– Я продумал весь ход работ, напомнил собравшимся о решениях, принятых в ЦК ВКП (б), о выступлении товарища А.А. Жданова и рассказал о мерах, которые необходимо принять для успешного завершения работ.

– В конце заседания выступил Л.И. Брежнев, который, как мне отчетливо помнится, обратил особое внимание на творческий подход к делу и на то, чтобы все наши усилия могли стать образцом возрождения промышленности не только для «Запорожстали», а для всего города, всей страны.

Именно тогда Леонид Ильич активизировал свою работу. Он ежедневно бывал на производственных оперативках, на строительно-монтажных участках и даже в ночных сменах. Решал возникающие вопросы в живом общении с народом. Наверное, это общение и способствовало повышению требовательности и ответственности людей к своей работе.

Для ускорения темпов применяется такой метод организации работ, как анализ партийными группами выполнения графика работ строительных бригад, и принимаются меры по его реализации. В итоге бригады выполняют нормы на 140 %. И, в результате всех подготовительных работ, доменная печь № 3 начинает свой подъем.

Пять с половиной томительных часов, мы с Леонидом Ильичом следим, как продолжается подъём огромного сооружения, разрезанного и скрепленного двухсторонними накладками, которое поднималось гидравлическими домкратами. Наступил ответственный момент, нагрузку постепенно на себя приняли домкраты.

Скорость движения верхней части доменной печи медленнее движения минутной стрелки часов. Медленно, но уверенно доменная печь начинает своё движение. Но вот незадача, зазоры между разрезанными частями доменной печи, как бы их не скрепляли двусторонними накладками, начинают увеличиваться, причем абсолютно неравномерно по всей длине домны. И тут Леонид Ильич замечает образовавшийся казус, и мы срочно требуем мастера механомонтажных работ. Но он, с невозмутимым видом, говорит об этом как о чем-то надежном и проверенном, хотя, естественно, риск был, но он успокаивает.

– Леонид Ильич, у нас предусмотрено компенсировать образовавшиеся зазоры заранее приготовленными клиньями.

Время идет и доменная печь, невзирая на все волнения, становится на проектную отметку.

Комплекс работ по запуску домны № 3 подходит к концу. Проект реконструкции доменной печи, который разработал главный инженер управления «Стальмонтаж» А.В. Шегал и в котором многие сомневались, оказался действенным. Широкий разворот политической работы взбудоражил всех рабочих, всех инженеров.

Теперь всё внимание переходит к огнеупорщикам, все бригады, обгоняя друг друга, захваченные спортивным азартом движутся к финалу. Они ведут облицовку доменной печи, в которой особого искусства требует кладка лещади. Этот вопрос Леонид Ильич закрепляет за мной, он вообще часто вперед выдвигал меня, оставляя за собой общий контроль ситуации, а я отслеживал весь цикл работ и вручал красное знамя бригадам победительницам. Облицовочные работы подходят к концу, а вместе с ними и окончание работ на доменной печи.

Сверхмощная доменная печь, построенная по последнему слову техники и разрушенная фашистами, восстановлена. Директор завода А.Н. Кузмин ещё раз обходит доменную печь, придирчиво оглядывая все вокруг, и дает команду: «Пуск!»

– Мы наблюдаем, как из прожженной кислородными резаками летки по желобам хлынул в чугуновозы первый послевоенный, такой дорогой для наших сердец, чугун. Горновой печи со счастливым лицом провозглашает.

– Пошел первый послевоенный чугун «Запорожстали», а вокруг озаренные желтым пламенем стоят довольные и счастливые люди, которые дали новую жизнь доменной печи.

А.Н. Кузмин жмет руку начальнику строительного треста В.Э. Дымшицу и благодарит его за отличную работу.

После шести лет перерыва над городом пронесся гудок «Запорожстали»! Правительственная комиссия, возглавляемая вице – президентом Академии наук СССР, академиком Иван Павловичем Бардиным, принимает работы. Домна № 3,29 июня 1947 задута! Важный этап работ закончен! И особенно лестно такое решение услыхать из уст основателя советской металлургической науки, так много сделавшего для отечественной металлургии, из уст академика Бардина И.П.

Академик Бардин и был человеком, имевшим отношение к проектированию и строительству не только объектов завода «Запорожсталь», а и ещё не одного металлургического комбината. Иван Павлович, – как вспоминал Отец, – говорил.

– Да, товарищи, вы, конечно, поработали на славу. Представляете редкий случай в моей практике. Существенных претензий почти никаких нет.

Академик старался поближе познакомиться со мной, стоя там же, на трибуне митинга, и поговорить о ряде вопросов организации строительных работ, поскольку его интересовала проблема реализации научных разработок.

Но, кроме этого он знал о моем представительстве, при слушаниях данного вопроса, и в Киеве, и в Москве. Знал он и о наших выступлениях на самом высоком уровне, и его интересовало, – вспоминал Отец: «А нет ли каких либо претензий по его научной части».

– И я его успокоил, сказав, что к общему удовлетворению все кончилось благополучно и нам осталось отправить приветственные телеграммы.

Леонид Ильич отправляет приветственные телеграммы в ЦК КП (б) У и СМ Украины, Кагановичу Л.М. и Хрущеву Н.С., и не раз оглашает их на митингах и собраниях.

В ответ мы получаем письмо ЦК КП (б) У на имя Л.И. Брежнева, уже после пуска доменной печи и ТЭЦ.

– Объективности ради и невзирая на то, что впоследствии, уже в эпоху Хрущева, одно упоминание имени Кагановича могло вызвать у всего его окружения, да и у него самого, непоправимый гнев, хочу сказать, что письмо было деловое. – Вспоминал Отец, стремясь к исторической объективности в своих воспоминаниях.

Это письмо говорило о том, что партийная организация сделала правильные выводы, обращало внимание на механизацию работ, борьбу за снижение себестоимости, хозрасчет и особенно указывало на анализ графиков выполнения работ.

И вообще, Леонид Ильич не стеснялся своих хороших отношений с Кагановичем, которые у него установились ещё во время войны, на кавказских фронтах. Это потом он сторонился воспоминаний на эту тему, в период так называемой антипартийной группы. Эта группа, скорее всего, носила малодейственный кулуарный характер и была предтечей созревающей антихрущевской оппозиции. Однако, Хрущев Н.С. раструбил её значение до небес, превратив в антипартийную группировку.

Я думаю, здесь сыграл роль комплекс неполноценности, который испытывал Н.С. Хрущев при одном упоминании имени товарища Сталина. Он как-то съёживался, жалко улыбался и умолкал, хотя никакого Сталина поблизости не было. Наверное, это и было одним из факторов начала компании под странным названием – «критика культа личности», абсолютно не вяжущаяся с религиозным, истинным значением этого Слова.