И не сказать, что я этому не обрадовался, скорее, сильно удивился, ведь абсолютно не понимал, как у Богини получилось без подобного меча отрубить руку этому монстру. Но размышления пришлось отложить на потом. Пускай вервольф и оказался частично обездвижен, он всё ещё был жив и опасен.

Шагая в его сторону, я заранее занёс меч над головой, собираясь нанести точечный удар и не оставить чудовищу и шанса. Но стоило мне подойти к нему ближе, как он вдруг перекрутился и при помощи одних лишь передних лап сократил со мной дистанцию и проскочил мне в ноги. Упавший из моих рук меч грохнулся о землю, подняв огромный столб пыли и заставив землю сотрясаться.

Сила вервольфа оказалась чрезмерной даже для меня. Схватив мои ноги, он повалил меня наземь и мёртвой хваткой вцепился в моё бедро зубами. Хлынула кровь, которая тут же начала шпарить лицо чудовища, словно святая вода выжигает лицо демона. Сильно зарычав, он не разжал пасть, а лишь сильнее вцепился в меня, продолжая вгрызаться в плоть. В какой-то момент я ощутил, что мои кости ломаются, а потом и вовсе почувствовал такую боль, которую прежде не испытывал.

Громко зарычав, вервольф мотнул головой, словно аллигатор, вцепившийся в жертву, прокрутил своё тело и с силой вырвал мою ногу. Завопив от боли, я едва сдержался, чтобы не потерять сознание и принялся лупить чудовище по голове сжатыми в кулак руками. Каждый мой удар был настолько мощным, что глаза вервольфа буквально вылезали из орбит при каждом. Но даже подобное его не остановило.

Лишь на секунду замешкавшись, монстр вцепился в мою вторую ногу и был готов вот-вот лишить меня второй конечности. К счастью, в этот раз такую сильную боль я не испытывал. Моё тело отвергало любое её проявление, накачивая организм адреналином и позволяя при этом продолжать бой. Головой я не осознавал происходящее, а потому продолжал упорно цепляться за жизнь, теряя по пол литра крови в минуту.

В какой-то момент, всё вокруг начало темнеть. Мне показалось, что я начал терять сознание, но в реальности, всё оказалось куда хуже. Солнце постепенно уходило за тучи, а мои силы начинали меня покидать. Эмоции постепенно возвращались, боль нарастала с каждой секундой и хуже всего, вервольф начал сдавливать меня с ещё большей силой.

Его огромные лапы давили мои рёбра, ломая их и перебивая мне дыхание. Когти впивались в спину, окончательно обездвиживая моё тело. Громко и натужно закричав, я предпринял последнюю попытку вырваться из цепких лап чудовища, с силой вдавив свои пальцы тому в глаза. Но это лишь усугубило положение и разозлило чудовище. Протяжно зарычав, монстр вновь прокрутился и оторвал мне вторую ногу.

Всё тело пробило резкой болью, а сознание всё же начало меня покидать. Последнее, что я увидел, это залезающего на меня монстра, нацелившегося на мою шею. Из раскрытой пасти на меня капала густая бордовая кровь. В нос ударил резкий запах железа и гнили. Попытавшись отодвинуть пасть, я схватился за клык рукой и с силой за него дёрнул. В это же мгновение моё сердце пронзила острая боль, словно кто-то воткнул в него кинжал. Скривившись от боли, я схватился за грудь и захотел закричать, но изо рта не вышло даже писка. Стукнув последний раз, моё сердце остановилось, и я замер, раскрыв рот в безмолвном крике, уперев свой взгляд куда-то в небо.

***

Очнувшийся среди поваленных деревьев Олекх едва ли мог вспомнить произошедшее с ним накануне. Оторванная рука отдавала фантомами куда-то в область груди, но не кровоточила. Всю правую часть тела сильно обожгло, и это спасло старого гнома от обильной потери крови. Протяжно простонав, карлик откинул упавшее на него бревно и поднялся. Картина, представшая перед его глазами, заставила гнома подавиться собственной слюной.

Поляна была изуродована до неузнаваемости. Часть столбов была срублена, вместе с деревьями, в которых очнулся Олекх. В паре сотнях метров виднелся разрушенный мост, а за ним поваленные деревья и постепенно разгорающийся пожар. Но самое страшное ждало гнома по центру поляны.

Множество разбросанных частей тел и крови не оставляли живого места на чёрном пепле. Среди всего этого безобразия виднелся окровавленный силуэт вервольфа. Он лежал на ком-то и тяжело дышал, не имея возможности двинуться с места. Из его глаз текла кровь, а задние лапы валялись на земле безжизненными болванками. Из-за сильно разбушевавшегося ветра, то и дело поднимающего в воздух облака пыли, Олекх не сразу смог разглядеть, кто лежит под чудовищем, но его сердце почему-то ёкнуло и ушло в пятки.

Перешагнув через поваленные деревья и разбросанный кустарник, гном пошатнулся и кубарем вывалился на поляну. Упав обожжённой рукой на землю, он тяжело сглотнул слюну и, скрипя зубами, поднялся на ноги. Сделав несколько неуверенных шагов, он вдруг упал на колени и уставился в одну точку.

На мгновение переставший бушевать ветер перестал подымать в воздух облака пыли и открыл гному страшную картину. Под раненным и почти не дышащим вервольфом лежал его ученик – Марк. Без ног, с застывшим на лице ужасом он смотрел бесчувственным взглядом куда-то в небо и не дышал. Весь покрытый густой кровью, он лежал в неестественной позе и не шевелился. Сердце гнома пропустило удар и привело его в чувство.

Не сдержав резко нахлынувших эмоций, он вдруг подскочил на ноги и дёрнулся к монстру. Выставив перед собой руку, он на ходу произнёс слова, необходимые для активации способности:

– Порча! – вскричал он и приложил руку к спине вервольфа.

Рыпнувшись, чудовище хотело цапнуть гнома пастью, но не успело. Издав громкий, короткий визг, вервольф забился в агонии и, спрыгнув с тела Марка, принялся кататься по земле, бешено размахивая передними лапами. Всё его тело медленно, но верно рассыпалось в пепел. Продолжалось это недолго, буквально полминуты, но чудовище оставалось в живых до самого конца. Даже когда от него осталась лишь голова, он всё ещё продолжал корчиться от боли и стонать. В последний момент чудовище бросило на Олекха взгляд, полный злобы, и окончательно превратилось в пепел.

Чертыхнувшись, старик скорчился от очередного приступа боли и медленно подошёл к своему ученику. Припав на колени перед телом Феникса, он схватил того за руку и позволил себе пустить слезу. В этот же момент, из-под завалов выбирались Лиза с братьями эльфами. Быстро придя в себя, они застыли безмолвными статуями, глядя на развернувшуюся на поляне картину.

– Прости… – прошептал Олекх. – Прости, что не помог…

Слова, сорвавшиеся с его уст, звучали настолько искренне, что даже небеса разверзлись и принялись поливать поляну густым ливнем. Под мелодичные удары капель, разбивающихся на огромной скорости о твёрдую землю и мёртвые тела, на поляну вышел Кернун. Смерив гнома и мёртвого Феникса взглядом, он подошёл к гному и дотронулся до его плеча:

– Мой дорогой Олекх… Вижу, у тебя не вышло спасти Феникса… – прошептал он и наигранно опустил голову, украдкой поглядывая на гнома и ожидая реакции.

– Отвали! – вскричал гном и отмахнулся от Божества. – Я и сам вижу! Зачем ты здесь?! Я не смог выполнить свой уговор! Проваливай!