Девушка смотрела на меня влюбленными глазами, и я с трудом вспомнил, что хотел сказать.

— Вероника, я не могу без тебя жить. — Эти слова вырвались у меня взамен заготовленных, и я сам ужаснулся тому, что говорю, но остановиться уже не мог. — Ты мне снишься каждую ночь, я не могу спокойно на тебя смотреть. Мне безумно хочется поцеловать тебя. Я просто не владею собой… Вероника, скажи мне честно — я заколдован?

Затаив дыхание, я ждал ответа. Что бы ни сказала девушка, я приму ее слова на веру, потому что чары, если они были, сделали меня доверчивым. Но мне нужно было знать правду. Очень нужно, иначе…

— Вероника, пожалуйста, не молчи! Скажи хоть что-нибудь! Я не рассержусь. Мне просто надо знать… Ну пожалуйста, Вероника!

Я схватил ее за плечи, встряхнул. Она опустила голову и стояла передо мной такая же беспомощная, как и две недели назад, когда ее поймали ночью в коридоре школы.

— Да.

— Вероника?

— Да, — чуть громче повторила она.

— Ну почему? — Я сел на подоконник — меня не держали ноги. — Скажи на милость, зачем ты это сделала?

— Вы мне нравитесь. Очень нравитесь, но вы не обращаете на меня внимания. — Она всхлипнула. — Я думала, что вы… я так хотела, чтобы все было хорошо… И ведь было хорошо, правда же?

— Вероника, нельзя играть с чувствами. Это очень тонкая и сложная стихия. Здесь так легко ошибиться… Если бы ты знала, как мне сейчас больно! Если бы ты только могла понять, что натворила!

— Пожалуйста, — голос девушки дрожал, она была готова заплакать, — я не думала… я просто хотела… Вы мне так нравитесь! Никто из мальчишек мне так не нравился, как вы! Вы лучше всех! Вы самый-самый. ну, пожалуйста…

— Вероника, не начинай снова, — я постарался взять себя в руки. Чары или нет, но я обязан бороться с колдовством. — Это запрещенный прием! Любовная магия очень опасная штука. Спроси у дамы Лыбеди, она все тебе объяснит. Нельзя так манипулировать другими людьми. Тем более мной! Я твой учитель! Если узнают, это будет такой скандал! Мы оба вылетим из школы!

Вероника заплакала. Она плакала молча, опустив голову, и не пыталась вытереть слезы. Смотреть на это спокойно я не мог. Наверное, я слабохарактерный или же ее неумелая магия все-таки принесла свои плоды, но я пошел на попятную.

— Ну, Вероника, ну пожалуйста, — сдался я. — Если хочешь, я могу быть тебе другом. У меня никогда не было друзей-девушек, правда-правда! Мы же можем дружить? И мы уже друзья, ведь так? Вспомни — у нас есть общая тайна… Там, в Башне Баньши! И еще я готов помогать тебе делать уроки. Ты заходи, одна или с подружками, я помогу. Только не надо больше пытаться влюбить меня в себя. Этого нельзя делать, понимаешь?

Не поднимая глаз, Вероника покивала головой.

— И пожалуйста, сними свое заклятие. И верни мой платок. Хорошо?

— Угу.

Мы постояли еще немного — я дал девушке время прийти в себя. Если она сейчас явится в рекреацию зареванная, ее подружки обо всем догадаются, а мне не хотелось, чтобы она лишний раз переживала. Но в конце концов, это ее первый опыт любви. Пусть учится!

Вероника долго молчала, переживая. Потом подняла глаза:

— А вы правда будете со мной дружить?

Я рассмеялся:

— Вероничка, какой ты еще ребенок! Конечно, буду! — Я протянул ей руку. — Можешь всегда на меня положиться!

Девушка улыбнулась, и мы скрепили наш дружеский союз рукопожатием.

Я возвращался к себе в приподнятом настроении, словно сбросил с плеч громадную ношу. Правда, легкость была обманчива — мне было слишком легко, настолько, что любой ветерок мог унести меня куда угодно. Человеку не должно быть всегда хорошо — это закон природы. Но сейчас я не хотел думать ни о чем постороннем. Одна проблема решена, другие будем решать по мере поступления.

Четвертый этаж уже погрузился во тьму — до отбоя оставались считаные минуты. Серели только пятна высоких зарешеченных окон, смутно мерцал вдали факел возле лестницы, да из-под двери учительской пробивалась полоска света. Интересно, кто засиделся тут?

Я по натуре человек не любопытный — ну сидят там допоздна, значит, есть дела. Несколько раз я сам оставался в учительской после отбоя, увлекшись проверкой контрольных работ или заполняя журналы в конце прошлого полугодия. Наверное, там дама Морана составляет вопросы к экзаменам. До конца года, правда, еще больше двух месяцев, но настоящая завуч начинает готовиться к экзаменам с первого дня учебы.

А потом послышались голоса. И, различив первые же слова, я машинально отступил в тень, прижимая к колонне.

Позвякивая кольчугой, из учительской вышла Берегиня. Боевой маг была не одна. С нею вышел мессир Леонард и дама Морана. Берегиня взмахнула тонким копьем, очерчивая круг.

— Никого, — прошептала она. — Все уже спят.

— Я сейчас пойду дам сигнал к отбою, — тихо проблеял мессир Леонард.

— Не стоит, — покачала головой старуха. — Еще шесть минут осталось. Это может навести на подозрения. Пусть думают, что все идет как прежде.

— Невея Виевна предупреждена? — Это спросила дама Морана.

— А как же! — Нежить возникла рядом с заговорщиками. — Я только что переговорила с привидениями — они обещали задержать Закладную Жертву и на всякий случай убрали с этажа всех домовиков и брауни.

— Это зря. Шныряющие домовики — лучший показатель, что все идет, как обычно!

— Их с успехом заменит Нетопырь. Это он умеет!

— А если все зря? Если эта ночь ничего не даст? Если мы ошиблись? — продолжал сомневаться директор.

— Я же при вас раскидывала руны! — всплеснула руками дама Морана. — Как можно быть таким недоверчивым!

— Вы сами помните, как легла руна Ансуз. Руна-пересмешник! Боги готовят нам сюрприз!

— Помолчите вы! — оборвала спорщиков Берегиня. Она опять описала кончиком копья полукруг, и я заметил, что он слегка светится. — Хотите переиграть все в последнюю минуту?

— Тут кто-то есть! — Невея взвилась в воздух легко, словно сама была привидением, и я похолодел. Ну что бы мне пройти мимо чуть раньше или задержаться у девушек! Все безопаснее, чем тут!

Берегиня легким прыжком выскочила вперед и сделала несколько боевых движений. Такое я видел только в кино и залюбовался ее отточенными жестами. Взмахнув последний раз копьем, старуха выпрямилась.

— Конечно, есть! Но это не тот, кого мы ищем. Пошли! Не стоит терять время!

— Я все-таки дам сигнал к отбою! — заявил мессир Леонард и убежал обратно в учительскую. Минуту спустя где-то вдалеке разнеслась мелодичная трель. Я знал, что она повторится еще ровно через шестьдесят секунд и тот, кто за этот промежуток времени не успеет добежать хотя бы до своей рекреации, будет считаться нарушителем общественного порядка. Привычка, выработанная еще со школьных лет, едва не сорвала меня с места.