— Барон Назаров? Уже отчаялся с вами встретиться… Разрешите представиться: Василий Голенищев. Надеюсь, обо мне вы слышали от цесаревича Владислава.

— Да, так и есть, — сразу вспомнил Никита разговор с наследником в Озерках и пожал руку молодому человеку. — Сразу договоримся, Василий. Между собой без всяких титулов и ненужных этикетов. Не привык я еще к себе новому.

— Охотно принимаю, — кивнул Голенищев. — Хотел познакомиться поближе, особенно в свете небывалого ажиотажа в Торговой Палате. Мой батюшка находится в тесном контакте с купеческой гильдией, и мимо него никак не могла пройти информация о твоей встрече с самим Иваном Афанасьевичем.

— С «самим»? — улыбнулся Никита, поняв, о ком идет речь.

— Да-да, именно с господином Трейтером. Сразу скажу, человек он невероятно осторожный и битый, с аристо категорически не желает иметь дел! Впрочем, как и со многими дворянами.

— Но я, как бы, не отношусь к аристократической прослойке, — остановившись возле колонны, облицованной мрамором, ответил Никита. — Не дорос, так сказать. Я более успешен в коммерции, потому что не живу на ренту, а семью кормить надо. Для аристо мой образ жизни совершенно не приемлем.

— Тем не менее, пожалованный титул автоматически поднимает тебя по этой крутой лестнице, — резонно заметил собеседник. — Кстати, мой отец проповедует те же принципы. Поэтому у него лучшие друзья — негоцианты, а не дворяне. Трейтер о тебе высказался лестно, и поэтому родитель дал недвусмысленное указание с тобой встретиться и поговорить. Составить мнение, если быть откровенным.

— А почему сам батюшка не соизволил прибыть на Ассамблею? — Никита разглядел, наконец, в мелькании нарядов знакомые цвета платьев Тамары и Даши. Жены и без него развлекались, благосклонно давая многочисленной мужской рати приглашать себя на танцевальные туры. Старшая супруга успевала в перерывах знакомить Дашу со столичными боярышнями и молодыми людьми. Кажется, они уже морально готовы покинуть Вологду и перебраться в столицу.

— Стар он по таким мероприятиям шастать, как он сам высказался, вот и послал меня развлекаться. Как-никак, старший сын в семье, пора жениться. Вдруг найду себе женщину по сердцу.

Никита с сомнением поглядел на Голенищева. Что-то не сходилось в его словах. Василий разглядел в его глазах скептицизм.

— Отец поздно женился, — пояснил парень. — В сорок с лишним лет. Ну, вот так получилось. Правда, наверстал упущенное в рекордно короткий срок. После меня в семье появились две сестры. Они погодки, восемнадцати и семнадцати лет. Так и вышло, что я заменяю отца столь активно, сообразно своим силам.

— А в чем интерес Артема Александровича ко мне? — про Голенищевых Никита после визита в Озерки прочитал достаточно, и информацией по этой семье владел. — Вы держите торговый флот, контролируете морские перевозки. А я специализируюсь на магических артефактах военного свойства. У нас нет точек соприкосновения по негоциям.

— Отец тоже так и сказал, — Голенищев поймал проходившего мимо официанта и взял с подноса два бокала с шампанским, один передал Никите. — Прошу, барон, не откажите… Он не хочет, чтобы я потерял связь с влиятельными людьми Петербурга. В последнее время мне пришлось тесно сойтись с Его Высочеством цесаревичем Владиславом, и батюшка хочет, чтобы я продолжил врастать в свиту наследника.

— Малый кабинет, — кивнул Никита, пригубив напиток. Шампанским он залился, наверное, на целый год вперед. Не хотелось только обижать Василия отказом выпить с ним.

— Вокруг цесаревича собирается активная молодежь, лояльная власти. Отец видит мою карьеру при Меньшиковых. Так во все времена было. Формирование будущего правительства начинается при наследнике.

— Дальновидное решение, — не стал спорить Никита. — Акциями и предприятиями могут руководить компетентные управляющие. Только бы не воровали. У тебя будут развязаны руки, появится время на более важные вещи. Кто уже дал согласие войти в свиту цесаревича? Кроме Оболенского и Пушкина, конечно…

Голенищев рассмеялся. Он оказался жизнерадостным парнем, и даже разговаривая с Никитой, успевал разглядывать нарядных молодых барышень, проходивших мимо, и раскланивался с ними, вызывая у тех смущенные, а то и кокетливые улыбки. В общем, установку отца выполнял с блеском.

— Уже в курсе? Да, Володя и Юрка очень даже воодушевлены перспективой роста. Откуда знаешь? А, забыл! У тебя эксклюзивное право узнавать первым, что происходит в кругу наследника!

Шутка оказалась неловкой, и Голенищев мгновенно покрылся досадным румянцем, но Никита не стал заострять на этом внимание. Бывает. Шампанское — вино коварное, развязывает язык не хуже водки. Вроде бы пьется легко, но отуманивает разум незаметно. Недаром большое количество вызовов на дуэли происходит на подобных мероприятиях, поэтому граф Апраксин или его люди всегда присутствуют на Ассамблеях.

— Кто еще готов присоединиться к свите? — повторил вопрос Никита, не обратив внимание на досадный ляп.

— Василий Воронцов, — ответ его удивил.

— Воронцов? А он каким боком там оказался?

— Ну…, - протянул Голенищев и почесал макушку. — Его Императорское Высочество прощупывает всех, кого считает лояльным клану Меньшиковых. Я не заметил, чтобы Малый кабинет формировался из молодых дворян вассальных родов. Как раз их там вообще нет!

— Разумно, — Никита подумал, что без участия Петра Алексеевича — отца Васьки — не обошлось. Таким образом он подстраховывал старшую ветвь Воронцовых от грядущих потрясений. — Сейчас нужно как можно больший охват тех дворянских семей, которые еще не перешли под вассалитет «большой тройки».

— Что это такое? — заинтересовался Голенищев, проводив взглядом еще одну стайку веселых девушек.

— Балахнин, Шереметев, Волынский, — усмехнулся Никита и подумал о скором распространении термина в Петербурге. Как бы по шее от тестя не прилетело. Тот щепетилен в таких тонких материях. — Василий, я бы посоветовал тебе поторопиться. Веселье скоро закончится, упустишь кандидаток в жены. Незамужним девушкам нельзя оставаться на Ассамблее без родителей. Еще есть время познакомиться с какой-нибудь красоткой. Кстати, что скажешь про Лизу Воронцову?

Голенищев задумался. Дворянская молодежь столицы довольно неплохо знала друг друга и охотно сходилась на почве взаимных интересов или легкого флирта. Очень редко образовывались по-настоящему крепкие пары, которые потом шли под длань Лады. Для большинства все сводилось к коротким связям. Серьезные отношения развивались под бдительным присмотром родителей, знакомивших своих чад и в дальнейшем контролировавших каждый их шаг, не допуская вольностей.

— Я не вхож в дом Воронцовых, — прокашлявшись в кулак, признался Василий. — Но с Лизой несколько раз встречался. Симпатичная, хоть и без яркости, как твои женщины…

— Но-но, — шутливо погрозил пальцем Никита. — Лиза очень милая и скромная барышня, но это не показатель ее простоты. Обмануть или слукавить не получится. Чуткая натура… Я вот подумал, если Василий наметился в Малый кабинет, то вам нужно подружиться как можно быстрее. А если еще и с сестрой познакомишься — так и вовсе водой не разольешь.