Он больше никогда не видел Чори – только слышал, что она погибла во время боевого задания, лет пятнадцать спустя. Ему сообщили об этом, когда он отращивал новое тело на всесистемнике «Прирожденный оптимист», будучи обезглавленным (а потом спасенным) на планете под названием Фолс.

Он присел за ограждением в дальнем – если смотреть с приближающегося летательного аппарата – конце старой обсерватории. За его спиной простирался крутой склон, заросший кустами и деревьями; было там и несколько домов без крыш, сдавшихся растительности. Он наблюдал за аппаратом. Проверив остальные направления, он убедился, что больше в воздухе никаких объектов нет, и нахмурился внутри скафандра, рассматривая картинку на экране. Летательный аппарат приближался, снижая скорость; грузный стреловидный силуэт хорошо просматривался на фоне заката.

Аппарат медленно спустился к площадке обсерватории, выпустив три ноги-опоры и трап. Закалве получил кое-какие данные о машине при помощи эффектора, покачал головой и побежал вниз по склону.

Цолдрин, сидевший в одном из разрушенных домов, удивленно посмотрел на человека в скафандре, входящего в увитую плющом дверь.

– И что, Чераденин?

– Это гражданский аппарат, – сказал он, поднимая забрало шлема. На его лице виднелась ухмылка. – Вряд ли они ищут нас. Но могут предоставить нам путь к отходу.

Он пожал плечами.

– Стоит попытаться, – добавил он и показал на вершину холма. – Ты идешь?

Цолдрин Бейчи посмотрел в сумерках на матово-черный силуэт в дверях. Он сидел в этом разрушенном доме и думал, что ему делать дальше, но пока ничего не придумал. В какой-то мере он хотел вернуться к тишине, спокойствию и определенности университетской библиотеки, где мог жить счастливо, без суеты, не обращая внимания на происходящее в мире, мог погружаться в старые книги, пытаясь понять древние идеи и истории, надеясь найти в них зерно истины, а впоследствии попробовать изложить свои собственные мысли, попытаться извлечь урок из этих древних историй – и, возможно, заставить людей задуматься о нынешней эпохе и об идеях, господствующих сегодня. Одно время – долгое время – ему казалось, что это, безусловно, самое достойное и продуктивное занятие… Теперь он не был уверен в этом.

Не исключено, думал он, что есть занятия и поважнее, которым можно посвятить себя. Не отправиться ли вместе с Закалве, как хочет тот, как хочет Культура?

Смог бы он после этого вернуться к своим штудиям?

Закалве вернулся из прошлого – такой же дерзкий и безрассудный, как прежде. Убрель – неужели это правда? – просто играла отведенную ей роль, отчего он чувствовал себя очень старым и глупым, но еще и был рассержен. А неуправляемое отныне Скопление снова неслось на скалы.

Есть ли у него право оставаться в стороне и не пытаться ничего сделать, даже если Культура ошибается насчет его положения в этой цивилизации? Он не знал ответа. Он видел, что Закалве взывает к его тщеславию. Но если хотя бы половина из сказанного им – правда, разве он, Цолдрин Бейчи, может сидеть сложа руки и просто наблюдать за событиями – пусть это и самый легкий, самый безболезненный путь? Если война все-таки случится и он будет знать, что ничего не сделал для ее предотвращения, как потом он станет себя чувствовать?

«Черт бы тебя драл, Закалве», – подумал Бейчи и встал.

– Я все еще думаю, – сообщил он. – Но давай посмотрим, как далеко тебе удастся продвинуться.

– Вот и славно.

Голос человека в скафандре не выдавал никаких эмоций.

– …Приношу свои извинения, господа, но мы были абсолютно бессильны – в центре управления воздушным движением отчего-то случилась паника. Позвольте мне еще раз принести извинения от имени туристической фирмы «Наследие». Итак, мы с вами все-таки добрались сюда, хотя и позже намеченного… но посмотрите, что за прекрасный закат. Та самая знаменитая обсерватория Строметрен. Под вашими ногами почти четыре тысячи лет истории, господа. Я буду очень краток и постараюсь уложиться в оставшееся у нас время, поэтому слушайте внимательно…

Аппарат парил в воздухе над западной оконечностью площадки. Гудела антигравитационная установка, опоры висели в воздухе – их явно выдвинули только для страховки. Около сорока человек окружили один из каменных инструментов, меж тем как молодой, исполненный энтузиазма гид вел свой рассказ.

Он смотрел сквозь каменные столбики балюстрады, сканируя группу эффектором скафандра; результаты отображались на экране шлема. У тридцати с лишним человек имелись терминалы для связи с коммуникационной сетью планеты. Компьютер скафандра скрытно проверил терминалы посредством эффектора. Два были включены: один принимал спортивные новости, другой – музыку. Остальные находились в режиме ожидания.

– Скафандр, – прошептал он (даже Цолдрин, стоявший рядом, ничего не услышал, не говоря уже о туристах), – я хочу вывести из строя эти терминалы. Только тихо. Мне нужно, чтобы они не работали на передачу.

– Два принимающих терминала передают код местонахождения, – сказал скафандр.

– Можно заблокировать функцию передачи, не изменяя нынешнего кода местонахождения и не нарушая приема?

– Можно.

– Хорошо. Главное – не допустить передачи новых сигналов. Все терминалы нужно вывести из строя.

– Выведение из строя всех персональных некультурианских терминалов в пределах досягаемости. Подтвердите.

– Подтверждаю, черт побери. Давай…

– Приказ выполнен.

Показания на экране шлема изменились: подача энергии на терминалы упала почти до нуля. Гид повел экскурсантов по каменной площадке, через сооружения обсерватории, в ту сторону, где находились они с Бейчи, – прочь от зависшего в воздухе аппарата.

Подняв забрало шлема, он посмотрел на Бейчи и сказал:

– Ну, идем. Только без шума.

Он пошел первым между тесно растущих деревьев подлеска, где было довольно темно: листва с крон опала еще не полностью. Бейчи, ковылявший следом, пару раз споткнулся, но все же оба двигались почти беззвучно по ковру из мертвых листьев, что устилали с обеих сторон землю вокруг площадки.

Оказавшись под летательным аппаратом, он просканировал его при помощи эффектора.

– Ах ты, чудесная машинка, – выдохнул он, считывая результаты; аппарат был автоматическим и очень глупым, с начинкой, устроенной проще птичьих мозгов. – Скафандр, внедряйся в программу аппарата и бери на себя контроль: так, чтобы никто не догадался.

– Взять под контроль и юрисдикцию летательный аппарат в пределах досягаемости. Подтвердите.

– Подтверждаю. И прекрати постоянно запрашивать подтверждение.

– Контроль и юрисдикция установлены. Исключаю протокол подтверждения. Подтвердите.

– Подтверждаю, черт побери.

– Протокол подтверждения исключен.