Меня за горло подхватила с земли одетая в кожаную перчатку рука одного из солдат и приподняла над полом. Дрыгая ногами, я пыталась ослабить его хватку, и не могла. Воздуха не хватало, и я чувствовала, что жить мне оставалось считанные секунды.

Железная маска приблизилась к моему лицу, и из прорези пахнуло гнилью.

— Мерзкая ведьма! Ты решила, что можешь нарушать здешний порядок? Да я скорее тебя с землей сровняю!

— Отпустите ее, — Милана повисла на второй руке солдата, заливаясь слезами и выкрикивая непонятные мне слова, очень напоминающие наши земные ругательства.

Воин даже не обратил на нее внимание. Тряхнул раз, и девушка отлетела к стене, врезавшись в нее со всей силы.

— Как только я разберусь с ней, ты последуешь за своей подру… — договорить он не успел.

Раздался громкий хруст и рука, сдерживающая мое горло, разжалась. Я основательно приложилась к земле, а рядом расстелилось тело солдата, из-под маски которого на землю стекала кровь.

Сжав рукой рот, чтобы не закричать я быстро отползла в сторону и только после этого подняла голову.

Над телом, с кувалдой в руках, застыл мой клыкастый сосед. В его, направленном на труп воина остекленевшем взгляде, читалась неприкрытая ненависть. Мощная грудная клетка быстро опускалась и поднималась. На лице застыла свирепая маска, при виде которой у меня сердце в пятки ушло.

На секунду показалось, что он сейчас снова поднимет свою кувалду и опустит уже на мою голову. Крепко зажмурившись, я ждала, ждала, но ничего не происходило.

В каменоломне повисла гробовая тишина, от которой кружилась голова, но продлилась она не долго. В пещеру с громким криком ворвалось около десятка солдат, которые тут же накинулись всем скопом на мужчину. Похоже, их позвал напарник погибшего.

Милана схватила меня за рубашку и потащила к стене, чтобы я невзначай не попала в самую заварушку, а я все не могла оторвать взгляд от разыгравшегося действа.

Они облепили его с ног до головы. Повытаскивали какие-то маленькие черные пластины, и пока кто-то пытался удержать его за руки, а кто-то за ноги, приложили их к обручу на его шее.

Мужчина взревел от боли. Кувалда выпала из его рук и с громким стуком опустилась на пол. Ему все же удалось освободить руки, которые тут же вцепился в ошейник, пытаясь содрать его с себя. Все его тело сотрясалось в агонии, и видеть эти муки было невыносимо.

Я ревела уже навзрыд, а пытки все не прекращались, и ни один заключенный не кинулся ему на помощь. Все они жались к стенам, боясь отвести взгляд от этой жуткой картины. Все понимали, сделай они хоть одно движение и их ждет такая же участь. На наших глазах творилась казнь, и мы никак не могли помешать.

В этот момент, от стены отделилась тень, и не замеченная увлекшимися солдатами, схватила упавшую из рук соседа кувалду.

Мгновение, и пещеру огласил уже знакомый хруст разбитого черепа.

Еще один солдат свалился кулем на землю, заливая все под собой стекающей из-под шлема кровью.

Те, кто удерживал пришедшего мне на помощь соседа, отпрянули от него в сторону и уставились на возвышающегося над телом демона, на лице которого появился сумасшедший оскал, а в глазах безумный блеск, от которого по спине прошел озноб, и уверена, не только у меня.

В ладони он сжимал черную пластину, что ранее была в руках убитого. Провел ею по марьиному камню, и обхватывающий шею обруч, с громким треском, упал на пол.

Интересная вещица.

— Ну что, твари, кто следующий? — крикнул он, и с громким рыком кинулся в самую гущу врагов.

Геройское, но самоубийственное решение, без сомнений, но не это привлекло мое внимание.

Стоящий на коленях клыкастый сосед, избавившись от удерживающих его солдат, что минуту назад пытали его, вскочил на ноги и, вторя яростному рыку рогатого, кинулся ему на помощь.

Тут то все и завертелось.

Их злость и бешенство словно подстегнули жавшихся к стенам заключенных. Все больше и больше народа, хватая попадающиеся под руки инструменты, пронзительно кричали и бросались в атаку.

Каменоломня напоминала сейчас поле боя, усеянное павшими телами, с летящими в разные стороны брызгами крови, криками и стонами.

Зажмурив глаза, я вжималась в стену, молясь лишь об одном: слиться с нею и больше не видеть то, что сейчас тут происходило.

Животная паника, не поддающаяся никакому контролю, накрыла меня с головой. Бросало попеременно то в жар, то в холод. Все тело мелко дрожало, а головокружение и накатывающая тошнота просто сводили с ума.

— Снежа, хэлл тебя дери, приди в себя, — кричала сидевшая рядом Милана, которая уже некоторое время тормошила меня, пытаясь достучаться, — нам надо уносить отсюда ноги, пока подкрепление в пути. Нас сейчас растопчут!

Встряхнувшись, я схватила ее за руку, встала на колени и начала озираться по сторонам, в поисках выхода.

— И куда нам бежать? В какую сторону? Я ничего не вижу.

— Для начала успокойся! Ползи за мной на четвереньках, и ни в коем случае не поднимайся, — я в экстремальных ситуациях всегда терялась, поддаваясь страху и полагаясь на тех, кто рядом, а вот Милана, как оказалось, девушка была боевая.

Ловко маневрируя между ног дерущихся, и лежавших на земле тел, она вела меня за собой, как Спартак вел рабов на север. Я даже по сторонам не смотрела, боясь упустить ее из вида. Но когда на меня чуть не наступил рогатый сосед, я была вынуждена поднять голову.

Заметив нас, он криво усмехнулся, и вновь бросился лупить кувалдой подлетевших к нему солдат, пытаясь увести их подальше от нас, да так увлекся, что не заметил, как из кармана выпал ключ, висевший на золотом кольце.

Удостоверившись, что никто не видит, я быстро схватила его и начала вертеть в руках. На самой верхушке были выгравированы буквы «QSRP», и я задалась вопросом, что бы это могло значить.

Для чего рогатому понадобился ключ? На тот, каким закрывали камеры, он похож не был, значит, от чего-то еще.

Понимая, что задерживаюсь, а медлить больше было нельзя, я поползла дальше.

Только достигнув выхода из пещеры, после которого тянулся длинный темный коридор, и где пока никого не наблюдалось, мы остановились и начали переводить дыхание. Именно в эту секунду раздался визг сирены, знаменовавшей собой приближающийся конец восстания, где заключенные были отнюдь не победившей стороной.

— У нас два выхода, ползем в камеру и сидим там как ни в чем не бывало, — кашляя и все еще задыхаясь прохрипела Милана, — или тыкаемся как слепые котята в поисках портала. Предупреждаю сразу, второй вариант может привести нас к смерти.

— Тогда у нас только один путь, обратно в камеру, — быстро отозвалась я, не желая сегодня идти на корм червям.