Сначала показалось двое солдат, а за ними…

Он двигался так, словно находился не под конвоем, а на прогулке в парке. Короткий ежик черных волос, кривая усмешка на губах, красивые черты лица… теперь понятно, чего дамочки в соседних камерах так встрепенулись.

Его руки были закованы в кандалы, а на шее красовался такой же обруч, как у меня, но в два раза больше. Широкая, ничем не прикрытая спина, отмеченная крупными шрамами, приковала к себе мой взгляд почти сразу. Пальцы начали зудеть от желания дотронуться до нее, а в горле моментом пересохло.

Высокий, сильный, в одних штанах и босиком он выглядел намного опаснее, чем те шестеро воинов, что вели его в камеру.

Будто почувствовав мой взгляд, незнакомец повернулся в нашу с Миланой сторону и ощерился. Блеснули слишком длинные для человека, жемчужные клыки, и мое сердце пустилось в бешеный пляс.

Время как будто остановилось.

Загипнотизированная серыми, как пасмурное небо глазами, я не могла прекратить пялиться на него, а он, похоже, был готов снести к чертям разделявшее нас стекло, наброситься на меня и… порвать на кусочки.

Легким не хватало воздуха, но я боялась вздохнуть. Казалось, если сделаю это, он не сдержится и выполнит то, что обещал его взгляд и острые клыки.

— Пошевеливайся, животное! — один из солдат, что стоял позади незнакомца, со всей силы дернул за цепь, что скрепляла кандалы на руках заключенного, а второй ударил его кулаком по спине.

Подозреваю, примени они ко мне такую силу, лежать мне сломанной куклой на полу этой темницы, но мужчина не издал ни звука. Лишь прикусил клыками губу, из которой по подбородку начали скатываться капельки крови.

Даже глаз от меня не отвел, отчего бегающие по спине мурашки стали размером с африканских тараканов.

— У тебя со слухом проблемы? Иди, давай! — кричавший солдат, подошел к мужчине со спины, но замахнуться и нанести удар не успел. Тот резко двинул ему затылком по носу, и дернул на себя цепь.

Даже через стеклянную перегородку до нас отчетливо долетел раздавшийся в тишине хруст. Солдат упал на колени схватившись за нос, кровь из которого начала стекать по его рукам.

Воспользовавшись тем, что коллеги раненого воина опешили от неожиданности, клыкастый незнакомец, одним ударом ноги отшвырнул от себя второго солдата, что стоял позади него, перепрыгнул через кандалы, выведя руки вперед, и… яростно зарычал.

От охватившего меня ужаса на затылке зашевелились волосы.

Заключенные, в соседних камерах, словно с ума посходили, за исключением сидящего напротив демона, что по-прежнему притворялся спящим, будто ничего и не происходило.

— Бей их, Скай!

— Дерись!

— Убивай!

Скай! Скай! Скай!

Стоявший в коридоре оглушающий шум начал действовать мне на нервы. Пришлось зажать ладонями уши, но глаз от разыгрывающегося передо мной представления, я не отрывала. Как заворожённая, следила за каждым движением мужчины, боясь пропустить малейшую деталь.

Если я раньше и видела подобные драки, то только в азиатских боевиках, где герои бегают по стенам, в полете пинают друг друга в животы и вообще, блещут исключительным акробатическим талантом.

А тут все перед глазами, вот как не пялиться?

Двигаясь с невероятной скоростью, незнакомец, с кандалами на руках, вел бой с двумя противниками, тогда как другие двое все еще приходили в себя. Воины даже мечи вытащить не успевали, так как приходилось все время обороняться.

Солдаты, надо отдать им должное, тоже были мастерами своего дела. Отбивая атаки, они и сами нет-нет да и наносили мужчине болезненные удары в корпус, от которых он, впрочем, быстро оправлялся.

Тут явно была замешена какая-то нечеловеческая регенерация, так как многие удары были практически несовместимы с жизнью, по крайней мере, с моей.

Пару раз незнакомец, насколько позволяли сцепленные руки, хватался за обруч на шее, будто пытаясь сорвать его с себя, но у него ничего не выходило.

Мышцы были напряжены до предела, а дыхание вырывалось из его легких короткими хрипами. У меня внутри все сжалось от напряжения, и хотелось, чтобы все побыстрее закончилось, а народ вокруг, судя по их крикам и стуку по стеклянным стенам, это побоище только раззадоривало.

Не знаю, сколько бы оно длилось, если бы тот солдат, что получил смачный удар по носу, не вытащил из кармана какую-то чёрную штуковину и, запрыгнув заключенному на спину, не подвел ее к его шее.

Громко взревев, мужчина, вцепившись в обруч, упал на колени. Жуткий оскал изменил его красивое лицо, делая похожим на раненого зверя.

Воспользовавшись ситуацией, к нему подлетел еще один солдат и врезал по лицу. Из носа на пол тут же хлынула кровь.

Несмотря на то, что несколько минут назад он, судя по выражению лица, был готов вцепиться зубами мне в глотку, мое сердце сжалось от жалости к нему, и по щеке поползла слеза. Пришлось крепко зажмуриться и начать считать до десяти, как учила меня бабуля, когда меня маленькую накрывала паника.

Счет я прервала на пяти, когда послышался скрежет ключа в замке.

Четверо солдат, приставив острие своих мечей к шее заключенного, даже не сняв с него кандалы, затолкали в ту самую камеру напротив нас, где сидел демон. Затем, закрыли дверь на замок, и еле волоча ноги и проклиная «хэллово животное», как они его называли, отправились на выход.

Незнакомец, бросив в нашу с Миланой сторону быстрый взгляд, отвернулся, обменялся с демоном парочкой явно не ласковых слов, запрыгнул на верхнюю койку и, как ни в чем не бывало, улегся спать.

Народ в соседних камерах тоже наконец успокоился.

— Милана, это что сейчас было? — прошептала я на ушко «ведьме», все еще пялясь на камеру напротив.

— Старая Мари как-то рассказывала мне про оборотников. Внешне человек, но внутри зверь живет страшный, что на свободу вырваться может, если волю ему дать. Думаю, это он и есть, а марьин камень на обруче обороту мешает, то-то он мучается.

— Ты хочешь сказать, что в этом вашем сказочном царстве-государстве, кроме эльфов, демонов и ведьм еще и оборотни живут? — девушка кивнула и тоже уставилась на соседнюю камеру, правда не знаю кого из двух заключенных она разглядывала.

Внезапно погас свет, и резко наступившая темнота болезненно ударила по зрачкам. Не ожидая подобного, я не смогла сдержать чуть слышный вскрик, а с соседней койки, где расположились карлицы, послышался противный смех.

Милана взяла меня за руку.

— Кажется, это сигнал подготовки ко сну, — заметила она шепотом, — кровати справа. Передвигаться будем по стенке на ощупь.

Уже лежа на верхней койке, без одеяла и на жестком валике, что служил местным обитателям подушкой, я почему-то думала не о капризной судьбе, забросившей меня в одну из самых мрачных сказок братьев Гримм, а о том, что приходится ложиться спать не почистив зубы.