Тёмный маг остановился. Он медленно повернул голову в сторону кричащего мужчины, а потом прошёлся взглядом, оценивая обстановку вокруг. Каждый в этот момент резко отвернулся от прохода, но златоглазый ясно знал о том, что сейчас прислушивался каждый, даже тот безумец, что тихо поскуливал в углу. Он сделал глубокий вздох, прикрыв глаза, и лишь потом заговорил:

– А мог бы ты повторить всё тоже самое мне в глаза, без клетки? – шёпотом спросил тёмный маг, заранее зная ответ. Маску он так и не снял.

– Ха, да тут любой тебе скажет это всё в глаза, погань чернявая! – Сплюнул на пол заключенный, крепко держась за клетку. Костяшки его пальцев побелели.

Большего Обсидиану Аль’Сивьери было не нужно.

Он растворился в воздухе в виде тёмного дыма, быстро проникнув в клетку. Король знал его – один из малочисленных мятежников, что подняли восстание на какой-то маленькой планетке. Один из тех, кто питал надежду на его брата, которому было плевать на всех, кроме самого себя.

Мужчина, казалось, был ничуть не удивлён, но он стал медленно отступать назад, нарочито крича:

– Что, решил… З-з-запугать меня?

– Нет, решил услышать от тебя всё то, что ты недавно весьма оскорбительно говорил в мою сторону, только без защиты в виде металлической решётки. – Он снял маску, обнажив перед церрерийцем лицо, покрытое черными венами. – И вот он я, стою перед тобой… Как ты там сказал? А, точно, чернь поганая.

– Я… – Начал говорить мужчина. Он вытер выступивший на лбу пот тыльной стороной ладони. Старик облизывал высохшие губы. – Ну, это… И-и-извините, меня… – Прохрипел он, быстро дыша.

– Так я и думал… – Улыбнувшись, произнёс король. Его губы были покрыты изнутри густой чёрной жидкостью. – Значит, слушайте меня внимательно, – Обсидиан стал медленно подходить к пятившемуся к стене мужчине. – Никто из вас не смеет говорить со мной в таком тоне, это во-первых. – К мужчине со всех сторон стал подступать тёмный дым. – Во-вторых, говоришь, какого это засыпать под крики? Прекрасно, просто прекрасно знать, что я делаю мир лучше, избавляя его от таких жалких, ни на что не годных и никчемных жителей, у которых в голове не осталось абсолютно ничего, кроме мозга, давно превратившегося в желе. – Он подошёл к смуглому старику, подняв его за шею к потолку. – Наверное, зря я решил проявить слабину, оставив вас в живых… Возможно, вы ещё не осознали, с кем имеете дело, ведь убить теперь – это слишком скучно, не кажется? – Золотые глаза полностью почернели. Чужим, далеким голосом, похожим на скрежет стекла, он продолжил говорить. – Куда интереснее погрузить твой оставшийся разум в мир вечных кошмаров, что будут с этого лье преследовать до тех пор, пока ты не попросишь меня убить твоё жалкое тело. Но я этого не сделаю. Больше я не пожалею ни одного из вас. – Он бросил мужчину на пол, немного пошатнувшись. Глаза вновь приобрели оттенок полуночного золота. Быстро надев маску и развернувшись, он скрылся из камеры, где теперь раздавались крики и всхлипы.

Зайдя в самую последнюю камеру, он быстро посмотрел по сторонам и прошёл в дверь, спрятанную в этом месте от некоторых непрошенных личностей.

Взяв со стены факел, тёмноволосый мужчина спускался по винтовой, каменной лестнице в нижний подвал цитадели. На пыльных, покрытых паутиной стенах, тени и свет от факела танцевали хоровод. Он спускался всё ниже и ниже; воздух вокруг был наполнен запахом сырой земли.

Когда же наконец лестница закончилась, то впереди Обсидиана ждало множество закрытых дверей и темных, пустых коридоров. Маг не знал, что находится за этими стенами, но времени узнавать об этом у него тогда не было. Этой цитадели было очень много циклов, кто знает, может на ней путешествовали ещё сами первые расы?

Дойдя до единственной двери, которую он знал, маг стал доставать тяжёлую и ржавую связку с ключами. На связке Обсидиан разглядел печать герба Первых Рас: четыре знака, соединявшихся в середине цветком. Вставив нужный ключ и повернув его, дверь глухо и тяжело скрипнула.

Зайдя во внутрь, Обсидиан почувствовал, как сердце сжалось, а к глазам подступили слезы. На краю небольшой комнатки стоял хрустальный резной гроб с множеством ледяных узоров. В основном, рисунок составлял из себя множественные цветы и завитки. Обсидиан махнул рукой, и прозрачная крышка аккуратно взлетела вверх и растворилась, превратившись в облако млечного тумана, которое потом исчезло и вовсе. Король подошёл ближе, не отрывая взгляда от белокурой девушки, чья кожа была также покрыта ледяными узорами.

– Здравствуй, мой цветок. – Его губы, покрытые тёмной жидкостью, задрожали. Золотые глаза заблестели из-под нахмуренных бровей. Он взял в свою ладонь маленькую ручку девушки, которая была твёрдой и холодной словно состояла из камня. – Ну как ты тут? Всё хорошо?

Амалия лежала с закрытыми глазами, никак не реагируя ни на слова, ни на прикосновения Обсидиана. Тёмный маг невидящим взглядом смотрел в стену, медленно-медленно поглаживая холодную ладонь девушки.

Разделение Цереры на сектора было предложено Старейшинами не просто так. Во время правления Первых рас, каждый народ хотел иметь свою определенную территорию, так как ужиться всем вместе было тяжело: нехватка ресурсов, постоянные споры и разногласия между расами, из-за всего этого нарастала большая вероятность начала холодной войны между Первыми. Чтобы это предотвратить, вселенную разделили на четыре части, но даже это не могло бы успокоить первых церрерийцев: разделение было неравномерным, из-за чего большую часть заняли сирияне и тейтарийцы.

“История Цереры, Том 1”

Настоящее. Сектор Диссарпил. Малая Оселия,

Цикл 9796, лье 55.

Арианна медленно считала карточки, стараясь не сбиться и это был единственный звук, что нарушал умиротворяющую тишину временного жилища молодого парня. Небольшой домик был завален вещами прежних хозяев, которые явно были травниками или лекарями – то тут то там были развешены веники с лечебными травами, “магические” амулеты в виде мешочков с ароматическими травами и маслами, а также большое количество ступок для размалывая лекарств. Иногда, когда Май попадал в подобные места, то всегда задумывался о прежней жизни хозяев дома. Раннее утро, большая звезда только-только появилась из-за горизонта, а взрослые члены семьи уже пошли собирать растения для будущих отваров, настоек и чаёв. Днём они торговали в своей аптечной лавке, в то время, пока дети учились в школе. Вечером все вместе, после ужина, они рассказывали свои истории и делились впечатлениями об уходящем дне. Такая спокойная и умиротворяющая рутина в один миг оборвалась… Где же теперь хозяева этого дома? Может быть, переселились в другое, более безопасное место, а может, были уже давно мертвы. Вернула в реальность Мая последняя подсчитанная карточка.

– Надеюсь, вам этого хватит на батрайт. – Проговорил молодой человек, почесывая шрам на брови. Он старался не обращать внимания на удивленные лица девушек, которые впервые в своей жизни видели такое количество церрерийской валюты.