– Нам надо поторопиться, – сказала я. – Ты готов?

В сердцах он швырнул в меня обломок сухой ветки.

– Я всегда готов, – ответил он, – это тебе следует подумать.

– Постережешь нас? – спросила я Аззуена.

– Конечно, – откликнулся он. Я прикоснулась носом к его щеке и потянулась всеми ноющими мышцами. Недоволки с любопытством смотрели на нас. Тлитоо протиснулся между мной и Тали.

На этот раз холод был еще более невыносим и страшен. Сначала мы с Тлитоо оказались в Инехалине вдвоем. Тлитоо бросил на меня быстрый взгляд.

– Подожди, волчица, – сказал он. – Сейчас я подумаю, как доставить сюда девушку.

Он исчез, и я осталась одна. Холод был так силен, что мне казалось: я вот-вот рассыплюсь на части. Потом ворон вернулся.

Я не заметила, как это произошло, но через мгновение я увидела Тали, сидевшую на соседнем камне.

– Серебряная Луна! – обрадованно воскликнула она. – Каала!

Я подошла к ней и коснулась заледеневшим носом ее кожи.

– Тали, – отозвалась я, и она улыбнулась. Девушка выглядела точно так же, как в мире живых. – Ты здесь.

– Я думала, это всего лишь плод моего воображения, – произнесла она, и ее улыбка стала еще шире. – Я именно так и представляла себе твой голос. Когда-то я умела говорить с волками, когда была маленькой – с Индру и Франдрой.

– Знаю, – ответила я. – Ниали рассказывала мне об этом. – Я лизнула ее в лицо. В Инехалине не было не только запахов. В мире духов все вещи теряли и свой вкус. Мне не терпелось снова вернуться в настоящий мир, где я снова смогла бы насладиться ее запахом травы и дыма, лизнуть кожу Тали и ощутить солоноватый привкус.

– Когда ты лизнула меня в первый раз, – вспомнила Тали, – я подумала, что ты хочешь меня съесть.

– С самого начала ты была для меня членом моей стаи, – призналась я.

Почему-то для меня было очень важно сказать ей это именно теперь. Я раньше не думала, что мне вообще когда-нибудь удастся с ней поговорить. Мне хотелось продлить это драгоценное мгновение, говорить и говорить с Тали. Но времени у нас не было. Я уже не чувствовала ног и почти отморозила нос.

– Я хочу сказать тебе о маленьких волках, – заговорила я. – Это очень странные волки. Они останутся с людьми вместо нас. – Я быстро, насколько смогла, рассказала Тали все, что знала о недоволках и людях, о том, как эти не вполне волки помогут людям сохранить Равновесие, помогут им защитить и сохранить частицу дикой природы.

– Частицу, которую люди будут любить, но не будут бояться, – уточнила Тали. Умом она не уступала Аззуену.

– Ни я, ни ты не можем долго здесь оставаться, – заметила я, видя, что Тали отчаянно дрожит от холода. Мне захотелось обнять ее, но от этого ей стало бы еще холоднее. – Вам с Бреланом нельзя идти в Лаан, – торопливо добавила я. – Давриан говорит всем, что это из-за вас сгорел Каар. В Лаане вас убьют. Люди Лаана уже напали на ваш след. Вам – тебе и Брелану – надо пойти с нами. Потом, уйдя от опасности, вы найдете других крианов или начнете учить новых. Вы должны сохранить истории и легенды о дикой природе, о том, что человек – это ее часть.

– Ты поможешь мне? – спросила Тали.

В ответ я лизнула ей руку. Конечно, я помогу. Я начала говорить ей о своей любви, о том, что эта любовь принесла мне ни с чем не сравнимое счастье, но одних слов было недостаточно. Я всегда думала, что нашему взаимопониманию мешает неумение говорить друг с другом, но теперь мне хотелось просто прижаться к Тали, как я всегда делала в мире живых.

