Дар целителя помогал ему немного затягивать собственную рану и не быть сейчас обузой. Каждый из нас был слишком подобен калеке, что справиться с чем-то самостоятельно.

Мы перебрались в одну из машин, на которой приехал Крастор с Флорой. Она была нашим пропуском, чтоб выбраться за пределы столичного округа и пробиться на Юг. Там все еще оставались наши люди, и был шанс вернуться в Арсамаз.

– Я не смогу вести машину с поврежденной ногой, – отчаянно проговорила я, и перевела взгляд на Лизу. – Ты умеешь водить?

Она отрицательно покачала головой.

Глядя же на Сакса, который в любой миг мог сам провалиться в небытие, и речи не могло быть, чтобы посадить его за руль.

– Я могу привести в чувства Артура, – произнес он. – Залечить твой перелом у меня не хватит сил, но его раны подзатяну, но при этом скорее всего отключусь сам.

– Не вариант, – воспротивилась я. История уже знала одного Деймона, который спасая человека, отдал свою жизнь. Я не хотела повторения!

– Вариант! – отрезал он, не желая слышать возражений. – Иначе отсюда никто не выберется.

Мне пришлось отключить все свои чувства, и слушать только голос разума, чтобы позволить Саксу подлатать Артура. Напряжение было видно на его осунувшемся лице, а я только сейчас заметила, что где-то в лесу Дей потерял очки. Пот со лба застилал глаза, которые словно слипались от тяжёлой сонливости, а после закрылись.

Франц пришел в себя спустя несколько минут. Открыл глаза и, слава богу, ему не пришлось долго объяснять, какой ценой куплено его сознание.

А мне оставалось только сидеть и обнимать бесчувственного Деймона, прислушиваться к его слабому дыханию и верить, что через мгновение обязательно последует следующий вдох. А затем один, и ещё один.

Артур завел машину и ударил по газам. Рядом с ним, на переднем сидении, тихонечко расположилась Лиза. Она обнимала малышку, неотрывно глядя на наконец успокоившийся комочек счастья.

Автомобиль с нами мчался вперёд по дороге, унося прочь из проклятой столицы и ненавистной страны…

/Спустя месяц/

Я сидела напротив Торани, смотрела в ее мудрые глаза, все такие же лучистые и прекрасные, пусть и покрытые сеточкой морщин в уголках. За ее спиной стоял отец. За прошедшие месяцы он тоже сильно изменился. Переживания за нас оставили на родителях свой след.

– Мы примем любое ваше решение, – наконец произнесла мать. Она перевела взгляд на Деймона, сидящего по левую руку от меня и ещё раз, будто не веря, прошептала: – Как же ты похож на отца…

Вместо ответа он произнес:

– Я обещаю заботиться о вашей дочери. Но наша ситуация требует именно такого выхода из положения. Иначе…

Родители и так знали, что будет иначе.

Прибыв в Арсамаз, мы попали в новую кутерьму. Несмотря на относительную безопасность, никто не получил свободы. Едва Дею стало легче, Огюст Франц тут же принялся вовлекать его в работу. Как и предсказывал Сакс, он превратился в заложника уже нашего режима.

Меня тоже в покое не оставили. Арсамазские учёные слишком заинтересовались моими необычными способностями для суккубы.

Из-за бесконечных анализов, тестов и исследований из лаборатории меня выпускали только вечером. Спасибо, хоть не заперли подобно тем несчастным, что остались в бывшей психиатрической лечебнице…

К сожалению, мы не сумели помочь всем и вызволить их оттуда. Но Артур сделал так, что обнаружить их теперь станет легче…

Для нас же Арзамас стал немногим лучше Панема. Это очень быстро поняли Артур и Лиза, когда в один из дней любящий дедушка Огюст попросил немного крови внучки для анализа. Все повторялось словно в кривом зеркале, только на этот раз заключенным делали послабления, даруя видимость свободы.

Франц-младший увез мою сестру и свою дочь через неделю, оставив отцу записку, что не позволит превратить свою семью в подопытных крыс, пусть и во благо Империи.

И я понимала их решение. Другого выбора не было, так же как сейчас не было его и у нас.

– Мне только одно интересно, – вдруг ожил отец, обратившись к Дею. – Ты, как и я, сделал так много для той страны. И теперь бросаешь это все. Просто отступаешь прочь. Тебе не обидно?

– Есть более важные вещи, – Сакс невесомо коснулся низа моего живота. – Обидно пожалуй только одно, что пока все убивали друг друга, власть досталась Кранмерду!

Я, поджав губы, отвернулась в сторону, в голове возник образ рыжего таракана, который все же добился своего. Конкуренты устранили сами себя, а Фредерик в итоге торжественно взошел на пост канцлера, когда стало понятно, что других кандидатов больше нет.

Теперь Арсамаз пытался заново выстроить уже с ним дипломатические отношения, и Кранмерд даже проявлял чудеса сговорчивости, чего от него абсолютно не ожидали. По крайней мере, незримая тень возможной войны если не померкла, то перестала разрастаться

– Куда вы отправитесь? – спросила мама, но я покачала головой, останавливая ее пыл.

– За Артуром и Лизой. Прости, но мы не можем сообщить место. Ты должна понимать.

Конечно же она понимала. Потому что нас с Деем будут искать. И родителям совершенно ни к чему знать, где находится место, в котором еще оставались шансы на наше спокойное будущее.

Личный рай в шалаше, а точнее, в горах…

Когда Лиза и Артур ждали меня в машине у лечебницы и сработала сирена, они не уехали. Конечно же эти двое бросились мне на выручку.

Но пока санитарки приводили в чувства миссис Тамми, Артур совершенно случайно нашел комнату с артефактом, создающим защитный купол вокруг лечебницы. Он практически сразу понял, что это он, потому что видел нечто подобное в пещере Яна Коуча. Небольшая коробочка с несколькими кнопками и светящимися камнями внутри. Франц забрал прибор и унес с собой.

Он ничего не рассказал о находке отцу и правильно сделал. Потому что уже вскоре она ему пригодилась.

– Вы точно знаете где они? – Торани все же беспокоилась. – Не приведете за собой хвост?

– Нет, – уверенно ответила я. – Хвост просто не сможет за нами пройти. Там даже муха не пролетит без разрешения.

– Выходит, почтовую открытку на рождество отправить тоже не получится? – шутка отца вышла натянутой.

– Увы. Мне очень жаль.

Все сидящие в этой комнате понимали, что в ближайшие годы мы вряд ли увидимся. Побег от всего мира требовал соблюдения многих правил. Даже котов, которых нам отдали Виктория и Катерина, мы не смогли взять с собой, оставляя весь выводок на попечении матери и отца.

Я и Деймон уехали этой же ночью. И хотя внешне охрану к нам никто не приставлял, я была не столь наивна и глупа, чтобы верить в благородство Огюста Франца и отсутствие слежки за домом родителей.