— Что случилось? — смягчив тон, спрашиваю Эмилию, но в ответ снова тишина. — Пойдем, я отвезу тебя домой, — говорю спокойным тоном и жестом указываю в сторону клуба, где припаркована машина.

Понимаю, что диалога не будет, а выуживать из девушки объяснения не вижу смысла. Кладу руку на ее плечо, чтобы развернуть в нужном направлении. Эмилия, увернувшись, скидывает пиджак. Смотрю, как он лужицей расстилается между нами. В недоумении перевожу взгляд на ее лицо, которое не выражает ни одной эмоции. Я не понимаю, в чем виноват и почему Эмилия так реагирует на безобидное действие. Но меня это задевает.

— Мне не нужны твои помощь и забота, — отвечает бесцветным голосом, смотря словно сквозь меня.

Наступаю на лежащий пиджак на асфальте и подхожу к девушке, на что она в защите выставляет руки, не давая приблизиться.

— Отвали от меня, — требует она и пытается оттолкнуть.

Ненависть в глазах мисс Шварц сильнее разжигает во мне вспыхнувший огонь. Если честно, даже по моим меркам, я веду себя неадекватно. Сжимаю девушку против воли в крепких объятиях и ищу ее губы, желая напомнить, что некоторое время назад она была не против.

— Джонатан, — крикнув, Алан вырывает из моих рук Эмилию. — Что на тебя нашло? — друг шокировано осматривает меня и причину моего перевозбужденного состояния.

— Лена, забери ее. Вас отвезут домой, — Алан указывает на одну из припаркованных на обочине машин. — Я напишу тебе, — говорит он девушке на прощание перед тем, как она и Эмилия скрываются в черном седане.

— Эй, ты в порядке? — Спенсер, удерживая меня за локоть, удивленно сканирует взглядом.

Скидываю руку кузена и наклоняюсь, чтобы поднять злополучный пиджак.

— Хочешь, поговорим об этом? — Спенс понижает голос, интересуясь происходящим, хотя прекрасно знает, как я отношусь к его практике.

— Не надо, Спенсер, всех этих твоих приемов! Я не дам копаться у себя в голове, — шиплю в ответ и направляюсь к своему внедорожнику. — Вы долго будете пялиться на меня, словно на сумасшедшего? Или предпочитаете добираться домой на такси?

Замираю у открытой двери, провожая взглядом скрывающуюся за поворотом машину…

По дороге домой в салоне полная тишина, которая сейчас мне необходима. Лили пришла неслучайно, что-то случилось. Хотя не исключаю, что ей снова нужны деньги. Я оставил ее, погнался за практически незнакомой девушкой. Чувствую себя слабым, убегая от собственных проблем. У меня давно не возникало желания целовать кого-то кроме Лили. Когда я увидел Эмилию в руках этого придурка, захотел защитить ее, почувствовать свое превосходство над ним.

«Весь мир не в силах сокрушить нас,

и только мы сами изнутри разрушаем себя»

©Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»

ЭМИЛИЯ

Пословица «Утро вечера мудренее» убедила меня в том, что имеет сакральный смысл, и ночные приключения уже не кажутся такими существенными. Этой ночью я испугалась яркой волны чувств, что охватила мое тело в крепких объятиях Джонатана Вуда. Перед тем, как уснуть, я долго размышляла о случившемся и в итоге пообещала себе, что это больше не повторится. Я стараюсь давно не копаться в себе, не искать объяснений поступкам, которые могут разворошить давно забытые и закрытые на замки участки памяти.

Поворачиваюсь на бок, разглядывая пасмурный вид за окном. С момента приезда в Нью-Йорк я ни разу не видела чистого солнечного неба, только угрюмые облака, что никак не прольют слезы на «город контрастов». Кажется, погода и мой внутренний мир объединились и точно играют против меня.

— Эй, Эмми, — тихим голосом обращается подруга.

Поворачиваю голову в сторону двери и вижу, как сначала появляется рыжая непричесанная голова Лены, а потом фигура девушки, одетая в пижаму голубого цвета.

— Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? — мягким тоном продолжила она.

Лена ложится рядом на кровать, подкладывая под голову небольшую подушку. Молочная кожа подруги будто сделана из фарфора, а россыпь небольших веснушек мило украшает вздернутый носик.

— Как будто по мне ездили несколько раз туда-сюда, — в воздухе вожу рукой, изображая проехавший автомобиль по моей голове.

— Эмми, я не хочу снова тебя расстраивать, но утоли женское любопытство, что вчера произошло между тобой и другом Алана? Это я потащила тебя в этот клуб, — она в смятении прячет глаза, как будто в чем-то виновата.

Вчера мне чудом удалось избежать этого разговора, сославшись на самочувствие и поздний час.

— Не переживай из-за меня. Все в порядке. Но если честно, я не хочу это обсуждать. Могу сказать одно: между нами возникло небольшое недопонимание, — безразличным тоном объясняю подруге. — Все хорошо — это главное. Спасибо, что беспокоилась обо мне, — стараюсь быть убедительной, при этом проглатываю образовавшийся ком в горле.

Возвращаю внимание к белому потолку, а воспоминания самовольно всплывают в памяти. Чувствую, как Лена несколько секунд выжидательно смотрит на меня. Но за годы самообмана я также научилась искусно лгать и окружающим.

— Какие на сегодня планы? — Лена меняет тему, за что мысленно ее благодарю.

— Выпить кофе, принять душ, позвонить мужу и дочке, пока они не легли спать, — обыденно отвечаю ей.

Из-за разницы во времени нам не часто удается созваниваться по видеосвязи. Но сегодня мне необходимо увидеть дочь. За прошедшие дни Алекс ни разу не спросил о делах в университете — впрочем, неудивительно. Последнее время наши отношения заметно охладели, но каждый из нас делает вид, что ничего не происходит.

— Тогда сделаю самый крепкий кофе для нас. Может, закажем еду? — интересуется Лена.

Она выходит из комнаты, на ходу перекидывая за плечо копну рыжих волос, оставляя дверь открытой.

— Я бы не отказалась от чего-то мексиканского, — говорю ей в след, поднимаясь с «нагретой» кровати.

Расправляю одеяло и закидываю многочисленные разноцветные подушки поверх него. Прохожу в небольшую ванную, оформленную кафелем серого цвета, но с довольно большой душевой. Останавливаюсь у зеркала и, повернувшись спиной, осматриваю спутанные длинные пряди русых волос.

Встретившись взглядом со своим отражением, на секунду прикрываю глаза. Гнетущее состояние началось пару лет назад, когда тягостные чувства и мысль, что проживаю не свою жизнь, сильнее засели в голове. Вокруг меня бурлили события. Я получала все, к чему стремилась. Но изо дня в день продолжала подавлять себя, отравляя остатки хорошего и светлого. Спасением была Ева и работа, но и эти якоря не всегда срабатывали, заставляя сильнее захлебываться в прописанном кем-то «сценарии жизни». Соглашаясь на программу, я не только хотела повысить уровень преподавания и добиться повышения, но и спрятаться от разрушающего меня существования. Возможно, проведенное время вдали от семьи и обыденности заставят вспомнить их особую ценность.