– В камере пыток? – прошипела она. – Лучше я умру здесь.

– Ты ошибаешься, – мягко сказал он. – Но я приведу тебя к истине. – Если его опасения были верны, ей нельзя было давать возможности разговаривать при таком количестве свидетелей. – Отец небесный поможет… – Он был достаточно близко. Его кулак устремился вперед и ударил со всей силы в подложечную область. Левый крюк он нанес ей под подбородок и послал на пол.

– Ты ошибаешься, повстанка, – твердо повторил Нандус. – Когда, где и как ты умрешь, решаю только я.

Фелиция больше не отвечала. Поверженная, она лежала на полу октагона. Он опустился на колени и натянул рубашку, чтобы прикрыть ее наготу.

– Где врач? Мы должны остановить кровотечение.

– Он уже в пути, – прозвучал за его спиной знакомый голос Лоренцо.

– Она нужна нам живой! – приказным тоном произнес священник. – Она должна получить наилучший уход. А теперь свяжите ее и заткните ей рот!

Лоренцо удивленно посмотрел на него:

– Она без сознания…

– Она самый дикий хищник, которого я когда-либо встречал. Даже раненая, она представляет опасность. Запри ее в самой глубокой темнице и проследи, чтобы она ни с кем не разговаривала, пока я не приду к тебе.

– Ты уходишь?

– Мне нужно вернуться в укрытие.

Нандус поднялся, не обращая внимания на вопросительный взгляд капитана. Он должен был прийти туда первым.

Стражи расступились перед ним. Уважение и почтение отражались на их лицах. Они наверняка слышали старые истории о нем, но еще ни разу не видели собственными глазами, как он сражается. Верховные священники были не просто мастерами слова. Их учили не отступать перед любым боем.

Нандус направился по лестнице к укрытию. С каждым шагом его ноги становились все тяжелее. Он молча молился о том, чтобы ошибиться. Нандус надеялся, что при свете свечи получил ложное представление и ему не придется принять бой, к которому его не подготовило даже пребывание в Красном монастыре. Бой, который сломает его, даже если Нандусу удастся выиграть.

ФЕРРАНТА, ПАЛАЦЦО ТРИМИНИ, ПОЗДНЕЕ УТРО, 14-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЖАРЫ В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ

Джулиано Тормено изо всех сил старался не выдать охватившую его скуку. Сначала он был рад представлять своего отца на собрании Лиги. Но радость исчезла еще несколько дней назад. Бесконечные разговоры крупных торговых семей ни к чему не приводили! Вместо того чтобы планировать военный поход, этим утром они снова спорили о том, кто должен нести расходы и не являются ли завышенными требования относительно людей и оснащения, которые предъявил одноглазый Рудольфо Акуто.

Джулиано посмотрел на своего брата. Фабрицио опустился в кресло рядом с ним и заснул. Безнравственный негодяй проводил ночи в тавернах Ферранты и уже познакомился со всеми шлюхами города. На собраниях он ничего не говорил. При этом всякий раз, когда они встречались друг с другом наедине, Фабрицио указывал, что реальные решения этого совета принимались во время вечерних пиршеств и в тавернах. Чертов идиот был уверен, что служил хорошую службу их отцу и уже достиг гораздо большего, чем Джулиано. Как всегда, его брат находил тысячи красивых слов, чтобы скрыть за ними свою праздную жизнь.

– Возможно, нам стоит рассмотреть другой путь, нежели война, дорогие друзья. – Марко Корнаро поднялся со своего места и вышел в середину зала заседаний палаццо Тримини. Невысокий, одетый во все черное мужчина поворачивался по кругу, будто священник, который читал проповедь посреди октагона и хотел убедиться, что привлек внимание верующих. – Мы все понимаем, какие огромные потоки серебра выльются из наших сундуков, и даже передача пленников нашим уважаемым деловым партнерам с далекого запада…

Джулиано тихо фыркнул. Проклятые торгаши! За все время заседаний слово «рабы» не было произнесено ни разу. Они использовали тысячи различных фраз, чтобы оправдать свои планы в отношении военнопленных.

– Возможно, даже среди твердолобых герцогов Швертвальда есть те, кто понял, что эта война может привести лишь к одному результату, – продолжил Марко Корнаро.

– Наверное, тебе никогда не доводилось встречаться с Фелицией да Роза, – прервал его Николо Тримини, великан с черной бородой, который председательствовал на этой встрече Лиги. – Легче поговорить с дубом, чем с ней.

– И все же мы должны испробовать все средства, – настаивал Марко Корнаро. – Подумайте, сколько серебра мы сэкономим, если герцоги Швертвальда пойдут на уступки.

Джулиано вспомнил истории, которые слышал о герцогине. Меч Роз. Когда-то она была одной из пленниц его отца. Она командовала отрядом лучников. Обычно воины Лиги отрезали каждому из пойманных лучников указательный и средний пальцы правой руки, чтобы те никогда больше не могли натянуть тетиву. Но для герцогини его отец сделал исключение. Она тогда была юной девушкой. Воплощение ярости, как описывал ее Нандус. В то же время она была образованной, начитанной и сумела произвести впечатление на его отца. Поэтому герцогине – в качестве особой привилегии – отрезали указательный и средний пальцы левой руки. Таким образом, она больше не могла держать лук, но по-прежнему могла писать. Его отец думал, что это был благородный жест с его стороны. Лишь немногие знали, что сделал верховный священник, и Джулиано всегда гордился тем, что принадлежал к горстке посвященных.

Он бы все отдал, лишь бы отправиться на войну, как и его отец! Способности у него были. Джулиано был хорошим бойцом. Он с нетерпением ждал военного похода против Швертвальда. Тогда он наконец сможет проявить себя и встретить врагов, таких как прекрасная герцогиня, чтобы по-рыцарски оказать им милость после своей победы.

– …и я уверен, что благородный Джулиано Тормено охотно поддержит нас.

Джулиано внезапно очнулся от грез. Марко Корнаро и другие представители Лиги смотрели на него.

Марко отечески улыбнулся:

– Мы договорились, что неплохо было бы попытаться отправить к герцогам Швертвальда вестника с предложением Лиги. Им будет разрешено сохранить половину своих владений, и каждый герцог получит место в нашем совете. За это их земли будут переданы под управление Лиги. Они смогут попробовать себя в роли торговцев и сделать состояние. Некоторые так уже поступают.

Джулиано серьезно кивнул, чтобы выиграть немного времени.

– Чрезвычайно великодушно, – начал он протяжно, пока в голове у него крутились мысли и он искал правильный ответ. – Мужчины, которым в противном случае в качестве выхода остаются лишь смерть и разрушение, должны принять такое предложение с радостью.

Марко похлопал в ладоши:

– Метко подытожили, молодой Тормено. Это настоящее искусство уметь описать такое запутанное положение вещей в столь немногих словах.

Джулиано не привык к восторженным похвалам. Неужели Марко Корнаро насмехался над ним?

– Теперь осталось только определить, кому выпадет честь поскакать в Туар в качестве вестника Лиги, – продолжил торговец. – Это должен быть кто-то, чьи руки еще не запятнаны кровью. Кто-то, кто не был вовлечен ни в одну из бесчисленных стычек на краю леса и чье имя сохранило благородное звучание. У кого-нибудь есть предложения?