Я бы, конечно, не отпускал девочку — блокировка дверей, нога давит на педаль газа, а музыка гремит на весь салон, заглушая вопли красавицы.

Но я никогда не бросаю слов на ветер. Да и репутацию мне барышни подпортили, теперь попробуй отмыться. Лия и так меня считает отпетым бабником — не стоит усугублять ситуацию. Свидание — значит свидание.

А поцелуй…

Черт, ну как же не хочется ее отпускать!

— С тебя номер телефона, — я все-таки отрываюсь первым, правда, продолжая удерживать девушку. — Ну а сменяя культурно-развлекательная.

— Я надеялась, что ты передумаешь! — язвит в ответ, продолжая смотреть мне в глаза.

Она так близко, что снова хочется ее поцеловать. И снова не отпускать. Как же взять-то себя в руки?

— Не передумаю, — достаю из кармана телефон и нехотя убираю руки с шеи девушки. — Диктуй, — откидываюсь на спинку кресла, от греха, так сказать, подальше.

— Диктую, — тяжело вздыхает, но произносит заветные одиннадцать цифр.

— И про ужин я помню, — кричу ей вслед, когда она уже стоит на улице и смотрит на меня.

— Облезешь!

Бахнула дверью так, что у меня ушах зазвенело.

Ладно, красавица, пока твоя взяла. Но один раунд я все-таки выиграл!

И теперь так просто не отступлюсь.

Все равно будешь моей, так к чему сопротивление?

Лия

— И даже не спросишь, кто он такой? — я захожу в кабинет, а дед в этот момент включает ноутбук.

— А надо? — утыкается в бумаги, пока гаджет грузится.

— Хватит работать!

— Не занудствуй, — отмахивается от меня, даже не глядя в мою сторону.

— Я звоню Виктору Алексеевичу, — трясу у деда перед носом мобильным, а мой любимый родственник в ответ мотает головой из стороны в сторону, швыряет документы на стол и откидывается на спинку кресла.

Ну и, конечно же, одаривает меня таким взглядом, как будто жаждет, чтобы я провалилась сквозь землю. Прямо сейчас. И ни минутой позже.

Но так просто он от меня не отделается! Пусть даже не мечтает!

— Удар ниже пояса! — дед прищуривается, а я в ответ растягиваюсь в ехидной улыбке.

Еще бы, это даже хуже. Ультиматум, чем я частенько пользуюсь, когда обычные уговоры не действуют — нельзя же так безответственно относиться к своему здоровью.

— Ты по-другому не понимаешь, — убираю телефон в карман, как дед снова машет рукой и усмехается.

— Ладно, твоя взяла, — закрывает ноутбук, но взгляда от моего лица так и не отводит. — И кто он такой?

— Виктор Алексеевич? — тут же умничаю в ответ.

Дядя серьезный, я бы даже сказала — сердечных дел мастер. Личный кардиолог моего деда.

С ним так просто не договориться, и об этом моему драгоценному Ефиму Николаевичу доподлинно известно. Мало нам предыдущего приступа, так хочет новый заработать? Прямо жаждет в больницу снова загреметь, проверяя мою нервную систему на прочность.

Только вот Виктор Алексеевич его предупредил, заявляя в категоричной форме: в следующий раз запретит работать. Точка. И отправит моего дедулю на курорт. Месяца на два. А может и на три.

Кто бы только слышал, как Ефим Николаевич ревел в ответ! Но кардиолог у нас кремень — голыми руками и угрозами его не возьмешь.

Как и меня, чем я теперь нагло пользуюсь. И это срабатывает похлеще моих уговоров поберечь сердце и заботиться о своем здоровье.

— Знаешь, почему у тебя до сих пор жениха нет? — дед складывает руки на груди, при этом кривясь, как будто прокисший борщ проглотил.

— Знаю, — киваю в подтверждении своих слов. — Потому что ты всех потенциальных женихов разогнал своим ревом.

— Потому что ты — язва! — игнорирует меня дед, но с места не встает.

— Я звоню? — аккуратно интересуюсь, так как знаю этого старого хмыря лучше всех.

Сейчас мне зубы заговорит, отправит к себе в комнату, а сам до утра будет над документами пыхтеть. И ведь никого слушать не хочет!

Да что за день-то сегодня такой!

— Еще и предательница, — обиженным голосом произносит дед, но встает с кресла. — Ладно! — фыркает, как будто делает мне величайшее одолжение. — Иду спать!

— Узнáю, что опять всю ночь работал, клянусь, — намерено делаю паузу, чтобы впечатлился. — Завтра организую тебе ВИП-палату с видом на зимний сад!

— Ты так и не ответила, кто он такой, — мы выходим с дедом из кабинета и движемся к лестнице. — Кстати, смой уже это безобразие с физиономии!

— Знакомый, — ухожу от ответа, игнорируя последнее замечание.

Интересно, когда бы я смыть-то успела? То аэропорт, то этот дурацкий (хотя мне понравился, чего уж душой кривить) поцелуй, а теперь еще и воспитательницей в детском саду на полставки подрабатываю.

— И он тебе нравится? — дед останавливается на предпоследней ступеньке, благо, за “макияжем” не видно, как я краснею. Лишь чувствую, как жар к щекам прилипает.

Ну, хоть в чем-то этот глупый маскарад мне помог!

— Нет, — практически честно отвечаю, так как сама еще до конца не разобралась в своих чувствах.

Я не спорю, Денис симпатичный. Высокий, видный, подать себя умеет. Да и не глупый, в отличие от большинства мажоров нашего универа.

“Эй, детка, как насчет прокатиться?”

“О, крошка, у тебя такая аппетитная попка!”

“Ты такая сладкая, малышка! Так бы и съел тебя…”

Боже, какая у них убогая фантазия!

И ведь кто-то ведется на эту чушь, но только не я. Принц в моем понимании — не пользуется дешевыми подкатами, не угощает девушку дешевым кофе, требуя тут же с ним “рассчитаться”, а ещё думает головой, а не одним местом.

Денис от них отличается, если бы не одно “но”. Даже два, и это я так, навскидку.

Первое и основное — он слишком настойчив. Не люблю, когда на меня давят, а этот просто бьет все рекорды по наглости и настырности. Я обычно и сопротивляюсь исключительно из вредности и духа противоречия.

А сейчас это просто вошло в азарт!

Согласна, со свиданием получилось случайно, но я дала слово. Придется держать, и вот тут выплывает “но” под номером два.

Денис — редчайший бабник! Просто ни одной юбки не пропускает.

Господи, сколько же сплетен наслушались мы с Агатой, девчонки-то любят пообсуждать парней, делясь своими сомнительными “победами”.

“Я вчера у него ночевала!”

“Он такой лапочка!”

“От второй ночи я бы точно не отказалась…”