– Нам пора, волчонок, – сказал Тлитоо. Он вскочил на плечо Тали, и они исчезли.

Холод проник мне в грудь, сковав дыхание, я попыталась заскулить, позвать Тлитоо, чтобы он поскорее вернулся за мной, но из моей пасти не вырвалось ни одного звука. В один страшный миг я вдруг ощутила, что мое сердце перестало биться. Голова заболела так, что показалось, череп вот-вот лопнет. Но потом по телу разлилось приятное тепло. Грудь согрелась, нос оттаял, и сердце забилось ровнее. Море запахов затопило Инехалин. Вернулся Тлитоо. Сейчас он перенесет меня назад, подумала я, но ворон лишь не мигая смотрел на меня.

– Чего ты ждешь? – спросила я.

– Прости меня, волчонок, – ответил он, опустив голову между крыльями.

– Все хорошо, – сказала я, – отнеси же меня назад.

– Я не могу этого сделать, волчица, мы слишком долго пробыли здесь – сейчас и раньше. Смотри, – он опустил взгляд куда-то вниз.

Я посмотрела туда же. Каменный Пояс растворился, и я увидела внизу поляну, на которой столпились Тали, Брелан, Аззуен и недоволки. Все они смотрели на лежавшую на земле мертвую молодую волчицу с полумесяцем на груди. Я сразу поняла, о чем говорил Тлитоо. Я не вернусь. Я никогда больше не вернусь в мир живых.

Аззуен завыл. Это был страшный, тоскливый вой. Тали упала на колени рядом с мертвой волчицей. Вдали за деревьями показались жители Лаана. С ними шли Давриан и Инимин. Я предостерегающе залаяла.

– Они не слышат тебя, волчица, – произнес Тлитоо и исчез. Я увидела, как далеко внизу на спину Аззуену сел ворон. Тлитоо вцепился в его шерсть и сильно потянул. Аззуен посмотрел в чащу леса и схватил зубами тунику Тали. Девушка подняла залитое слезами лицо и что-то сказала Брелану, протянув руку в сторону Лаана.

Брелан наклонился и поднял с земли обмякшее тело волчицы. Я была рада, что они не оставили меня на месте. Люди и Аззуен быстро двинулись прочь от Лаана, а недоволки побежали навстречу деревенским жителям. Гаанин оглянулся, посмотрел на Брелана, несшего меня на руках, встряхнулся и последовал за своей стаей.

Брелан положил меня на берегу ручья, в тени деревьев той части леса, которую пощадил пожар. Брелан, Тали и Аззуен пробыли там со мной до захода солнца, дождавшись восхода луны. Затем Брелан взял Тали за руку и повел ее прочь. Аззуен зарылся носом в мой мех, потом встал и медленно побрел за своим человеком. Как мне хотелось идти рядом с ним! Но теперь я никогда не смогу этого сделать.

Когда луна скрылась за горизонтом, я оставила метку на самом большом камне Инехалина, чтобы Аззуен нашел меня, когда окончится срок его земной жизни. Как хотелось мне прислониться к его густому меху, как хотелось прижаться носом к влажной коже Тали… Как не хватало мне дыма, людей и их костров. От тоски невыносимо заныло в груди. Я не могла быть с Тали и Аззуеном, но они будут жить и исполнять Обет. Я же стану помогать им, насколько могут помогать духи живым существам. Я долго смотрела вслед остаткам моей стаи. Волк, два человека и ворон направлялись к видневшимся вдали холмам.

Тали исполнит свою часть Обета, а дикие волки – свою. Недоволки же попытают счастья с людьми.

Они, как и я, могут, наверное, потерпеть неудачу. Недоволки не могли, конечно, принудить людей принять их, заставить их примириться с дикостью, которая составляет такую же часть человеческого существа, как и его умные орудия. Единственное, что в силах сделать недоволки, – это дать людям шанс. Дать возможность полюбить тех, кто не будет внушать им страха. Что из этого получится, зависит только от людей.