— Тогда зачем его похищать? — нахмурился Ерошенко.

— Это нам и нужно выяснить. У ЯЗОРДов имеется системазащиты, предназначенная для специальных групп особого назначения, — хмуропризнался Земсков, — но, судя по нашей информации, ни один такой«чемоданчик», а внешняя форма ЯЗОРДа действительно похожа на большойчемоданчик, максимально защищающий людей от воздействия радиации, до сих пор непохищен. Они хранятся совсем в другом месте, и вчера ночью там проведена полнаяревизия. Все на месте.

— Разрешите? — спросил молчавший до этогополковник Ильин, обращаясь к Ерошенко. Тот кивнул головой.

— Товарищ генерал, — обратился военныйконтрразведчик к хозяину кабинета, — отрабатывался ли вопросвзаимодействия научного Центра в Чогунаше с группами особого назначения? Можетбыть, до этого уже проводились эксперименты по доставке грузов на место?

Земсков удивленно взглянул на полковника. Потом не оченьуверенно спросил:

— Вы хотите спросить, как вывозились контейнеры изхранилища?

— Да. Ведь группы КГБ отрабатывали свои заданиянепосредственно на месте, — настаивал Ильин.

— Может быть. — Заместителю директора ФСБ былостыдно признаваться, что он не подумал о такой проблеме. — Возможно, иотрабатывали. Это мы сейчас проверим, — быстро добавил он, делая пометку вблокноте. Полковник прав. Если заряды действительно раньше вывозились изЦентра, кто давал разрешение на это?

Ядерные заряды ограниченного радиуса действия, как ихстыдливо называли, на самом деле были небольшими ядерными бомбами,непосредственно на место они доставлялись специальными группами особогоназначения и могли эффективно сработать в недосягаемых для обычной ракетыместах. В хранилищах, в научных центрах, в правительственных учреждениях. Дажесама угроза применения подобного оружия была бы психологически гораздо болеесильным средством, чем ракетное нападение с воздуха. За ракетой можнопроследить. Можно засечь движение и попытаться ее сбить. Можно нанести удар поподводной атомной лодке или по месту нахождения ракеты на стационаре в тотмомент, когда она еще не поднялась в воздух. Но невозможно остановить несколькочеловеке, ядерным «чемоданчиком», готовых применить подобное оружие в случаенеобходимости где угодно. Однако производство таких бомб требовало чрезвычайновысокой технологии переработки и было возможно только в двух странах, имеющихнесколько тысяч ядерных боеголовок. В бывшем Советском Союзе и в СоединенныхШтатах. Остальные три ядерные державы — Франция, Великобритания и Китай —просто не шли в расчет в силу чрезвычайно малых запасов собственного ядерногооружия.

После распада Советского Союза одна сверхдержава исчезла, нооружие, полученное Россией как бы в наследство от прежнего могущества, все ещесохранялось.

В кабинете резко прозвучал телефонный звонок, и Земсковсхватил трубку. Уже по тому, как он моментально среагировал на звонок, былоясно, что позвонил сам директор ФСБ.

— Как ваше совещание? — очень недовольным голосомспросил директор.

— У меня представители Министерства обороны, —доложил Земсков. — Сейчас отрабатываем варианты. Готовы вылететь сегодня вЧогунаш.

— Сначала я должен доложить обо всем Президенту, —ледяным голосом напомнил директор. — Что говорит Степанов? Вы еговызывали?

— Так точно. Он уверяет, что это невозможно. Мы егомучили довольно долго, но он твердо стоит на своем, уверяя, что вывезтичто-либо из Центра абсолютно немыслимо.

— Но ведь два контейнера оказались пустыми. Значит,сумели. И, судя по всему, это сделал кто-то из лиц, имеющих доступ ко всейинформации. Как только я поговорю с Президентом, готовьтесь вылететь. С ученымимы уже договорились. Специальный самолет будет ждать вас во Внукове.

— Слушаюсь. — Земсков был обязан своим повышениемдиректору ФСБ и всегда помнил об этом.

— Когда будут готовы ваши рекомендации?

— Через полчаса.

Директор отключился, не попрощавшись. Очевидно, он тоже ждалнеприятностей. Земсков осторожно положил трубку и сказал:

— Давайте подведем итоги. У нас мало времени.

Совещание у Президента началось ровно в пять часов вечера. Кэтому времени в кабинете находились премьер-министр, министр обороны, министрвнутренних дел, помощник Президента по международным вопросам, помощникПрезидента по вопросам обороны. Перед самым появлением Президента последнимипоявились начальник Службы внешней разведки и сам директор ФСБ, на которого всезаранее смотрели с сочувствием, понимая, что отвечать придется именно ему. Оченьузкий состав приглашенных означал и то, что про само существование ЯЗОРДовнельзя было говорить даже в присутствии большинства руководителейгосударственных учреждений. Премьер-министру не разрешили взять с собой дажезаместителя, курирующего вопросы промышленности.

Ровно в пять часов в большой кабинет вошел Президент. Всепривычно поднялись, и он прошел на свое место. Сел за стол, мрачно огляделсобравшихся. С правой стороны сидели премьер, министр обороны, директор ФСБ. Слевой — министр внутренних дел, который являлся одновременно и заместителемпремьер-министра, начальник СВР и два помощника Президента. В конце кабинета —две стенографистки. Больше никого.

— Что у вас случилось? — грозным голосом спросилПрезидент, посмотрев на директора ФСБ. — Опять чего-то недосмотрели?

— В научном Центре, в Чогунаше, нашими сотрудниками привнеплановой проверке обнаружено, что два контейнера с ядерными зарядамиоказались пустыми. Сейчас проводится расследование, — коротко доложилдиректор ФСБ. Он намеренно избегал слов о похищении.

— Как это пустые? — мрачно поинтересовалсяПрезидент. — Они растаяли, что ли?

— Нет. — Директор ФСБ чувствовал нарастающеенедовольство Президента и старался отвечать как можно короче, чтобы не вызватьдополнительного раздражения. — Они не могли растаять. Скорее всего речьидет об их несанкционированном перемещении из хранилища.

— Где заряды? — Президенту не нравилось, когданачинали увиливать, не отвечая по существу.

— Их пока не удалось обнаружить, — честно ответилдиректор ФСБ, глядя в лицо Президенту.

— Когда обнаружите?

— Наша группа работает уже непосредственно на месте.Сегодня вечером в Чогунаш вылетает специальная комиссия, в которую вошлиакадемики Финкель и Архипов. Они определят на месте, какие необходимопредпринять меры.

— Финкель и Архипов, — повторил Президент, —это правильно. Очень известные ученые. Мне тут недавно говорили, что Финкеляхотят на Нобелевскую премию выдвинуть. Это очень хорошо.

Доклад о возможном выдвижении академика Финкеля наНобелевскую премию в области физики был подготовлен Службой внешней разведкидля информации Президенту, и директор ФСБ знал об этой записке. Именно поэтомуон рассчитывал, что фамилия академика произведет благоприятное впечатление.