Там их провели в большую камеру на первом этаже, где содержался Ричард Суини. Офицер, арестовавший его, сообщил, что американец отказался что-либо подписывать или давать какие-либо объяснения без своего адвоката.

Арчер расположился на деревянной скамейке напротив задержанного, Харпер же продолжал стоять, скрестив на груди руки и привалившись спиной к двери. Старший инспектор рассказал Суини о похищении Кэролайн и некоторое время наблюдал за его реакцией. Без сомнения, эта новость шокировала Суини. Потом Арчер сообщил, что они идентифицировали похитителя как некоего Антонио Салазара, каковое известие, казалось, вызвало у Суини еще большее потрясение. При всем том он продолжал хранить молчание относительно сути дела и лишь заявлял о своей невиновности. Когда адвокат говорил, слова из его уст выходили решительные, твердые и бескомпромиссные, но дрожь в голосе выдавала владевший им страх.

— Я говорил раньше и скажу снова: я приехал в Лондон только для того, чтобы обсудить важное дело с моим клиентом Томасом Клейтоном. Я ничего не знаю о похищении и об Антонио Салазаре за исключением того, что это сын одного из клиентов моей фирмы. Ну а теперь я повторю в десятый уже, наверное, раз, что хочу видеть своего адвоката и что к сказанному выше мне прибавить нечего.

— Вы хотите видеть какого-нибудь конкретного адвоката? — осведомился Харпер.

— Дайте мне телефонную книгу, и я скажу вам.

Харпер перевел взгляд на Арчера, который жестом дал ему понять, что спешить с этим не стоит.

— А где сейчас может быть Том Клейтон? — задал следующий вопрос Харпер.

— Откуда, черт возьми, мне знать это?! Кажется, он вышел из отеля вместе с вами! — огрызнулся Суини.

— Стало быть, вы отказываетесь сообщить нам детали этого дела, связанного с крупными денежными суммами, мистер Суини?

— Я уже прояснил свою позицию. И не скажу больше ни слова, пока мне не позволят переговорить с английским адвокатом.

— Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что, очень может быть, придерживаете важную информацию, связанную с расследованием серьезного преступления?

— Ничего я не придерживаю.

— А также пытаетесь противодействовать осуществлению правосудия?

— Оставьте меня в покое. Я, между прочим, действительный член коллегии адвокатов и вижу, что вы постоянно нарушаете правила в отношении меня. Возможно, вам самим скоро понадобится адвокат.

В этот момент в дверь камеры постучал дежурный сержант:

— Срочное сообщение для старшего инспектора Арчера.

Арчер вскочил на ноги, и они с Харпером как угорелые выбежали из камеры, проигнорировав протесты Суини и требования дать ему лондонский телефонный справочник.

Звонили из Скотленд-Ярда. Патрульная машина полиции графства Беркшир засекла коричневый «бентли», двигавшийся на большой скорости в западном направлении по шоссе М4, и в настоящее время вела его преследование.

Тони Салазар хорошо запомнил дорогу. Сначала ему надо ехать на запад по шоссе М4, потом на развилке номер семнадцать перебраться на дорогу А429 и проехать по ней в северном направлении три мили до Корстон-Виллиджа, после чего повернуть направо и проехать еще милю до поместья Корстон-Парк. Тони с силой надавил педаль акселератора и почувствовал, как завибрировал на высокой скорости кузов «бентли».

Он должен забрать у Клейтона эти деньги. Во что бы то ни стало. Идеальная якобы система укрывания финансов, разработанная его папашей, дала сбой, а хваленый адвокат Ричард Суини ничего не смог сделать, чтобы выправить ситуацию. Этот Суини потерпел полное фиаско, как он, Тони, и предполагал. Когда Тони вернется в Нью-Йорк со всеми сорока тремя миллионами, папаше придется-таки прислушаться к его мнению. Надо дать ему понять, что старшему поколению семейства Салазар пора уступить место младой поросли того же древа. И причина, как видел ее Тони, заключалась в том, что старик с годами здорово размяк. В прежние дни, когда он давал деньги в рост, ему ничего не стоило собрать под своими знаменами до сотни боевиков, так что всякий тысячу раз подумал бы, прежде чем перейти ему дорогу. А что нынче? Всего шесть «быков», включая Переса. И лишь несколько стволов. Зато много адвокатов. Адвокатов и бухгалтеров, которые присосались к фирме как пиявки и сосут из нее кровь. При правильном использовании взяток и методов устрашения этих бездельников можно сократить в половину. Ну и, разумеется, пора пересмотреть долю, которую получает фирма за участие в операциях. Подумать только, всего десять процентов за отмывание денег! Даже в уличных сделках прибыль никак не ниже двадцати пяти. С этим пора кончать. Итак, Тони сделает свою работу на совесть, докажет, чего он стоит, а потом начнет спроваживать старика на покой. Но мягко, напомнил он себе. Нет никакой необходимости давить на своих. Но как бы то ни было, Салазару-старшему скоро придется понять, кто в доме хозяин.

На шоссе в этот поздний час почти не было машин, и Тони уверенно гнал вперед на большой скорости. Вдруг у него в тылу возникло голубоватое свечение полицейской мигалки. На западе от Хангерфорда полицейские из ночного патруля, стоя в темноте у обочины, проверяли действие нового радара и обнаружили, что приближавшийся к ним автомобиль развил как минимум сто миль в час. Они включили мотор и сдвинулись с места еще до того, как нарушитель промчался мимо них, а потом поехали следом. Когда патрульная машина разогналась до ста тридцати миль, то есть до своей предельной скорости, один из патрульных сообщил по радио о происшествии. Чуть позже, когда полицейские повисли у нарушителя на хвосте, им удалось разглядеть номера его машины, и эта информация также ушла по радио на базу. В это время Салазар и увидел их, выругался и вдавил педаль акселератора чуть ли не до пола, после чего «бентли» полетел как на крыльях. Когда голубоватые сполохи включенной мигалки растаяли в темноте ночи, на спидометре у него было сто пятьдесят пять миль. Проехав развилки под номерами пятнадцать и шестнадцать, он увидел щит, на котором было написано, что развилка номер семнадцать находится от него в двенадцати милях. Всего четыре минуты при такой скорости. Там он съедет с шоссе, и пусть тогда полицейские наклеят бланк штрафа за превышение скорости себе на задницу. Ночная гонка лишний раз утвердила Тони в мысли: когда у тебя серьезное дело, то и машина должна быть соответствующая. Его папаше тоже не вредно это усвоить.

Дом он нашел без труда. Эта английская телка, стоило только вколотить в нее немного ума, довольно толково объяснила ему, как добраться до места. Миновав железные ворота, он проехал по участку как можно дальше, чтобы его машину не было видно с дороги, после чего вернулся к воротам на своих двоих, закрыл их и навесил на них цепь, дабы створки случайно не разошлись в стороны. Потом Тони двинулся к дому — очень медленно, исследуя взглядом обстановку и вслушиваясь в окружающие звуки. В руке он держал наготове пистолет, так как опасался ловушки или какого-нибудь подвоха со стороны Клейтона.

На первом этаже сквозь неплотно задернутые шторы из окон сочился свет. Остальная часть дома была погружена в темноту. Салазар заметил стоявшую у главного входа машину, но входить в дом не торопился и предварительно обошел здание по периметру. Всюду стояла мертвая тишина, и не было видно никаких признаков присутствия человека. Должно быть, этому парню и впрямь очень хотелось заполучить жену в целости и сохранности.