Фуго обиженно посмотрел на Алешу и подумал: "Смеется надо мной. Значит завидует. И это понятно. Я едва прилетел на Землю, а обо мне уже писали в газете, в деревню понаехало много всяких людей и собираются снимать фильм. А он прожил здесь целых одиннадцать лет, и его знают только соседи по лестничной площадке, да жители Игнатьева".

— О том, как мы с тетушкой героически пересекли всю галактику, что бы добраться до Земли, — ответил Фуго.

— А-а, понятно, — улыбнувшись, сказал Алеша и добавил: — А я иду делать Цицерону тело. Хочешь, вместе сделаем?

— Вообще-то, мне к завтрашнему дню надо сочинить речь, — ответил Фуго.

— Я могу тебе в этом помочь, — неожиданно сказал Цицерон. — Ночью мне все равно нечего делать, и к утру я придумаю тебе такой инопланетный доклад, что зрители зарыдают, а у телевизоров перегорят кинескопы.

— Вот это деловой разговор, — обрадовался Фуго. — Тогда пойдем, поработаем. Я тоже постараюсь, Цицерон, что бы, глядя на твое тело, зарыдали даже местные собаки, козы и коровы.

— Похоже, так оно и будет, — печально ответил бывший грузовой робот.

Почти весь день Алеша с Фуго провели в сарае у верстака. Вначале они сделали чертеж будущего корпуса робота и показали его Цицерону.

— Это что, тумбочка для обуви на автомобильных колесах?

— Это твое будущее тело, — ответил Алеша.

— А что это за метелки по бокам? — не унимался бывший грузовой робот.

— Руки, — ответил Алеша.

— Какие хорошие руки, — неискренне проговорил Цицерон. — Значит я смогу не только ездить, но и подметать улицы.

Надо бы ещё сбоку приспособить пылесос, а крупный мусор можно будет складывать в тумбочку. Получится нормальный мусороуборочный агрегат.

— Какой ты капризный, — сказал Фуго. — Если бы у меня не было тела, я бы согласился быть даже комодом или холодильником. А ты кочевряжишься.

— Это просто я так плохо нарисовал, — виновато сказал Алеша. — Но мы постараемся сделать лучше, чем на чертеже.

Почти до самого вечера, с небольшим перерывом на обед, Алеша с Фуго строгали доски, пилили и заколачивали гвозди. Вначале они сделали деревянную коробку для головы и вложили туда Цицерона.

— Ну как, удобно? — спросил Алеша.

— Я никогда не лежал в гробу, но по-моему, это выглядит именно так, мрачно ответил бывший грузовой робот.

Затем, Алеша с мимикром сколотили туловище и огромными гвоздями прибили к нему руки. Вышел вполне приличный ящик с двумя дубинами по бокам.

— Отличное корыто получилось, — сказал Фуго, критически осматривая работу. — У нас на планете в таких белье стирают.

— Вот стиральным корытом я ещё ни разу не был, — ещё более мрачно проговорил Цицерон.

Еще пару часов ушло на то, чтобы собрать небольшую тележку на четырех колесиках от старой прогулочной коляски. А после того, как работа была закончена, и робота водрузили на тележку, мимикр обошел вокруг деревянного корпуса Цицерона, поцокал языком и внушительно проговорил:

— Нормальное тело. Если тебе на голову положить салфетку, а на неё поставить вазу с цветами, получится очень миленькая этажерка.

Эти слова вконец расстроили Цицерона, и он с горечью сказал:

— Спасибо, конечно. Все-таки вы весь день трудились. Но я не хочу быть ни корытом, ни мусороуборочным комбайном, ни "миленькой" этажеркой. Если уж вы действительно хотите мне помочь, достаньте где-нибудь побольше электронных микросхем. А я научу вас, как из них сделать начинку хотя бы для одного манипулятора. Тогда я смогу сам перелистывать страницы книги и передвигать шахматные фигуры.

— А где же мы возьмем микросхемы? — спросил Алеша.

— В мастерских по ремонту электроаппаратуры можно попросить негодные компьютеры и телевизоры и распотрошить их.

— Ладно, — пообещал Алеша. — Только сегодня наверное уже все закрыто, а завтра я обязательно поеду в Тучково и привезу микросхемы.

До ужина оставалось совсем немного, и Алеша решил опробовать новое тело Цицерона на ходу. Фуго выглянул во двор, увидел, что по улице бродят не менее десятка незнакомцев, желающих подружиться с инопланетянами, и благоразумно решил остаться дома.

Алеша привязал к тележке длинную веревку и выкатил Цицерона за калитку. К нему тут же присоединились два соседских мальчишки — Мишка и Андрей. Алеша тащил Цицерона за веревку, а ребята помогали ему сзади. При этом проржавевшие колеса тележки так громко скрипели, что из кустов тут же повылазило несколько любопытствующих приезжих. Они очевидно решили, что это инопланетяне испытывают свой космический корабль, на котором прилетели на Землю.

Таща за собой тележку, ребята пробежались по улице, потом назад и после этого Алеша спросил у Цицерона:

— Ну как?

— Нормально, но немножко трясет, — печально ответил робот. — Все-таки лучше быть самодвижущимся грузчиком, чем писателем в деревянном ящике.

Испытания были окончены. Алеша с трудом вкатил Цицерона в гостиную, установил его рядом с большим книжным шкафом и попытался успокоить своего друга:

— Ничего, Цицерон. Если папа обещал, он обязательно привезет тебе новое тело.

Ближайшие соседи — Владислав Валентинович и Ирина Константиновна пришли немного раньше обещанного, чтобы помочь Светлане Борисовне накрыть на стол. Ирина Константиновна тут же принялась помогать хозяйке дома, а Владислав Валентинович вышел на веранду, где Фуго от нечего делать гонял по столу здоровенного паука.

— А вы слышали, обо мне собираются снимать документальный фильм, оставив насекомое в покое, сообщил мимикр.

— Поздравляю, Фуго, — сказал Владислав Валентинович. — Значит скоро о тебе узнает весь мир.

— Да, — важно согласился мимикр. — В конце концов, должны же земляне знать, кто посетил их планету. Я думаю, это будет очень сильный и интересный фильм.

В это время на веранду вошел Алексей Александрович.

— Мы в этом нисколько не сомневаемся, Фуго, — улыбнувшись, сказал Алешин папа и удалился с соседом в гостиную.

Оставшись один, Фуго сел на диван и задумался. Его обидело то, что Алексей Александрович так бесцеремонно увел собеседника, с которым у него завязался такой интересный разговор. Фуго показалось, что Алешин папа сделал это специально, из зависти к нему. Ведь Алексей Александрович хоть и хороший биолог, но совсем никому не известен, в то время как он — Фуго прославился уже на нескольких поприщах, и скоро, возможно, станет кинозвездой. "Конечно, это сильный удар по самолюбию Алешиного папы, думал Фуго. — Но что я могу поделать, коль слава сама идет ко мне, а не к нему?" Мимикр тяжело вздохнул и мысленно пообещал: "За все, что Алексей Александрович для меня сделал, пожалуй я скажу в этом фильме, что он помогал мне. Поделюсь с ним славой, как честный гуманоид и благодарный гость".