— Да, — я понял, что гну выхваченный из кармана пистолет, а он стекает каплями тающего металла на лак стола.

Так уж воздействовала моя магия на предметы, если я терял контроль.

— Ты, конечно, старлей и стажер ИнКа, Громов, но оружие надо беречь, — усмехнулся Эль Канте. — Впрочем, это уже бесполезно. Ты его расплавил. Он приедет к вам с группой захвата. Четверо других игроков вы выберете из волков?

— Да, один с магическими способностями, — кивнул отец Аси и вышел из кабинета.

— Ты что-то хотел мне еще сказать? — поинтересовался Эль Канте после бурного обсуждения, как действовать группе захвата, командиром которой я стал совершенно для себя неожиданно.

По коротким намекам я понял, что будет еще одна группа в резерве. Проще говоря, в засаде.

— Нет, — брякнул я.

— Погоди, — Эль Канте махнул мне рукой, когда офицеры покинули его кабинет. — Ты без глупостей, старлей. Спасай людей и магов, всех заложников, а не только её. «Ася»! — передразнил он меня. — И бери защиту против заклинаний, только придется всё снять, на голое тело наденешь, работа фэйри, — он протянул мне полупрозрачный щиток, не щиток, бронежилет, не бронежилет, а нечто странное. Читай, думай. В десять выдвинемся, — он сунул мне папку с информацией об Игре. — Удачи, — кивнул он мне, всё-таки не удержавшись и ткнув под дых, — а операцию по внедрению ты провалил, засланного казачка из тебя не вышло. Но в Игре надо победить. И синяки свои жуткие замажь что ли! — закричал он мне вслед.

Я поплелся домой, мне надо было подумать. Как только я сел на диван и нажал кнопку экрана, все мои мысли разбежались, как шустрые мыши на складе в миг, когда сторож неожиданно включил свет.

Новости на магическом канале не отличались от новостей на обыкновенных человеческих каналах.

Скоро я перестал смотреть на диктора-мага, рассказывающего об ужасах жизни потерянных душ.

Вспомнил маму: «А если ты будешь себя плохо вести, Тёмка, станешь потерянной душой».

Не стал. Хотя вел себя плохо. Особенно в тот вечер возле «Зазеркалья».

Я был виноват. Не увидел, не понял, не заметил, что у разбегающихся подонков, напавших на волчицу, была цель, они примеривались, как будут похищать девушку, чтобы заставить подчиниться её властного отца. А ведь Волков мне даже понравился.

Впрочем, если бы он знал, что я — случайный любовник его дочери, он бы убил меня, и Эль Канте не смог бы ему помешать.

Я листал документы, смотрел и смотрел на ноуте, как похищают Асю. Среди полузнакомых подонков выделялся седой тощий новенький — маг, по всей видимости.

Яркая реклама на экране резала глаза. Звук я выключил, поэтому понять, что они там впаривают магическому сообществу, было сложно. Глаза заболели, заныли виски. Но я упорно читал показания редких свидетелей, документы, справки аналитиков и запутывался всё сильнее.

Первую же Игру засекли недалеко от столицы. Пропало много магов, погибло много разных бойцов. Что давала Игра рыцарям света? Этого никто понять не мог. Может быть, для них это была просто игра?

Игра на чужих привязанностях, чувствах, боли и отчаянии. Отец шел спасать сына, муж — жену, невеста — жениха. А я Асе был никем. Так она мне сказала. Среди четверых волков будет её жених? Истинная пара — Альфред?

Рыцари начали переезжать из города в город, пока не добрались до благословенного губернского Верьска, всего четверть миллиона жителей, патриархальный город.

Никого из рыцарей не удалось прижать, арестовать, просто вызвать в ИнК. Про них говорили одно: они не люди.

Эта Игра была пятой по счету.

Пятерки бойцов дрались между собой, дрались с магами-одиночками, шли к победе и проигрывали. Выигравшим честно отдавали живого заложника. Из множества выживал один. Точное количество игравших было не установлено ни разу.

Я задремал и очнулся, когда хлестко упала папка на пол, зашелестели рассыпавшиеся документы.

Что я мог?

Драться.

Было без четверти девять. Я выключил телевизор и начал одеваться, усидеть на месте до половины десятого не было сил.

«Место сбора?» — написал я Эль Канте.

Он ответил, как ни странно, через несколько вздохов: «Улица Цветочных гирлянд».

Эти места я прекрасно знал. Надел на голое тело защиту, легкую и неожиданно теплую, сверху накинул только куртку, но форменную куртку ИнКа, оружия у меня не было. Я сам был оружием, в памяти горели сотни боевых заклинаний.

Я бежал по линии перемещения магов, прошло четыре минуты, прежде чем, я выскочил на улице Цветочных гирлянд и попал в толпу волков. Они смотрели на меня с изумлением, свысока, с отвращением и вопросом во взглядах.

— Этот с вами, — кивнул в мою сторону отец Аси четверым высоким парням.

Двое со светлыми, почти белыми волосами, один черноволосый, еще один рыжий. Они глухо заворчали, с презрением разглядывая меня в упор желтыми глазами. Альфреда среди них я не заметил. Вот тебе и истинная пара!

— Чтоб было легче драться за мою дочь, тебе надо подлечиться, — кивнул мне отец Аси.

Фэйри подошел ко мне, его серебристая магия потекла на мое разбитое лицо, заплывший глаз открылся.

— Связь, — выскользнувший из-под руки какого-то огромного оборотня Эль Канте, вдел в мое ухо крошечного жучка магической связи. — Его не почувствуют, не бойся, — шепнул мне.

— Время! Они перенесли Игру на час раньше, — бросил отец Аси. — Выезжаем.

Волки уселись в несколько автомобилей, я сел рядом с Эль Канте и своей четверкой.

Мы летели за город по пустой дороге. Одиночные автомобили жались от нас в сторону, как мелкие зверюшки от матерых хищников. Я смотрел в стекло окна на свое отражение, никаких синяков не было. Тени снежинок летели нам вслед, на белой мерзлой дороге крутились белые вихорьки.

Мы выехали к темному странному дому, явно нежилому, без четверти одиннадцать.

Огни фар озарили желтым светом пустые темные окна заброшенного дома.

Дверь распахнулась.

— Пятерка Лунных волков, — сказал обыкновенный человеческий голос. — Игра ждет вас.

От его простоты и обыденности стало страшно.

Но мы шагнули в темноту. Куртку я бросил кому-то из волков. Услышал их тихое недовольное рычание: «Легавый в пятерке… инквизитор-р-р…»

— Удачи, — прошептали хором мне в спину Волков и Эль Канте.

Было слышно, как они заткнули хлесткими словами недовольных волков.

Дверь за нами захлопнулась.

Уши запеленала странная тишина, такую называют «мертвой».

Мы шли медленно и осторожно. Волки обернулись прямо в темноте, и их шаги, едва слышные мне, стали увереннее. Я тоже мог разглядеть пространство, чуть хуже, чем при свете, но всё-таки изгибы и загогулины коридора мог различить четко. В длинном коридоре никого не было, разве что мокрицы и пауки проскальзывали мимо нас.