюсь представить себе этого парня, — проникновенным голосом произнес Том, наклоняясь поближе к собеседнику. — И сдается мне, что это совершенно безжалостный тип, способный за доллар зубами порвать глотку своему ближнему. Вы согласны?

— К чему ты клонишь?

— А к тому, что мне эти гребаные деньги не нужны. И я готов отдать их вам. Все, до последнего цента.

— Продолжай…

— Но я также знаю, что если вы эти деньги не получите, то с вас заживо сдерут кожу. Так что вы меня не убьете, ибо это значило бы выкопать могилу самому себе. Поэтому уберите бесполезный пистолет, который действует мне на нервы, и поговорим серьезно, как уладить это дело — то есть обменять ваши деньги на мою жену.

Салазар некоторое время обдумывал его слова. Все, что Клейтон сказал относительно денег, его устраивало. Но вот вторая часть предложения банкира его планам никак не соответствовала.

— Есть какие-нибудь идеи? — настороженно осведомился он.

— Есть. — Тут Клейтон медленно потянулся за второй бутылкой кока-колы, предварительно посмотрев вопросительно на Салазара, словно спрашивая у него разрешения. Тот кивнул, и Том начал скручивать пластмассовую крышечку. Кола, как это ей и положено, зашипела. — Но все будет зависеть от того, где вы поместили мою жену.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Тони, глядя, как Клейтон наклоняется за кружкой — судя по всему, чтобы налить в нее напиток.

— А вот что, урод!

Клейтон запустил кружкой с бензином в физиономию Салазара и нырнул вправо. Бандит автоматически нажал на спусковой крючок, и вырвавшееся из ствола пистолета пламя подожгло горючее. Показалось, что полыхнула вся гостиная разом. Том почувствовал жар и запах паленых волос, отворачивая лицо к стене. Потом он услышал пронзительный вопль Салазара и, вскочив на ноги, бросился в ту сторону, где услышал крик. Преодолев в два прыжка разделявшее их расстояние, он увидел среди дыма и пламени распростершегося на полу противника. Костюм у того дымился, а глаза были плотно закрыты. Том оседлал его, схватил за шею левой рукой, а кулаком правой нанес сокрушительный удар по лицу. В следующее мгновение ему на глаза попался валявшийся на полу пистолет, выпавший из рук Салазара, и он подобрал его. А потом пришло осознание, что огонь ослепил его противника и тот совершенно беззащитен. Приставив теплый еще ствол к уху Салазара, Том, перекрывая его стоны, гаркнул:

— Где моя жена? — По-видимому, этот крик достиг-таки сознания Тони, поскольку тот перестал стонать и разразился потоком отборной брани. Клейтон пришел в такую ярость, что едва мог себя контролировать. Он не прикончил Тони только потому, что не получил пока ответа на свой вопрос. Подтащив Салазара к камину, Том перевернул его на живот, после чего, схватив за волосы, приблизил лицо Тони к горящим поленьям, так что языки пламени едва не касались его. Сильнейший жар, опаливший и без того уже обожженную бензином кожу, заставил гангстера заверещать от боли. Клейтон, не обращая внимания на крики Салазара, еще раз ткнул его лицом в пылающие бревна: — Где ты спрятал мою жену?